Глава 5

Все на свете когда-нибудь кончается, даже пустыни. И мы через два дня похода наконец вышли к границе обитаемых земель.

То есть, не то чтобы обитаемых, но окультуренных. Вдоль мощеной дороги на сколько хватало глаз тянулись кукурузные и пшеничные поля, просто радующие изобильным урожаем. Любой фермер обзавидовался бы и размерам, и плодоносности высаженных культур. Вот только крестьян на полях не было. Одни чучела да пролетающие птицы, на которых охотился Руша Робин. Птицы были несъедобны, дали только материал алхимику. Зато кукурузы мы наварили — с появлением Анаида проблемы с разведением огня отпали. И лопали за обе щеки.

— Ни у кого не возникает ощущения? Что он Элли в Волшебной стране и чучело сейчас заговорит? — Робин зябко передернула плечиками.

— Главное, чтобы не ураган в Канзасе, — ляпнул Анаид, и тут вдоль горизонта что-то огромное пролетело, оставляя дымный след, и пропало за лесом. Земля глухо дрогнула.

— А вот и Убивающий Домик, — мрачно пошутил наш маг. — RIP, Гингема.

— Сходим посмотрим?

Он потер колени:

— Я бы лучше трактир нашел и нормально перекусил.

— И помыться бы не помешало, — лучница стряхнула с элегантного костюмчика пыль и шелуху.

Все мы изрядно пропылились, пропотели, изгваздались за дорогу, потому болид оставили на потом.

Тракт вился то среди полей, то среди рощиц под блеклым небом. Потом поля плавно сменились огородами с гигантскими тыквами, помидорами размером с футбольный мяч и кустящимися по колено хвостиками морковки.

— А зомби здесь тихие, — вспоминая огромную землянику, протянула я.

— Потому что всех неписей уже съели.

— Полдень, все отдыхают, — задумался Анаид.

— Или забыли их расставить и надо отрапортовать об ошибке.

Манул выдернул морковку, вытер о рукав и стал жевать.

— Вкусная, зараза. И алхимия мгновенно +1. Ох, я облопаюсь.

— Кот, а морковку трескаешь, как кролик, — Робин хихикнула.

— Трактир! — на своих коротких ножках маг кинулся так прытко, что мы его едва догнали.

Беленый домик под тростниковой крышей призывно темнел распахнутой дверью. Пчелы вились над поздними розами в палисаднике. Темные столы и скамьи под навесом так и манили присесть.

Трактирщик бросился к нам, как к лучшим друзьям, на ходу завязывая передник:

— Что угодно господам? Выпить, поесть, а может, выкупаться?

— Вот узнаем цены, а потом определимся, — веско сказала я, пуская в ход дипломатию.

Открылась табличка с выбором. Мы изучили ее и содержимое наших карманов.

— Сейчас шкурки продадим, — объявила Робин, — и сможем расплатиться за постель и обед.

— Шкурки? — скривился хозяин. — У меня этого добра…

— А жало гигантского скорпиона?

Жала как раз хватило на все про все плюс купель. Вместо бани здесь бы бассейн за домом. Огромная квадратная мозаичная хреновина на слоновьих лапах, в которую текла подогретая вода. Не знаю, что это было: наука, магия или естественный горячий источник, — но было здорово. Я сидела в воде по грудь, откинув голову к бортику, и сосала лимонад через соломинку, щурясь на солнце.

И тут меня накрыла тень.

Вот зараза, а я голая и без меча.

Кто-то хмыкнул и кашлянул. Я распахнула глаза: на меня беззастенчиво пялился широкоплечий высоченный красавец-брюнет с зелеными глазищами, одетый просто, но изысканно. Из него так и перли жизненная сила и самодовольство. А еще брюнет легонько похлопывал плетью по голенищу сапога. Ну, рабовладелец, прикидывающий, не купить ли новую рабыню.

И выше меня уровнем, так что ничего, кроме имени «Волчара», я о нем не узнала.

«Вступить в диалог?

Отклонить?

Игнорировать?»

— Сгинь! — рявкнула я. Я строптивая.

Волчара склонил голову к правому плечу:

— И не подумаю. Во-первых, ты очень красивая… — мои щеки помимо воли заалели от комплимента. Это он шрамов от зомби не видел. — Во-вторых, мне все равно ничего сквозь воду не видно. А в-третьих, я женат. В реале.

И все равно ведь пялится, скотина. Ситуевина мне напомнила, как вожатые в лагере ночью пошли купаться. Голышом, соответственно. И тут явился начальник с прихлебателем и врубил прожектор. А одежда на другом краю бассейна, а мы голые. Девочки сидели в воде и дрожали. А я не зря читала «Таис Афинскую». Вылезла и с достоинством пошла к одежде. Сломала мужика, прожектор он выключил. А потом долго звал приезжать в лагерь еще. Счаззз, разогнался…

Но тут мне вставать было определенно лениво. А Волк присел на корточки:

— Я к тебе по делу. Я видел, как притащилась ваша компания. Нубы, зато много. А мне как раз помощь нужна.

— Нубов? — оскалилась я. Красавец пожал плечами:

— Тут неподалеку летучий корабль с юга ляснулся. А там есть вещи, которые могут мне пригодиться. Весь остальной лут ваш. И… ты ведь танкуешь? Судя по мечу…

Ну, если стягиваю на себя всех врагов, синяки и шишки, то танкую определенно…

Я величаво кивнула.

— Сделаю тебе отменный доспех.

— Заманчиво, — с ехидцей протянула я.

— По рукам?

— Я должна с остальными посоветоваться.

— Советуйся, — усмехнулся Волчара и ушел. Вот же зараза! Есть ли здесь подвох?

— Это тот Убивающий Домик, — узнав о падении, заметил Анаид.

— С тем ветровеем, что хотел нас в рабство.

— Здорово, что мы не полетели! — выкрикнула Робин непосредственно.

— А то бы уже померли. Интересно, какой здесь штраф за смерть? Понижение в уровне?

Оказалось, никто из наших чаров еще не умирал.

— Надо идти, — сказал Манул. — Этот… Волк нас по левелу выше, но и мы командой чего-то стоим. Да и любопытно, что он ищет там. Но я бы ему не доверял.

— Ага. Идем, но бдим.

И мы пошли сообщать Волку о нашем согласии.

Он сидел у окна внутри таверны и потягивал что-то из высокого стакана, а рядом вилась девица, тема сисек которой была раскрыта процентов на девяносто. Только нижнюю часть оных загораживал корсаж, а гофрированная газовая ленточка блузки скрывала соски. Все остальное было нараспашку. Мужики бы слюной изошли, наблюдайся поблизости. Кроме Волчары. Он цедил пойло, не обращая внимания на ошивания, отирания, прикосновения и тряску интимно-эротическими сегментами тела. То ли нервы у красавца были железными, то ли жена затмевала остальных, то ли вульгарная особь ему не нравилась.

Он даже морщил благородный нос — навязчивая телка вылила на себя целую лавку парфюма.

Зато Робин замерла, восхищенно разглядывая ее платье: желтое, шелковое, с плоеными сборками, пышным хвостом спадающее до лодыжек, а спереди обнажающее ноги выше эротичных подвязок на сетчатых чулках. Копну вороных: то ли нечесаных, то ли специально так уложенных — волос непотребной девки украшал веер в тон платью. Туфли были лаковые на каблуках.

— Эй, Робин!..

— Мне сто лет качаться, чтобы такое сшить, — отмерла лучница, выдавая с восхищенным придыханием. — И еще нужно редкостное лекало, особый шелк из паутины горного паука. И иголка и наперсток Великого мастера.

Вот правильно я избегаю проф — избавляет от жуткого геморроя.

— Она его в магазине на кристаллы купила, для ленивых и богатеньких, — усмехнулся, тоже не падая жертвой чар, Анаид.

— А что, есть такой?

— А то. Мы все тестируем. Нам даже пробные кристаллы в банк положили на нехилую сумму.

Робин оживилась:

— А где?

— В столице точно есть. А тут — не знаю.

Разбитная бабень, заметив, что Волку пофигу ее прелести, собиралась, было, переключиться на нас. Но, с первого взгляда оценив низкую платежеспособность, заколебалась. С другой стороны, лапочка Манул и перспективный маг… Она зыркнула из-под челки:

— Поставьте бедной женщине стаканчик…

Робин выразительно фыркнула. Руша, восседающая у охотницы на плече, грозно встопорщила перья.

— Я бедная, несчастная, одинокая, никому не нужная… Никто меня в патьку не берет. Ну как так жить?

— Отвянь, Надья. В патьку ее не берут, — пробасил Волк. — Зачем тебе патька, когда все монстры от тебя на километр разбегаются или дохнут на корню?

— Она непись или живая? — спросила я.

— Я живая! — Надья возмущенно дернула головой. — Нубы!

И отвернулась к стойке, всей спиной демонстрируя праведное возмущение нашей черствостью и беспринципностью.

— Ну как, подумали? — спросил Волк. — Там много вкусного!

— Подумали, — и я добавила его в группу.