— Теперь этот гель всегда будет вызывать у меня одну ассоциацию, — улыбнулась она, наблюдая за действиями Ала.

— У меня тоже. Впервые бил кого-то ремнем и лечил после этого тоже впервые. Так что случилось?

Тиль пару минут сомневалась, а не стоит ли солгать? Ведь скажи она правду, тогда придется озвучивать и свои подозрения. Алистер тоже молчал, продолжая водить рукой по ее ноге. И на кончиках его пальцев сверкали крохотные бело-голубые искорки. Тиль взвизгнула и резко села, подтянув под себя ноги.

— Что это было?

— Ай, как голове больно, — Ал закрыл рукой правое ухо и отсел на другой конец дивана. — Если обещаешь не визжать, расскажу.

— Хорошо, — кивнула Тиль потихоньку выпрямляя ноги. Удивительно, но боль и припухлость исчезли, щиколотка выглядела абсолютно нормально.

— Это магия. Я немного могу ей пользоваться, хотя это и является грехом с точки зрения церкви.

— А… — Тиль не сразу нашлась, что ответить. Это не святоша, а настоящий многоуровневый квест: чем больше узнаешь, тем больше вопросов появляется.

— Прожил больше полутора лет в Империи, там же обзавелся татуировкой, — он указал на свою грудь, — и узнал кое-что о магии. Теперь расскажи, что случилось, только честно.

Сам бы хоть что-нибудь честно рассказал! Тиль хотела соврать, или ничего не рассказывать, но магия вольта заставила ее говорить откровенно. Воспоминания нахлынули, заставив Тиль сжаться от ужаса и потянуться за новой порцией жвачки. Но Алистер пересел поближе, отобрал успокоительное, затем обнял и прижал к себе. Тиль всхлипнула взобралась к нему на колени и уткнулась носом в шею.

— Он больше не вернется, у одержимого есть всего несколько минут, чтобы принять свою демоническую форму и выпить жертву. После этого он станет сильнее, но наш пока еще никого не тронул. А теперь — спи…

Тиль хотела возразить, что не хочет спать, но глаза закрылись сами собой, и мир исчез.