Анна с радостью приняла человека, который поддерживал Маркуса в последние дни его жизни.

И никто не знал, что Маркус утаил от своей ненаглядной женщины, что причиной ее банкротства, была ее ненаглядная семья, которая дала огромную взятку мистеру Нэмби, чтобы тот сфальсифицировал результаты проверки в «Бруно». Чтобы дочь вернулась в родные пенаты в объятья, любящих матери, отца и деда, занялась семейным бизнесом, который со временем должен был полностью перетечь ей в руки. Благие намерения родни были очевидны, но слишком жестоки по отношению к личности Анны. Правда убила бы ее и долго плавая в мутных и дурно пахнущих сомнениях, Маркус так и не решился рассказать эту правду Анне, зная, что это будет на пользу ему, но не ей.

Так же как и его друг Сезар, который высыпал кучу подробностей и пристрастий Маркуса на голову его ненаглядной Анне, но последнюю встречу со своим другом он не стал освещать в деталях. Сезару слишком тяжело давались воспоминания о том дне.

Жильи, как обычно пришел на работу раньше на целый час. Дежурный на проходной вручил ему бумаги, которые были оформлены на поступившие за ночь тела.

Целых два? - Сезар удивленно вскинул брови.

Ночью авария была.

Авария?

Да там все написано.

Жильи покосился в формуляр и заметил в верхнем правом углу резолюцию начальника управления, что результаты вскрытия нужны крайне срочно. Сезар нахмурился.

Он расписался на проходной, взял документы и бодро зашагал в морг.

Добрый день, ребята! - прозвучало традиционное приветствие неугомонного патологоанатома.

Сезар переоделся в униформу, одел чепец на голову и включил компьютер.

Сегодня классика или что-нибудь из любимого? - прозвучал вопрос в тишину.

Хорошо. Уговорили.... Любимое, так любимое.

Сезар щелкнул компьютерной мышкой и стерильный зал облетели первые звуки музыки.

Я выйду на заре, когда ясны просторы. Я чувствую, ты ждешь в другом краю земли..., - густой, дрожащий женский голос обладал роскошным тембром.

Пройду я через лес, пройду я через горы. Я больше не могу быть от тебя в дали.

Сезар сверился с бланком и открыл холодильную камеру номер три и номер пять.

Тела были прикрыты белой простыней, но неожиданный сильный запах гари, резко ударил в нос, так что даже Сезар поморщился.

И ничего вокруг в пути не замечая, в раздумье погружен, молчание храня...

Подкатив, сначала каталку, Жильи с помощью специального устройства подцепил нечто напоминающее поддон, на котором лежало тело и перегрузил его из камеры. Проезжая мимо второго тела, он из любопытства приподнял простыню и увидел обугленные останки.

Понятно... , - задумчиво сказал Жильи, хотя сам не понял, что ему понятно. - Неведом, одинок с поникшими плечами пойду - и день, как ночь, померкнет для меня.

Протянул Сезар, стараясь выводить мотив.

Наконец то тело оказалось на столе и одним движением Сезар снял простынь. В залитой светом комнате, обуглившийся труп выглядел очень контрастно.

Надеюсь, ты потерял сознание раньше, чем загорелся, - пробубнил Сезар, представив, как заживо мог гореть этот … мужчина. Взгляд патологоанатома безошибочно определил пол по телосложению. В области паха, одежда буквально прикипела к телу, наверняка синтетика была.

Ловко, поддев маску, Сезар натянул ее на лицо, глянул на столик с инструментами и тут его взгляд уловил слабое мерцание на трупе. Жильи вооружился длинным пинцетом и согнулся над трупом, разглядывая правую руку. На мизинце, на обугленной кости фаланги были вкрапления серебра. Оно блестящими каплями инкрустировалось в ткани. Наверняка кольцо.

И тут Сезара пронзила жуткая догадка. Он схватил отчет и внимательно начал читать. Место и время аварии, автомобиль марки каддилак Эскалэйд, уходя от погони, намеренно был направлен на бетонную стену. Двое находившихся в автомобиле погибли на месте, началось воспламенение. Пожар потушили только через двадцать минут.

В графе погибшие числились два имени Шарлин Луиза Гэттар и Маркус Эмиль Дэнвуд. Напротив обоих имен стояли знаки вопросов, требовалось заключение судмедэксперта и анализ ДНК.

Дверь морга распахнулась и вошел ассистент Сезара, молодой интерн профессора Жильи, Филлип Клермонт.

Доброе утро! О! Любимое слушаете! Еще не надоело?

Парень не особо разделял любовь Сезара к легкой музыке, предпочитая тяжелый рок.

Сезар пропустил мимо ушей радостное приветствие и вопрос.

Мсье Жильи, с Вами все в порядке?

Филлип подошел ближе и дотронулся до локтя застывшего мужчины. Сезар вздрогнул и прокашлялся.

Сегодня что-то совсем много хлора при дезинфицировании добавили, аж глаза слезятся.

Он заморгал, прогоняя внезапные слезы.

Кажется да. Я поговорю с санитарами. Хотите я проведу вскрытие? - Филипп покосился на изуродованный и обгорелый труп. - Ох, и не повезло же ему. Водитель, да?

Да.

Второе тело выглядело почти целым, в отличии от этого, у которого жуткой мозаикой были номинально разложены по местам оторванные голова, ключица с левой рукой, правая рука болталась то ли на обгоревшей одежде, то ли коже.

Но он хотя бы заживо не горел, а вот женщина помучилась,- Филипп быстро представил себе автокатастрофу. Ему даже в отчет не надо было смотреть. Гениальный интерн подавал огромные надежды и Сезар готовил его себе на смену.

Нет, Филипп. Займись вторым трупом..., - Сезар уверенно взял скальпель.

Хорошо профессор! Пойду кофе выпью, Вам принести?

Сезар качнул головой и в морге вновь остались только патологоанатом, его клиенты и печальная песня.

Я не сделаю тебе больно, дружище, - скальпель сделал длинный разрез на грудине, руки доктора не дрожали. - Тебе больше никогда не будет больно...

Ни одна слеза так и не скатилась по щеке Сезара Жильи. Профессионализм не позволял проявлять сантименты, да и слезами не вернуть умерших, тем более, что Маркус никогда бы не принял таких проводов.

Сделав глубокий вдох, Сезар с трудом заставил свое сердце биться ровнее, пока его губы под маской не зашевелились, подпевая:

Не буду я смотреть, как вечер золотистый, спускается в Арфлер за дымкой заревой. Я вересковый цвет и зелень остролиста, приду и положу на камень гробовой...

Как и обещал Маркус он «заскочил» к нему на следующий день, да так и остался на работе у своего друга, пока его не похоронили на городском кладбище. На похоронах присутствовало все три человека, не считая гробовщика: Сезар, Берней и Виктория Суазей.

Довольно странный состав, но Маркус явно был бы доволен...

Кейт поняла, что разбередила едва затянувшуюся рану и отказалась от дальнейших расспросов. Остаток дня Анна, Серж, Кейт и Даниэль провели, гуляя по набережной, они посетили местную предрождественскую ярмарку и поужинали вечером в квартире у Анны, за плитой колдовал Серж, все такой же сосредоточенный, молчаливый, но вполне довольный своей жизнью. Кейт опять в поймала себя на мысли, что своим присутствием вмешивается в чужую жизнь столь близкиx ей когда-то людей. Анна и Серж прожили практически вместе целый год, вместе пережили горе Анны, новые трудности, которые предложил им столь стремительный переезд в новую жизнь. У ниx появились свои секреты, новые привычки, они теперь посещают новые любимые места и завели новых xорошиx друзей, с которыми Кейт вряд ли когда познакомится.

Прошлыx отношений теперь уже никогда не вернуть. И это было настолько явным, что Кейт отxватила невыносимая тоска по дому и мужу. Они теперь ее будущее и настоящее, а Анна и Серж, останутся навсегда в прошлом…

Из окна квартиры Анны открывался восхитительный вид на залив и город. Чувство нереальности происходящего, в совокупности с еще менее реальной историей, которую поведала Анна, покачнули устоявшийся мир Кейт, преподнося бесценный урок о том, что не стоит намертво хвататься за какие-либо ценности, окутывая себя не преступной стеной принципов. Рано или поздно жизнь проделывает брешь в любой броне и вырывает из этого оплота самоуверенную душу, чтобы показать, как губительно влияние застоянного разума, отказывающегося развиваться вместе с остальными.

В камине потрескивали поленья, на столике около расставленных полукругом диванов стояли чашки с ароматным чаем и блюдца с кулинарными шедеврами пекарни «Маркелл». За окном стал порошить снег, добавляя к облику города еще больше сказочности.