— Фигня какая-то! — выйдя вслед за мной из кабинета и закрыв дверь, вспылила Вера. — Не нужна ему никакая проверка! Видела, как он пытался от нас отделаться?

— Да уж не слепая!

Войдя в кабинет Ани и Лиды, Вера шутливо рявкнула:

— Так! Включить компьютеры! Все папки на стол! Сами рассказывайте, что у вас не так!

— Вер, ты чего? — заволновалась Лидия.

— А-а-а! Страшно стало? Проблем боитесь? Тогда начинайте умасливать проверяющих.

— Скажи, как? Мы всегда готовы?

— Как, как? Ставьте чайник, будем пить ваш чай с нашими конфетами.

Она достала их из сумочки.

— Не нужна нашему начальству никакая проверка, — успокоила я девчат.

— Поковыряемся в документах, напишем никому не нужный акт, и всё.

— Фу, ну и напугали же вы нас!

А Вера предположила:

— Думаю, не проверка им понадобилась, а наше участие в судебных разбирательствах.

Я подумала так же.

После обеда в наш кабинет вошёл новый исполнительный директор филиала, посмотрел на всех и попросил Веру зайти к Илье Семёновичу.

Вера встала и пошла. Через час вернулась с безумными глазами. Я только собралась спросить её о том, что случилось, как в дверях снова появился исполнительный директор.

— Жанна, зайдите к Илье Семёновичу.

— Чем он так ошарашил Веру, что на ней лица нет? — думала я по пути к нему.

Какое-то нехорошее предчувствие сильно взволновало меня. Я открыла дверь и робко вошла.

— Садись, Жанна. Мне сегодня передали повестки в суд на твоё имя и для Веры. Он состоится в этот четверг.

— Какое отношение к этому суду мы с ней можем иметь? Мы просто сообщили о разговоре двух девушек, услышанном в туалете ресторана, и всё.

— Видишь ли, в чём дело? — воткнув взгляд в стол, произнёс Илья Семёнович, — две недели тому назад мы через адвоката, нанятого совместно с Еленой Николаевной и хозяином фирмы Зверевым, передали в суд медицинские заключения о вреде, причинённом здоровью наших сыновей напитком, принесённым теми девушками. Так вот, он сообщил, что с тех девушек, скорее всего, снимут обвинение в отравлении Олега и Антона.

— Как снимут, почему? Они же сами во всём признались!

— Адвокат наш имеет большие связи в суде, в полиции и прокуратуре. По секрету ему сообщили, что следствие сделало другие выводы. Оно считает, что бутылку с поддельным «коньяком» в квартире оставила Вера вместе с ключами и запиской на столе.

— Какая глупость! — вскричала я, испытывая мелкую дрожь во всём теле. — Ей незачем было травить ваших сыновей!

— А вот у следствия возникло другое мнение. Когда в полиции беседовали с Еленой Николаевной, то поинтересовались, почему вы с Верой выехали из квартиры. Она честно назвала причины, которые вы поведали ей. Именно в день отравления Вера собрала вещи и покинула квартиру, оставив на столе тот «коньяк», чтобы отомстить ребятам за унижения.

— Позвольте! — запротестовала я. — Вера выехала в пятницу, а ребята были найдены в воскресенье!

— Всё правильно! Они выпили его в воскресенье вечером, а до этого дня не трогали.

Он пристально посмотрел мне в глаза.

— Вот ты присутствовала в квартире с Верой, когда она, собрав вещи, покинула её?

— Нет, меня там не было.

— Вот, видишь? Тогда, как ты можешь утверждать, что Вера не оставляла ту проклятую бутылку на столе?

— А почему не принимается во внимание признание девчат из ресторана?

— Их признания относились совсем к другой истории, — убедительно произнёс финансовый директор.

— Но, ведь ребята их опознали и помнят, что именно эти девчонки принесли бутылку, содержимым которой их и угощали!

— Нет, нет, их подтверждение следствие не приняло в расчёт. В том состоянии они могли подтвердить всё, что угодно. Они были не в себе.

Я уже хотела спросить, а как же тогда быть с Людой, у которой отобрали квартиру, и за которую те девушки пытались ошибочно отомстить Олегу и Антону? Но вовремя передумала.

— Обдумайте всё до четверга, — предложил Илья Семёнович. — Не спешите делать неоправданные выводы и не старайтесь выгораживать Веру в зале суда. И вот ещё что. Не рассказывайте ей о теме нашей беседы. Скажите, что я дал более подробные указания по проверке работы бухгалтера.

Я вышла из кабинета, закрыла дверь и прислонилась к стене. Ноги не несли меня обратно в кабинет, в котором находилась Вера. К тому же надо было принять нормальный сосредоточенный вид. И вдруг я услышала сквозь дверь, как Илья Семёнович говорит по телефону:

— Всё в порядке. Жанну я убедил не буянить в суде и не стремиться защищать свою коллегу. Она подтвердила, что в момент ухода Веры Осиповой из квартиры, она в ней не присутствовала. Значит, невиновность Осиповой никто не сможет подтвердить. Действуйте по оговоренному сценарию.

Я бросилась в кабинет к девчонкам, села на место и опустила голову.

— Жанна, — окликнула меня Аня.

— Тс-с-с! — приложила я палец ко рту. — Поговорим после работы!

Мельком взглянув на Веру, я поняла, как ей плохо. На мой взгляд, затевалось что-то страшное. Мне было не понятно, почему выгораживают тех девушек и пытаются подставить Веру.

Я взяла листок бумаги и написала: «Ты можешь найти, у кого мы с Верой могли бы арендовать квартиру сегодня сразу после работы? Прочитай и передай Лиде». После этого передала папку с запиской Ане. Она прочитала её и передала Лиде. Девчонки сидели с растерянным видом. Лида вернула мне папку с запиской о том, что позвонит знакомой, и вышла в туалет. Вернувшись, написала её адрес, имя, как доехать и сумму, которую мы должны будем заплатить.

— Ваши вещи мы привезём вечером, — сообщила она.

Я написала на этой же записке, что после работы едем жить по этому адресу, что девчонок нельзя больше подставлять, и передала Вере. Она смотрела на неё пустым, ничего не понимающим взглядом.