Глава 16

— Придурок, — закричала я.

— Идиотка, — ответил мне Кастильский.

— Дебил, — еще громче возмутилась я.

— Дура.

— Сам дура, — я развернулась, пытаясь задеть своими волосами его лицо, и пошла в сторону Насти и Дениса.

— Я не буду с ним танцевать, — сказала я, как только на меня обратили внимание.

— Это я не буду с ней танцевать, — подбежал Артём.

— Что у вас опять случилось? — устало спросил Ден.

— Да он надоел мне, он не умеет танцевать вальс, мы учим один танец пол года, а он до сих пор не научился вести партнёршу, — начала высказывать я.

— Это я не научился-то? Да это ты, дура, мне все ноги отдавила, — тут же нашелся Артём.

— Я до пятнадцати лет танцами занималась, я не могу отдавить тебе ноги, потому что умею танцевать и держать такт, дебил.

— Ох, ну прости, милая, могу сказать тебе, что ты разучилась танцевать.

— Стоп, дети, — нашу перепалку остановила Настя, — Вы за этот месяц, который танцуете вместе, успели поссориться почти на каждой репетиции. Вам не надоело?

— А что еще делать, если он — идиот, не умеющий танцевать? — спросила я.

— Это ты просто тупая истеричка, лишь бы на публику концерт закатить, — с ухмылкой сказал Кастильский.

— Я тебе сейчас глаза выколю, — я уже собиралась напасть на него, как дикое животное, но меня остановила рука Насти.

— Стоп я сказала. Сейчас конец марта, у нас остаётся апрель на то, чтобы идеально выучить танец, в мае и начале июня нам запретили вас трогать, так как вы сдаёте экзамены, вам нужно готовится. А двадцать пятого июня у вас выпускной, вы ведущая пара, за вами идут остальные, все камеры будут направлены на вас, а вы в это время будете на ноги друг другу наступать и ссориться? — она внимательно посмотрела на нас.

— Ну он первый начинает, — прохныкала я.

— Мне пофиг, кто первый начинает, — сказала Настя и обратилась к Дену, — Начни репетицию, я сейчас подойду. А вы, — она ткнула в нас пальцем, — За мной.

Она повела нас на первый этаж к кабинету охранника.

— Здравствуйте, дядя Паша, — поздоровалась она, я просто махнула головой в знак приветствия.

— Здравствуй, Настенька, — поздоровался наш охранник, мужчина лет сорока-пятидесяти, — Хотела, чего-то?

— Да, хотела, — она посмотрела на нас, — Вот эти двое будут заниматься в зале во вторник и четверг после шести вечера, вы их пускайте если что, ну и, конечно же, это под мою ответственность.

— Что за фигня? — озвучил мой вопрос Артём.

— Заткнитесь на пару минут, — прошипела Настя, — Так что скажите, дядя Паша?

— Ой, ну конечно пущу, главное, чтобы не шумели сильно, ну и до девяти надо покинуть школу, — сказал нам охранник.

— Спасибо, и не переживайте, я директрису сама предупрежу, — она вытолкала нас из кабинета, — Вторник и четверг, шесть вечера, у вас будут дополнительные занятия. Это отдельно от группы, без нас с Денисом, вашу посещаемость я буду контролировать через дядю Пашу, месяц прозанимаетесь вдвоём, может, подружитесь.

— Да фига ли мы? — начал возмущаться Кастильский.

— У меня и без этого дел не мало, — подержала дискуссию я.

— Мы и так занимаемся четыре дня в неделю, а ты предлагаешь еще два вечера посветить вальсу? — спросил он.

— Да, предлагаю, — ответила Настя, — И мне плевать, что вы об этом думаете. К двадцать пятому июню мне нужна милая парочка, а не кошка с собакой. Всё, возражения не принимаются, — она развернулась и пошла в зал, — У вас есть десять минут на истерику, а потом возвращайтесь в зал.

Я сердито посмотрела на Кастильского. Когда я узнала, что буду с ним танцевать, я думала, что это будет очень мило и круто. Фиг там. Мы реально всё время ссоримся, хоть потом он и просит прощение, и мы снова друзья. Но черт, он меня безумно бесит во время танцев, в другое время он идеален.

— Доволен? — спросила я, хмурясь.

— Ты тоже в этом виновата, — начал оправдываться он.

— Если бы ты не попросил поставить нас в одну пару, то не было бы этого всего.

— Если бы я не попросил поставить нас в одну пару, то тебя бы всё время лапал Заяц, а меня это бесит, — прорычал Артём.

— Твои проблемы, — я оттолкнула его от себя и стала подниматься в зал.

И так всегда, мы не встречаемся, но он всё равно думает, что я принадлежу только ему. Иногда это приятно, но сейчас ужасно выводит меня. Ну единственный плюс в том, что теперь он не гуляет по бабам. Но всё равно мудак.

Я развернулась и пошла прямо по коридору, он сразу же меня догнал, обогнул и заключил в свои объятия.

— Ну прости, ладно, я опять виноват, — сказал он.

— Не надо делать мне одолжение своим извинением, — сказала я, уже не пытаясь вывернуться из его рук, зная, что это безнадежно.

— Я говорю искренне, я всегда искренний с тобой, — ответил Тёма.

— Я уже устала от всего этого, — я уткнулась головой ему в плечо, — Когда же ты поймёшь, что мы не встречаемся?

— Но мы целуемся, обнимаемся, проводим время вместе, — я посмотрела на него, нахмурив брови, — ладно, я тебя целую, обнимаю, хожу за тобой везде, — закатил глаза он.

— Тём, я правда устала от этой неопределённости, я пытаюсь держать тебя подальше от себя, но ничего не выходит. Дай мне время свыкнуться с мыслью, что ты снова в моей жизни, — сказала я и посмотрела ему в глаза.

— Хорошо, — согласился он и разжал свои объятия, — Тебе хватит времени до выпускного? Почти три месяца — это же достаточно?

— Да, а что на счет дополнительных занятий по танцам? — спросила я.

— Я буду соблюдать дистанцию, — улыбнулся Артём.

— Спасибо, — я обняла его и пошла в сторону зала.

***

Несколько недель спустя.

Сегодня четверг. Это наше последнее дополнительное занятие по танцам с Кастильским. Те, другие, прошли вполне хорошо, он, как и обещал, не приставал ко мне и вёл себя…странно? Да, определённо странно. Если раньше он ни на минуту не затыкался, не мог усидеть на месте и всё время меня бесил, то сейчас было всё наоборот: молчаливый, вовремя пришел, вовремя ушёл, соблюдает по минутам перерывы и всё равно меня бесит. Хоть что-то не изменилось.

Знаю, я сама попросила его таким быть, дать мне время подумать, но его спокойствие меня бесит. Возможно, я хочу, чтобы он считал меня своей и пытался это доказать, просто не могу самой себе в этом, признаться. Господи, как тяжело быть девушкой.

Я решила всё-таки отложить свои мольбы на потом и начать собираться на танцы. Удобные джинсы, кофта с длинным рукавом и сверху жилетка. Да, сегодня не будем выражаться, настроения для этого нет.

— Мам, ты дома? — спросила я, выглядывая из своей комнаты.

— Да, — послышался мне ответ с кухни, — что ты хотела?

— Ты в школу меня отвезешь? — я подошла к ней и сделала самое милое лицо, какое только умею.

— Софа, я так устала, на работе полный завал, ещё ты тут со своими танцами, что у вас за педагоги такие, каждый день вас мучают? — мама не знает, что я занимаюсь с Кастильским, — И вообще, на улице солнышко, ветерок тёплый, прогуляйся сама, а я, может быть, тебя заберу.

— И так всегда, — прошептала я.

— Чего ты там себе под нос бормочешь? — спросила мама.

— Ничего, ладно, я тогда пошла, мне нельзя опаздывать.

Я обула кеды и закинула на плечо рюкзак со сменной обувью. Что ж, привет любимым наушникам и нелюбимым автобусам. Шла себе спокойно на остановку, и тут мне дорогу перегораживает чёрная иномарка с тонированными окнами. Чёрт, страшновато.

— Тебя подвезти? — спросил угадайте кто? Правильно, Кастильский. Почему весь мир крутится вокруг него?

— Чёрт, ты напугал меня, — возмутилась я.

— Давай садись, моей машине нельзя заезжать на тротуар, но, как видишь, я это сделал, и пока меня не поймали и не выписали штраф, валим отсюда, — сказал он и сел на своё место.

— У тебя новая тачка? — спросила я, когда мы ехали в школу.

— Да.

— А со старой что?

— Продал, чтобы купить эту, — просто ответил Тёма.

Сегодня он был одет классно, впрочем, как и всегда. Бордовый свитшот с логотипом компании «Nike» на груди, синие джинсы, вансы под цвет свитшоту. Волосы как обычно разбросаны в беспорядке, а его кристально-серые глаза прикрывают солнцезащитные очки. И весь этот образ крутого мачо дополняет сигарета. Ох, чёрт, как же он сексуально зубами вытаскивает её из пачки, потом вдыхает воздух, из-за чего его скулы становятся еще более заметны, грудь чуть приподнимается, а потом из губ выходит дым. Я могла бы наблюдать вечно, но его взгляд на мне помешал этому.