Я тихо засмеялся и опустился рядом с ней на ковер.

— Ты уверена, что все в порядке?

— Я в норме, — прошептала она. — Чёрт, такой шикарный секс сорвался.

— Ну, — начал я уверенно, уставившись на показавшийся из-под её фартука сосок, и провёл по нему подушечкой пальца, — мы еще не закончили.

— Ага, мне так больше не кажется, — сказала, сморщив нос, Элис. Мы улыбнулись друг другу, я притянул её к себе и окинул взглядом: — Что же мне с тобой делать?

Элис посмотрела на меня с надеждой:

— Всё?

Элис вела машину, улыбаясь и взволнованно переводя взгляд с меня на дорогу и обратно. Этим утром она рано разбудила меня, взяв в свой идеальный рот мой член. А потом был завтрак в постель с тостами и «Нутеллой». Ну, той, что осталась в банке. Я поднял глаза и увидел, как она постукивала пальцами в такт «Славе любви» Питера Сетера. Не удержавшись, я тихо засмеялся тому, как она вопиюще пренебрегала всем, что было свойственно нашему поколению. Будто прочитав мои мысли, Элис, защищая свой плейлист с песнями из фильмов, выпалила:

— Это лучше, чем слушать твой дэт-метал в «Джипе».

— Это не дэт-метал.

— Он громкий и отвратительный.

Я покачал головой и нахмурился.

— То были «Фу Файтерс» (прим. пер. — название американской рок-группы, в дословном переводе — «борцы с нечто», также их называют НЛО).

— Что именно значит «Фу»?

Не в силах придумать сходу разумное объяснение, я посмотрел на Элис и сказал:

— Разве не очевидно? Они сражаются с «фу».

На что Элис засмеялась так заразительно, как мне нравилось.

— Ты же погуглишь это позже, верно?

— Да, — сказала она, когда её смех затих.

Я взглянул на девушку и задержался на её прекрасном профиле, который освещали лучи утреннего солнца. Её волосы были собраны в немного растрёпанный пучок. Одета она была в футболку с надписью «Я люблю Джейка Райана», темные джинсы, прекрасно обтягивавшие её идеальную фигуру, и кеды. Я подумал, что нужно бы заменить ей эту футболку. Тут Элис, взглянув на меня, широко улыбнулась:

— Почти приехали!

Несколько километров назад я видел табличку с указателем «Аэропорт» и почти догадался, каким мог быть сюрприз, но молчал. Я рассматривал изгиб её тонкой шеи, идеальную форму подбородка и губ. Её черты были очень женственными. Даже крошечные ушки были прекрасны.

— Чего ты уставился на меня?

— Потому что хочу. Да и ты тоже на меня постоянно пялишься.

Элис начала было бормотать что-то в оправдание, но я схватил её ладонь и прижал к своему паху.

— И мне это нравится.

Она посмотрела на меня со смущенной улыбкой и хитро кивнула.

Я устроился на сиденье поудобнее, почти упираясь макушкой в тонкую обивку крыши салона.

— Такой большой мальчик, — прошептала она с намёком. И этого хватило, чтобы дать волю моему воображению. Элис меня возбуждала до чёртиков. Боль в груди совпала с пульсацией моего члена. Мы только недавно занимались сексом, но я снова её хотел. И так будет всегда, в этом я был уверен.

— Запомни эту мысль, — сказала Элис, будто поняв, о чём я думал, и съехала с шоссе. Через несколько минут мои догадки подтвердились: мы припарковались в нескольких метрах от крохотного самолета, который по размерам был не намного больше её «Приуса». — Мистер Хембри, сегодня вы будете помощником первого пилота. Согласны?

Я молча пялился на её тело, которое просто светилось от счастья. Я кивнул и проглотил тугой клубок эмоций, который появился у меня в горле уже второй раз за это утро. У Элис получалось дать мне ощущение... всего, и не маленькими порциями, а всё и сразу. И это ощущение было потрясающим. Элис всё также заставляла меня нервничать, но эта нервозность не выбивала из колеи. А наоборот, затягивала, как настоящая зависимость.

— Ну что, пошли, умник, — Элис подмигнула мне и направилась к самолёту, где нас уже ждал какой-то мужчина. Элис вышла вперёд и тепло его поприветствовала. Я догнал её и придирчиво осмотрел маленький самолет. Он казался совсем крохотным, и внутри зашевелилось небольшое беспокойство. Элис взглянула на меня и кивнула мужчине, который представился Байроном.

— Эта детка заправлена под завязку. Вас будет вести четвертая вышка.

— Спасибо, Байрон.

Байрон кивнул и повернулся ко мне.

— В этом году вы прямо на кураже. Я — ваш фанат, — сказал мужчина, пожав протянутую мной руку.

— Спасибо, я очень признателен.

— Не думаю, что в следующем месяце получится отыграть также.

Элис выглядела обиженно, но я ей самоуверенно подмигнул:

— Поживём — увидим.

Она вдруг поняла, что мужчина хвалил меня, и затем я увидел, как на её лице при мысли о моём возможном отъезде промелькнула тень страха. Тень исчезла так же быстро, как и появилась, но я успел заметить.

— Так, что вы думаете о Колумбии в этом году? Тот…

— Сэр, — сказал я, перебивая.

— Зовите меня Байроном.

— Байрон, если вы не против, я собирался провести это утро со своей девушкой и больше ни о чём не думать.

Он бросил взгляд на потрясённо молчавшую рядом Элис. На его лице появилась улыбка, и он подмигнул мне.

— Понял.

— Я передам через Элис несколько билетов.

— Это не обязательно.

— Для меня это не проблема, — сказал я, обхватив рукой её талию. — Готова, малышка?

Элис кивнула, сказала несколько прощальных слов Байрону, и мы направились к маленькому самолету.

— Рейф, не обязательно было это делать, — ворчливо сказала она, когда мы взошли на борт и, усевшись, пристегивали ремни безопасности. Элис протянула мне гарнитуру. — Я не против разговоров о бейсболе. Это же твоё дело.

— Элис, я не думал о бейсболе всё утро.

Казалось, она была довольна, потому что глянула на меня с гордостью и волнением.

— Готов?

— О боже, да.

Элис завела двигатель и начала щёлкать разными кнопками и ручками управления. Я видел, что, попав в свою стихию, она была совершенно расслабленной. Элис произнесла в гарнитуру несколько фраз и с лёгкостью вырулила на большую взлетно-посадочную полосу. Я слегка ошеломлённый и глубоко впечатлённый откинулся в сиденье назад. Элис посмотрела на меня и сказала:

— Ты, вроде, немного нервничаешь.

— Я в порядке.

— Ты мне доверяешь?

Всё дело было именно в нём, доверии. И хотя я был уверен, что она спрашивала о своих навыках пилота, я, не раздумывая, ответил: «Да». Вопрос заставил меня вздрогнуть.

Элис с видимым удовольствием потянула рычаг управления на себя. Мы начали набирать скорость, взлетно-посадочная полоса под нами побежала быстрее и, ощущая каждую трещину в асфальте, я почувствовал в теле выброс адреналина, и мои мысли заметались. Как только самолет поднялся в воздух, из наушников послышалось моё учащенное дыхание.

— Рейф, ты в порядке? — осторожно спросила Элис, бросив быстрый взгляд в мою сторону.

— Всё хорошо, малышка, — заверил я её. Мы набирали высоту.

— Ты слегка позеленел, — тихо засмеялась она, и в её голосе были и нежность, и веселье.

Я понял, что сжимал свои шорты до побелевших костяшек. Я разжал ладони и стал рассматривать проносившуюся под нами землю. Слева прозвучал спокойный голос, и я поднял глаза на его прекрасную обладательницу.

— Думаю, пришло время увидеть Чарльстон таким, каким вижу его я.

Уверенно управляя самолётом, Элис с лёгкостью провела его над барьерными островами, одновременно указывая в окно и рассказывая мне то, что даже я, местный, не знал. Я смотрел на свой город с высоты птичьего полета и видел его совершенно другими глазами. Мне потребовалось совсем мало времени, чтобы понять, что Элис имела в виду. Вытащив из кармана телефон, я сделал несколько снимков болота и гавани. Затем сфотографировал утреннее солнце, которое поднималось из-за протянувшегося чуть более чем на три километра моста Артура Равенеля младшего.

— Просто невероятно, — заметил я, когда Элис снизила самолет, давая мне возможность рассмотреть много интересного. Полуостров казался меньше, и земля под нами выглядела скорее какой-то таинственной территорией, а не знакомым местом, где можно было путешествовать пешком, не рискуя потеряться.

— Элис… ух-ты!

Я не сводил глаз с города. Элис повела самолёт дальше вглубь полуострова и указала на дом Голландки, который был теперь не больше точки на радаре. Прилипнув к окну, я слушал её возбуждённый голос. Элис рассказывала о своём увлечении самолетами и том, что ей очень нравилась мысль, что нечто, казавшееся в своё время таким невозможным, сейчас стало реальным и повседневным. Ей нравилась мысль, что в начале дня она могла быть в одном месте и климатическом поясе, а в конце дня приземлиться в каком-нибудь другом, совершенно непохожем месте. Её увлечённость миром и его культурой подпитывали Элис так же, как и сам самолёт, давая возможность прочувствовать их вкус. В воздухе ей казалось, что она могла всё. Можно было покорить целый мир, и, она делала это, паря над ним. Я понимал, почему Элис так любила полёты. Когда исход игры зависел от моей руки, у меня было такое же чувство.