Глава 19

С этого дня я решила не ездить в гости к Раисе Андреевне, а приглашать её к себе домой. Я по-прежнему обращалась к ней по имени и отчеству. Понимала, что пора назвать её мамой, но язык не поворачивался. Мне всё время казалось, что я предам маму, которая растила и воспитывала меня. Кроме того, не знала, как она отнесётся к этому. Вечером после работы я отправилась к ней. Соскучилась. Мама открыла дверь, я взглянула на неё и чуть не заплакала. Она «таяла» на глазах. Похудела, осунулась, кожа имела восковой цвет. Изо всех сил я сделала радостный вид и прошла в комнату. Шторы в ней были наглухо задёрнуты. Форточки закрыты. В квартире совсем не было воздуха. Я раздвинула шторы, открыла створки окон и пошла в кухню, выложить из пакетов продукты, которые привезла с собой. Открыла холодильник, чтобы часть их поместить в него, а в нём было абсолютно пусто.

— Чем же ты питаешься, мама?

— А я ничего не хочу, — тихо ответила она. — Сижу себе дома, сплю, отдыхаю. Взяла очередной отпуск. Силы покинули меня. Работала много.

— Надо обязательно выходить на улицу, дышать воздухом. И питаться нужно хорошо, чтобы была крепкая иммунная система. Ты живёшь в мегаполисе, здесь можно спокойно поймать какую-нибудь серьёзную инфекцию.

Я быстро приготовила ужин и пригласила её за стол. Она ни к чему не притронулась.

— По отцу тоскуешь?

— А что видно? Хоть он и ушёл от меня к Рае, я всё равно была счастлива оттого, что он есть где-то на земле. А сейчас мне плохо.

— Надо взять себя в руки и отвлечься от тяжёлых мыслей. Давай собирай всё необходимое, завтра утром поедешь со мной в мой город. Поживёшь у меня до окончания твоего отпуска.

— Ты была у Раи? — спросила она.

— Была.

— Как там она? Сильно переживает потерю Сергея?

— Она хорошо держится. Понимает, что с его смертью её жизнь не закончилась.

— Ты её уже называешь матерью?

— Нет, у меня пока не получается это сделать.

— А ты постарайся. Её это порадует. Потерю Серёжи восполнит обретение дочери.

— Ты уже не обижаешься на неё? — спросила я.

— Нет. Она тоже жертва обстоятельств.

— Если я буду называть её мамой, ты не обидишься на меня?

— Не обижусь, ведь она твоя настоящая мать.

— Ты тоже моя настоящая мать, вырастила меня, выкормила и поставила на ноги.

На следующий день мы с ней встали очень рано. Я сначала отвезла маму к себе домой, а потом пошла на работу. Вернувшись вечером домой, заметила, что мама стала немножко веселее. Около восьми часов вечера запищал домофон.

— Да, — произнесла я.

— Это я, Жанночка, открой, — услышала я голос Раисы Андреевны.

Я впустила её.

— Кто к нам пришёл? — спросила мама.

— Странно, Раиса Андреевна зачем-то приехала. Я только вчера виделись с ней.

Не дожидаясь звонка в дверь, я открыла её. Лифт остановился, и из него вышла Раиса. Заметив меня в дверном проёме, сразу направилась к моей квартире.

— Здравствуй, дорогая. Вот решила посмотреть, как ты живёшь. Сын ехал на ваш рынок, забирать товар, и я совершенно спонтанно села в его машину и поехала с ним. Прости, что без предупреждения.

Она вошла в прихожую, разделась и направилась в комнату. Увидев мать, она бросилась к ней.

— Ирина, что с тобой? Ты не здорова?

— Всё нормально. Много работала, устала.

— Устала? — недоверчиво покачала она головой. — Жанна, у тебя есть водка.

— Нет. Вино есть, а водки нет.

— Закрой — ка за мной дверь, — попросила она, — я сейчас приду. А ты пока приготовь какую-нибудь закуску.

Она вернулась минут через двадцать. Достала из пакета две бутылки водки, кое-каких продуктов, фруктов, коробку конфет.

— Ну, что, девчонки, будем прогонять тоску! Хватит хныкать! Надо жить дальше.

Втроём мы быстро накрыли на стол и сели за него. Сначала выпили за упокой отца, не чокаясь. Второй тост Раиса Андреевна сказала такой:

— Выпьем за то, что я нашла свою дочь, а ты, Ира, её не потеряла.

Выпили, закусили.

— Теперь выпьем за то, что мы с тобой, Ира, не стали врагами!

Снова выпили, слегка окосели, весело о чём-то заговорили.

— Выпьем за то, что судьба подарила мне двух замечательных матерей, — неожиданно для самой себя выпалила я.

И за это выпили. Полностью расслабились. Стало тепло, хорошо. А далее тосты звучали до тех пор, пока не опустели обе бутылки. Вскоре мы вырубились. Проснулась я утром от звука будильника в мобильном телефоне и обнаружила, что лежим втроём на одном разложенном диване. Я тихонько встала, приняла душ, выпила кофе и ушла на работу. Вечером, прикупив побольше продуктов, вернулась домой. Обе мои мамаши выглядели вполне счастливыми, вели себя, как старые добрые подруги. Приготовили ужин, накормили меня.

— Знаешь, Жана, — начала Раиса Андреевна, — мы решили, что не будем больше беспокоить тебя, а поедем на несколько дней в один подмосковный дом отдыха. Там хорошая природа, чистый воздух. Мы уже побывали в вашем туристическом агентстве, купили путёвки. Сейчас едем домой, собирать необходимые вещи. В доме отдыха мы быстрее придём в себя. Они по очереди поцеловали меня в щёку и ушли.

В этот вечер по телефону я не разрешила Олегу ехать ко мне. Я была под впечатлением от вновь завязавшейся дружбы между моими матерями. Какая-то тяжесть свалилась с души. Теперь не придётся переживать за то, как они будут оценивать моё общение с каждой из них? Мне хотелось в этот вечер остаться наедине со своей первой радостью за последнее время. Эту ночь я спала спокойно, без снов. Утром проснулась отдохнувшей, чего давно уже не происходило со мной. Была суббота, и я ещё долго валялась в постели в руке с пультом от телевизора.

Днём, прихватив с собой денег, я побрела в дом культуры «Родник». Всюду по городу были развешены объявления о проходящей там ярмарке-продаже мёда, меховых изделий, германского трикотажа, обуви, украшений… Я решила присмотреть там для себя шубу. Хотелось купить её не очень длинную, облегчённую, модную, из крепкого меха. Прошлась по меховому ряду. Не найдя ничего подходящего, двинулась к трикотажу, потом к украшениям, застряла у обувного прилавка, померила несколько пар разных сапог. Издалека до меня стал доноситься знакомый женский голос. Я посмотрела в ту сторону, из которой он звучал. Там стояли ряды с множеством сортов мёда. Рядом толпились покупатели, а их обрабатывала моя знакомая бабуля по уже знакомому сценарию. Она упрашивала продавца продать ей мёд за полцены, так как ей не хватает денег. Люди из очереди один за другим протягивали ей деньги. Она брала их и вновь начинала канючить, жалуясь продавцу, что ей не хватает сколько-то денег.

— Ну, что ты обеднеешь что ли? — стыдила она его. — Продай мне мёд за полцены.

Моя нервная система была уже не в состоянии выдерживать это зрелище.

— Только недавно Мария Мироновна с радостью рассказывала мне о том, что сходила в церковь на исповедь, что у неё на душе стала легче, а сейчас опять впадает в грех! Всё у неё происходит так же, как говорится в молитве 9-ой к Пресвятой Богородице, святого Петра Студийского: «Я и каюсь, трепеща, не поразит ли меня уже Господь, и вскоре опять то же делаю!»

Я подошла к продавцу мёдом, вытащила из кошелька деньги и попросила продать мне мёд для этой бабушки. Взяла из его рук полную пластиковую банку, расплатилась и передала её бабуле, внимательно и строго посмотрев ей в глаза. Такого облома она не ожидала. Я не дала ей до конца насладиться игрой единственного актёра в собственном спектакле. Мария Мироновна растерянно держала в руках мёд. Я взяла её под руку, повела к выходу и сказала:

— Я провожу вас.

Она не сопротивлялась. Только оказавшись на крыльце, спросила:

— Осуждаешь?

— Сочувствую, — ответила я. — Вас снова заставили добывать деньги те люди, которых я видела в вашей квартире?

Она промолчала. Проходя мимо хлебного павильончика, Мария Мироновна остановилась и предложила:

— Пойдём ко мне пить чай с мёдом.

— Нет, — отказалась я, — не хочу встречаться с теми напыщенными людьми, которые в прошлый раз выгнали меня из вашей квартиры.

— Их там не будет.

— Хорошо, тогда пойдёмте.

— Сейчас, я только булочек куплю, — произнесла Мария Мироновна и подошла к прилавку.

До её квартиры мы шли молча. Когда она открыла дверь и впустила меня внутрь, я вдруг ясно вспомнила всё происходящее здесь в первый мой приход. Перед глазами стоял стол, заставленный изысканными блюдами. Я ещё тогда подумала, что чего-то не хватает при всём этом изобилии на нём.