20. Хардин.

20. Хардин.

— Может, еще раз пройдём всё? — спросила Джин и начал крутить свои палочки.

— Я не против, — ответил я ей и снова накинул ремешок гитары на плечо. — Боб?

— У меня полно времени, поэтому вперёд, — сказал он.

Мы прошлись по всей программе еще пару раз, чтобы закрепить, потому что до концерта и встречи с агентом оставалось всего ничего. Нужно, чтобы всё было идеально. Мы долго ждали этого шанса, и я не собираюсь упускать его.

В конце репетиции с моего лица тёк пот, а футболка была чуть ли не насквозь мокрой. Я беру полотенце и вытираю лицо. Слышу, как одинокие хлопки разносятся по всему клубу, и убираю полотенце. Первая мысль, что это Сьюзен. Но оказывается, что это Мэг пришла посмотреть на нашу репетицию. Я отложил гитару и спрыгнул со сцены.

— Круто, — сказала она, когда я подошёл.

Мэг перекрасила волосы, и теперь они были угольно-чёрными. На ней чёрные сапоги на высоченной шпильке, коротенькая джинсовая юбка, что едва прикрывает задницу и меховая короткая шуба.

— Ты как всегда на высоте, — улыбнулась она.

— Спасибо, — сухо произнес я и скрестил руки на груди. — Ты что-то хотела?

— Хардин, мне паршиво из-за нашей ссоры, — надула губы она, а меня затошнило от этого. Мэг подошла ко мне вплотную и положила руку на грудь. — Я скучаю без тебя. У нас ведь было всё так хорошо. Неужели какая-то глупая ссора должна всё разрушить?

— Мэг, у меня сейчас хватает проблем и без тебя, — я убрал её руку и сделал шаг назад. — Сейчас у меня хватает дерьма, поэтому мне не до тебя.

— То есть это всё? — истерично сказала она. Мэг порой была таким ребёнком. Ей нужно понять, что мир не вращается вокруг неё. И одними сиськами она ничего не сможет получить в этом мире.

— Нет, это не конец всему, — вздохнул я и потёр лицо рукой.

Мэг сейчас заботила меня меньше всего. Мне нужно было поговорить с родителями о том, что я бросил учёбу, о том, что я играю в группе. И о Лидии. Больше всего меня волновало это. Потом меня волновала сама Лидия. Мне хотелось знать, что с ней творится, почему она во всём винит себя. И главное, как она сегодня себя чувствует. Вчера она уходила в таком подавленном и грустном настроении, что мне очень захотелось узнать, всё ли с ней хорошо сегодня.

Поэтому на Мэг мне было совершенно насрать. Я больше двух недель не вспоминал о ней. И мне было плевать, даже если она решила навсегда уйти от меня. Только сейчас я понимаю, что секс был с ней хорош. Но я ничего к ней не чувствую. Никакой привязанности. Я даже не вспомнил о ней. О каких к чёрту серьёзных отношениях можно говорить? О каком переезде?

— Тогда что? — нетерпеливо спросила Мэг.

— Мне нужно время, чтобы разобраться со своими проблемами. Я потом позвоню тебе.

— Точно?

Конечно, нет. Я бы хотел избавиться от неё как-нибудь раз и навсегда. Но не мог же я сказать ей об этом. Поэтому я надел свою самую сексуальную улыбку и придвинулся ближе.

— Конечно, детка.

Мэг сразу улыбнулась и придвинулась еще ближе ко мне. Я понял, что ей нужны подтверждения в виде поцелуя. С одной стороны я не хотел целовать Мэг, потому что хотел сохранить вкус Лидии. Но по той же причине я хотел поцеловать Мэг. Я не хотел постоянно думать о Лидии. Вечером я лёг, закрыл глаза и снова почувствовал, как она прижимается ко мне, как её губы двигаются на моих, грудь прижимается к моей. Я ненавидел себя за эти мысли и эти воспоминания.

Поэтому я взял лицо Мэг в ладони и притянул к себе. Она сразу ответила на поцелуй, раскрывая свой рот и впуская меня в него. Порой Мэг очень меня бесила, но она всё равно была очень сексуальной и умела использовать свой язык, поэтому сразу возбудила меня. Плюс две с половиной недели без секса сказывались на мне.

— Я позвоню как-нибудь, — сказал я, отстраняясь. — До встречи.

Мэг улыбнулась мне и пошла к выходу. Я лишь вздохнул и пошёл к Бобу, который разгружал коробки с выпивкой. Вместе мы справились гораздо быстрее, а потом начали всё расставлять. Джин бездельничала. Она сидела на стуле и отбивала ритм палочками на стойке.

— Могла бы и помочь нам, — хмыкнул я, расставляя бутылки.

— Не царское это дело, — усмехнулась она. — Лучше бы дал мне выпить чего-нибудь, — я закатил глаза, но открыл для неё бутылку. — Кола? Ты должна быть надо мной издеваешься.

— Не думаешь же ты, что я налью тебе в четыре дня?

— О, Боже! Сам Хардин Стоун отказывается пить в середине дня. Такого быть не может! Всё. Завтра мир разрушится и всё пропадёт.

— Перестать ёрничать, — огрызнулся я. Хоть Джин и могла мне поднять настроение в любое время, сейчас мне было не до шуток. — Ты знаешь, что сейчас приехали родители, поэтому я не пью среди дня. Нужно держать образ хорошего сына.

— Ага, ведь у тебя уже есть примерная девушка, — усмехается она. Хотел бы я ненавидеть Джин, но она была моей лучшей и верной подругой.

— Заткнись, — грубо бросил я. — Всё равно я планирую им всё рассказать.

— Не боишься, что, если твои родители узнают о том, что ты бросил учёбу и играешь в группе, они перестанут помогать тебе деньгами?

Конечно, я думал об этом. Мы почти ничего не получали с наших выступлений. Да, конечно, какие-то деньги Сьюзан выплачивала нам, но всё равно на жизнь этого не хватит. Поэтому я очень нуждаюсь в том, что присылают родители.

— Я что-нибудь придумаю, — сказал я.

— И что же?

— Блин, да не знаю.

Это уже начало меня бесить, поэтому мне надо уйти как можно быстрее, чтобы не сорваться и не наорать на кого-нибудь. Не хочу устраивать скандалы и ссоры. Плюс я знаю, что могу наговорить Джин много такого, из-за чего она потом будет обижаться на меня, а я буду чувствовать себя последней задницей на этой планете.

— Я лучше пойду домой, — сказал я и потянулся за своей курткой. — День был трудным.

— Тогда до завтра.

— Ага, — бросил я, даже не оглядываясь.

Я решил прогуляться. Погода была не лучшей. Но было не так холодно. К тому же мне нужно было немного проветрить голову и тот хаос, что творится в ней.

До дома я дошёл минут за тридцать. Всё было по-старому и не предвещало беды. Но я чуть не упал на пороге, когда открыл дверь своей квартиры и увидел, что моя мама с Лидией и её сестрой сидят за столом и пьют чай. Просто охренеть можно от такой картины.

— Привет, милый, — радостно сказала Лидия, когда заметила меня.

Эта девочка просто замечательная актриса, поэтому она правильно выбрала свою будущую профессию. Но иногда я задумываюсь о тех моментах, когда она всё же показывала своё настоящее лицо и свои истинные эмоции. В такие моменты мне очень хочется копнуть дальше, чтобы узнать, что там есть еще, какие секреты окутывают её жизнь и мучают на протяжении сколького времени.

— О, а вот и мой сын, — сказала мама. — Лёгок на помине, — все девушки сидящие за столом дружно рассмеялись, а я мог лишь закатить глаза.

Понятно. Они обсуждали меня. Кто бы сомневался.

Но мне плевать на это. Гораздо больше меня заботит то, как все эти дамы попали сюда и какого чёрта они тут делают?

— Детка, я украду тебя на минутку? — спросил я у Лидии, когда подошёл сзади к стулу, на котором она сидела.

Она бросила на меня быстрый взгляд и поняла, что не нужно спорить.

— Конечно, малыш.

Малыш?

Меня только что назвали малышом. Докатился, блин!

Лидия встала, извинилась перед моей мамой и пошла со мной на кухню. Я сразу же закрыл дверь, чтобы наш разговор остался между нами.

— Какого хрена тут происходи? — сразу накинулся на неё я.

— Не ори, — огрызнулась она. Ого, и у неё есть коготки. — Твоя мама позвонила и сказала, что хочет заглянуть и выпить чаю. Она привезла пирожные и печенье с шоколадной крошкой.

Видимо, эта девочка готова на всё ради шоколада.

— Что? — она вопросительно приподняла брови и выглядела возмущённой. — Это же шоколад.

Не знаю почему, но это вызвало у меня улыбку. Идиотскую улыбку. И я не мог перестать улыбаться, глядя на эту забавную девушку с глазами, как у Бэмби.

— Я так и думала, что тебе лишь бы посмеяться надо мной.

Она скрестила руки на груди и надула губы. Так она еще сильнее походила на маленького ребёнка. И вот как на эту девушку можно злиться?

— Я лучше вернусь к Софии и твоей маме, — сказала Лидия и вышла из кухни.