— Это ты, девонька? — услышала я знакомый голос.
Бабуля-попрошайка присела рядом со мной, внимательно посмотрела мне в глаза и сочувственно произнесла:
— Да у тебя что-то стряслось!
Сначала я хотела встать и уйти, вспомнив, как заканчивались встречи с ней, но потом решила, что это будет невежливо по отношению к пожилому человеку, и ответила:
— Я.
— И что же у тебя на душе так неспокойно?
— Неспокойно, — подтвердила я. — Скоро всё пройдёт.
— А что, если не пройдёт? Вот в моей душе давно уже нет покоя.
— А вы в церковь сходите, — посоветовала я, — иногда помогает. Вы крещённая?
— В девяностом году крестилась в далёком сибирском городе. Вот так же было на душе тяжело. На своём пути я увидела православный храм и решила немедленно креститься. Зашла в него, спросила в свечной лавке, что необходимо купить для крещения. Купила и встала в толпу людей. Ох, и много же народу пришло креститься! Меня и маслом помазали, и крестик повесили, и водой святой окропили. Свидетельство дали о том, что я прошла крещение. А вот вино из одной ложечки со всеми я пить не стала, отошла тихонько в сторону. Побрезговала.
— Получается, что вы крестились без всякой подготовки? — удивилась я.
— А к чему тут готовиться? Пришла да и покрестилась.
— А вы исповедовались перед крещением, постились?
— Нет.
— И причаститься не захотели из одной чаши и ложечки?
— Не захотела, это правда. Да и в душе после крещения спокойнее не стало.
— А вы попробуйте опять сходить в православный храм, купить книжечку о том, как подготовиться к исповеди и Святому Причастию. Изучите её, и обязательно исповедуйтесь и причаститесь. Вот тогда в вашей душе поселится покой.
— Так значит, ты посещаешь церковь? — спросила меня бабуля, с интересом заглядывая в глаза.
— Иногда посещаю.
— Так вот, почему ты всегда мне давала монетки. А что же ты ни разу не спросила, зачем я их у тебя беру?
— Мне это незачем знать. Если просите, значит, вам нужны деньги.
— А что, если я их на плохие цели прошу, а ты мне в этом помогаешь?
Меня стали раздражать вопросы бабушки. Я извинилась, сказала, что спешу, попрощалась и пошла домой. По дороге я подумала, что слишком много противоречий в жизни этой моей пожилой знакомой. Я видела её великолепную квартиру. У неё умные глаза и интеллигентное лицо. Но явно видно, что бабуля намеренно одевается во всё старое, не соответствующее её размеру. Да и поведение у неё странное. Она, словно играет какую-то роль. Всё — таки Железнодорожный маленький город. Уж, слишком часто я с этой бабушкой встречаюсь вопреки своему желанию, хотя она первая и пока единственная моя знакомая в нём.
Утром на работе чувствовалось какое-то оживление.
— Жан-нет-та! — Ты пойдёшь на корпоративную вечеринку? — весело спросила Женька нараспев.
— На какую вечеринку?
— Наша фирма устраивает корпоративчик по случаю десятилетнего юбилея её существования.
— Хорошее дело! — обрадовалась я. — А главное — как вовремя! Эмоциональная разгрузка мне не повредит.
— Да она сейчас всем будет полезна, — подхватил кто-то в бухгалтерии.
Корпоративная вечеринка была организована на стадионе под открытым небом. Погода стояла хорошая. На столах стояло огромное количество алкогольных напитков, сока, фруктов и различных видов нарезки из сыра, мясных деликатесов, овощей и рыбы. Место отдыха было украшено гирляндами из воздушных шаров. Играла музыка, периодически пели какие-то артисты, разыгрывались призы, устраивались конкурсы, аттракционы. Мы с Маринкой заранее договорились ехать домой после вечеринки вместе. Но после нескольких произнесённых тостов и выпитых бокалов вина мы с ней как-то незаметно потеряли друг друга. Вечером на стадионе зажглись прожектора, и всё стало совсем необыкновенным, даже праздничным и торжественным. Совершенно стихийно образовалось место для танцплощадки, и почти все, более или менее молодые сотрудники, бросились танцевать. Я не могла устоять на месте. С таким удовольствием я ещё никогда не танцевала. Причём я не просто так танцевала. Мне хотелось привнести в свои движения больше изящества, красоты, пластичности и гибкости. Душа моя развернулась, и мне было хорошо. В это время я чувствовала себя Галиной Улановой или Майей Плисецкой. Правда, это продолжалось не долго. Вскоре я услышала в толпе:
— Посмотри на нашу Жаннулю, она сегодня выделывается, как муха на стекле!
— Ха — ха — ха! — засмеялся кто-то женским голосом. — Скорее, как вошь на гребешке!
— Жанна, хватит выёживаться! — прокричала рядом со мной Женька. — Пойдём, выпьем!
— Эх, такой танец испортили! — подумала я без всякой обиды на коллег и поплелась за ней.
— Привет, — услышала я голос Олега, подходящего ко мне быстрым шагом.
— О — о — о! Олежка! — обрадовалась я, словно только и мечтала его увидеть. — Ты уже выписался из больницы?
— Нет, я сбежал, — ответил он. — Не мог же я допустить, чтобы ты развлекалась здесь без меня.
Я забеспокоилась:
— Ты уже один раз сбегал. И чем это закончилось? Немедленно вернись в больницу! Где Илья Семёнович? Илья Семенович! — закричала я в толпу.
— Успокойся, мне уже значительно легче, — обнадёжил он меня, дёргая за руку, чтобы я больше не звала его отца.
Как-то смутно я помню продолжение вечера.
— Жанна, тебе пора ехать домой, — предупредил Олег.
— Почему? — удивилась я. — Марина за мной ещё не пришла, значит ещё рано.
— Твоя Марина уже давно покинула стадион в сопровождении вашего менеджера.
— Какого менеджера?
— Лёхи Свистунова — менеджера по продажам.
— Да? Тогда поехали, — согласилась я. — Ты на машине?
— Нет, отец не разрешает садиться за руль, пока до конца не вылечусь. Так что на общественном транспорте поедем в твою Железку.
Пока Олег ловил такси, я стояла и ворчала:
— Никому в этом мире нельзя верить. Родители всю жизнь мне врали, а теперь ещё и подруга бросила. Могла бы предупредить, что уезжает. Я ведь так и ждала бы её до утра, если бы не ты. Ну, Маринка, в понедельник я с тобой разберусь. А Свистунов-то тоже хорош! Не успела новая девчонка появиться в отделе, а он уже тут, как тут. Все новенькие сотрудницы попадают в его лапы. Казанова — неудачник! Да, да, неудачник! Они же все его и бросали.
И тут я зачем-то повернулась к Олегу и прокричала ему в ухо:
— Он целуется противно! Маринка тоже его бросит.
— Ты о ком это? — с ошарашенным видом спросил Никитин.
— Да о Свистунове.
— А ты откуда знаешь, что он целуется противно?
Что-то дошло до меня, и я схитрила:
— Девчонки рассказывали.
На самом деле и я тоже клюнула на ухаживания Алексея, когда только пришла работать в нашу фирму. Наш первый поцелуй положил конец отношениям.