4 глава. Начало заварушки

Все обитатели замка несколько недель наблюдали за потугами Кощея: Бессмертный постоянно что-то перетаскивал, занимался черной магией, а за день до приезда девиц сидел на коленях у портрета матери и во всех грехах признавался, как перед смертью. Маму он любил.

Статная светловолосая женщина с яркими голубыми глазами, смотрела на своего сына с портрета и, казалось, плакала. В её длинные волосы вплетена яркая лента, подаренная отцом на годовщину их свадьбы. Жаль, но мать Кощеюшки умерла рано, в бою, прикрывая спину своему мужу. Она была сильной ведьмой.

Волку в тот момент стало некогда следить за царём, дел с отбором невест было выше крыши, а вот Жар-птица старалась Бессмертного из поля зрения не выпускать. Мало ли что взбредет старику? Кощей итак обитателям замка казался в последнее время очень подозрительным.

— Мама, когда я был голодным, то у ректора украл несколько книг, пепельницу… и конфеты. Очень есть хотелось! — признавался Кощей, вспоминая свои студенческие голодные годы.

Жар-птица на это признание лишь глаза закатила, стоя в сторонке, притворяясь статуей. Понимала женщина абсурдность логической цепочки: хотел есть, поэтому выкрал книги и пепельницу! Она помнила, что сделка по продаже книг сорвалась с надрывным треском, так они и пылились на стеллажах его студенческой комнатушки, зато о конфеты он сломал два передних зуба.

— Пепельницу! — прошептала Огненная еле слышно. — Какая пепельница, если ты вел здоровый образ жизни в студенчестве? Вместе же учились! Я же тебя, как облупленного знаю! Трофей этот обшарпанный всё ещё в сокровищнице валяется. Хламьё!

До самого утра длились признания царя, слуги старались обходить этот коридор стороной, дабы не служить помехой, а Жар-птица, как и прежде, сторожила Кощея. Утром начали пребывать во дворец девицы разных мастей.

Спровадив Бессмертного, теперь по шутке судьбы ещё и Прекрасного, спать, Огненная поспешила к мужу.

— Ну, что? — спросил Серый, выглядывая из окошка кабинета, как живые слуги вместе со скелетами принимают невест.

Все девы дрожали, словно осиновые листья на ветру, но домой никто не повернул. Ну да, когда видишь настолько близко оживший скелет, то дрожать предпочтительно, ещё можно было упасть в обморок. Но, в замок прибыло пять девиц, и ни одна из них не собиралась проявлять слабость, впадая в спасительное бессознательное состояние.

— Крепкие! — невольно поцокал языком Волк, рассчитывая на то, что этот отбор будет о-о-очень интересным. Его жена, стоящая рядом, поддержала мнение мужа кивком.

Двадцать девиц прибывали в замок до самого вечера. Их можно понять, ведь царства, откуда девушки, раскиданы по огромному Сказочному миру! Среди дев были как простолюдинки, так и наследницы престола.

Царь сладко посапывал в подушку, поэтому любые проблемы ему были чужды. Волк оставил знакомство с невестами на другое время, а слуги разводили их по комнатам, организовывали завтрак, обед и ужин. Первый день — день отдыха для всех.

— Царь! Царь-батюшка! Вставай! — теребила Кощеюшку служанка на следующее утро, пытаясь разбудить Бессмертного на завтрак, где по плану произойдет первое знакомство с невестами.

— Какой батюшка? — сквозь сон прошептал царь. — Кощей я! Чернокнижник! Убью!

После такой высокопарной речи этот недоделанный чёрный маг повернулся на другой бок и снова сладко засопел. Служанка находилась в откровенном замешательстве. Что ей теперь делать то?

— Надо господина Волка звать… Или Жар-птицу, — пробормотала та, резко удалившись на поиски оных.

Но это всё было в комнате чернокнижника, а вот за самими дверями его покоев творилась полная неразбериха! Служки разных мастей: скелеты, люди, нелюди, чудовища пытались угодить высокопарным дамам, гордо считающими себя невестами самого богатого царя — Кощея Прекрасного! Почти каждая смотрела на своих соперниц с ненавистью, да так, что впору сжаться от ужаса! Видел бы такое царь, с уверенностью бы сказал: «Вон он, смысл выражения «убить взглядом»!». Только небольшая кучка девушек как-то в сторонке стала общаться на мирные темы, но они давиться от злости конкуренток не собирались.

Волк, следивший за всем этим хаосом из потайного хода, тяжко вздохнул, внося в список всё больше и больше заданий для таких прелестниц.

— Может, прав был Кощей, сживут барышни его со свету? — пробормотал Серый привидению замка.

— Бессмертный вечно баб чурается, — махнула рукой бестелесная субстанция. — Ну, ничего! Вот увидишь, найдёт он себе барышню по вкусу! За собой следить начнёт, характер у него смягчится, да и станет прежним! Тогда, уж, грех его Бессмертным величать! «Прекрасный» подойдёт лучше…

— Ты думаешь? — сомневался оборотень, прожигая глазами двух девушек. Длинный хвост нервно метался из стороны в сторону, выдавая волнение хозяина.

Красавица, наряженная в пышное розовое платье, споткнулась и облила соперницу рубиновой жидкостью: вино, не то компот. Потерпевшая при этом выглядела, как стервятник, готовый самолично скрутить шею нарядной и пустоголовой куколке. Волк, увидев такое самоуправство, сразу шикнул.

Девица, словно почувствовав, что за ней наблюдают, отвергла кровожадные планы по сворачиванию чужой шейки, но подножку девице в розовом подставила. Та так и полетела с лестницы, сверкая новыми панталончиками. Вдруг вместе с неприятным инцидентом легкий запах лаванды заполнил помещение, больше напоминая дурман.

Пока призрак беззвучно смеялся, главный организатор данного цирка недовольно поджал губы.

— Планы меняются… — заговорил неожиданно Серый, в глазах которого застыла решительность.

Дух, слегка удивившись метаморфозам собеседника, подлетел к нему ближе:

— И?

— Что и? — раздраженно взъерошил волосы Волк. — Прятать Кощея будем! Если девицы, не дай бог, его рассердят, то от страха половина замка сгинет. Увиденного здесь достаточно, чтобы понять насколько трудная задача женитьбы друга передо мной стоит. Я же товарища почти на смерть отправляю!

— Куда сейчас? — спросил призрак после минуты молчания, наблюдая за душевными терзаниями оборотня.

— Как куда? К Кощею на поклон, предупрежу о своих страхах! Так и скажу могучему и великому царю: «Бойся и кайся!», ибо, если девки его признают раньше времени, то разберут на сувениры, поэтому портреты владыки я, на крайний случай, до их приезда снял. Тебе же поручаю присмотреть за девицами. Если бедствие какое случится — сразу докладывай!

На том моменте главный организатор отбора и привидение разошлись по своим делам. Выйдя из потайного хода, Волк, владеющий высоким уровнем магии, решил спрятаться под иллюзией, чтобы жители замка к нему не пристали с разного рода просьбами. Привидение итак бестелесное, а по желанию вообще невидимое. У него проблем под названием «как же спрятаться, чтобы никто не увидел» не было. Отвлекаться от дела, а тем более мелькать где-то мужчинам откровенно неохота.

Молоденькая служанка, почувствовав Серого, направляющегося к царю, чуть не запрыгала на месте от счастья. Да, оборотница молодая, но зато сильная! Кого угодно найдёт!

— Господин Серый Волк, господин Серый Волк! — начала она кричать ещё издалека, на что сам маг зашипел, словно кошка. Девица умолкла и немного съежилась под взглядом властного мужчины.

— Будешь орать, — подскочил к девушке оборотень, — тут же химеры эти налетят! Шепотом говори!

Взяв под локоток барышню, мужчина насильно впихнул её обратно в комнату царя.

— Химеры — это невесты государя? — захлопала длинными и густыми ресничками молоденькая служанка, нервно сжимая юбку своего коричневого платья.

— Да, — хмыкнул Волк. — Как догадалась?

— Так мы за глаза их иначе и не зовём, — искренне удивилась девушка.

Серый лишь улыбнулся на данную вольность, но промолчал. Триша была права.

Замок — один большой дом, несмотря на все причуды обитателей. Какой хозяин, такой у него и замок, и даже слуги. Главное, здесь все друг друга знали, даже Бессмертный вряд ли мог перепутать имена своих подданных и друзей. На память чернокнижника жалоб нет, впрочем, как и на остальных обитателей замка.

— Значит, так, — заговорил шепотом, — иди в покои жены, скажи, чтобы порошок из молодильных яблок мне передала. А портреты Кощея, которые находятся в бальной зале не снимать! Ещё донеси Жар-птице, что я желаю пригласить художника и подправить главный портрет Бессмертного так, чтобы натурщик страшен был, да меры неизвестной! Поняла?