ПОТОМКИ ПОЛЬСКОГО ВОЛЬНОДУМЦА

Старуху Вебер и ее внучат новая власть не трогала. Пани Вебер с сыном добровольно поехала из Варшавы в неведомую Сибирь к мужу, сосланному за участие в восстании против царя. Но муж умер. Пани Вебер возвращаясь, заболела и застряла в Оренбурге, да так и осталась там. Ее сын служил в Москве, выгодно женился. Бравый и статный офицер с помощью родственников жены очутился в охране царского дворца.

— Полковник то приехал в нашу станицу перед самой войной с германцем, — рассказывал другу Петька. — Сам-то больше в Челябе проживал, а бабушка с внуками здесь. Поперву-то Веберы в Кундравах остановиться хотели, да где там! Не поглянулось там полковнику. Вода в озере, вишь ты, мутная, и от железу домой ездить далеко. — Петька перешел на таинственный шепот: — Мамка видала полковника-то. На пиджаке живого места нет: медали, медали. Погоны сплошь золотые, так и горят. Тятя рассказывал, что в Питере какой-тось бунт случился, а Вебер усмирял. Народу страсть сколько побили. Тятька сказывает: «В крови кресты да медали-то». Полковнику солоно пришлось, вот и дал тягу… Бабушка у них добрая, — продолжал Петька свой рассказ. — Походит на Бабу-Ягу, но ничего. Когда рука у меня болела, мы с мамкой к ней за иодой ходили. Половину пузырька налила. Не любит она сына-полковника.

Однажды вечером старуха явилась на заседание Совета. Она положила тетрадь, исписанную мелким почерком. Еле-еле прочитали. Ирина Казимировна обстоятельно доказывала, что род ее идет от польских бунтарей.

— Запутанная история, — сказал ей председатель Совета. — Но мы и так знаем: не ладила ты со своим сыном-кровопийцей. Поможем чем можем.

После долгих споров приняли такое решение: дать старухе паек, а за это пусть она работает в школе ликбеза.

В тот вечер, когда было принято это решение, Генка и Петька сидели на крыльце сельсовета и слышали весь спор от начала до конца.

— Давай, Петька, сходим завтра в полковничий дом, — предложил Генка. — Интересно!

— Сходим, — без особого энтузиазма согласился Петька.