Но это не её вина. — это вина бессердечного мира, что позволяет случаться такой несправедливости.

Этот случай оставил неизгладимый шрам на моей душе — теперь я всегда сразу съедаю тортики, а не оставляю их на потом.

Но с меня хватит! Скажу нет несправедливости — верну тортик обратно!

Мы встали в относительной безопасности от этого исчадия русских сказок.

— К-как м-мы во внутрь п-попадём? — спросила Эви, прячась за дядей Борей. — Я с-слышала, что есть заклинан-ние или п-пароль.

— Ага, есть.

Я выпрямился.

— Избушка, избушка! Встань по-старому как мать поставила! К лесу задом, ко мне передом!

Изба медленно начала двигаться. Ноги стали переступать, выдёргивая из земли за собой куски дёрна, дом заскрипел, закружился и повернулся ко мне дверью.

Вся моя команда испуганно спряталась за моей спиной. Эви так вообще вцепилась в фемку, которая судорожно сжимала в одной руке меч, а в другой ствол от пулемёта, закинутого на плечо.

— От куда ты знаешь это? — очень тихо спросила фемка, испугано косясь на меня.

— В сказке прочитал.

После этого минипредставления повисла тишина. Никто, кроме стучавшей зубами от страха Эви, даже пошевелиться не смел.

Все кроме меня! Я шагнул к крыльцу этого чудо-дома.

Словно почувствовав приближение незваного гостя, изба присела, позволяя крыльцу коснуться земли.

Дверь со скрипом отворилась и явилась нам Яга! О какой я стихоплёт.

Короче, эта дверь, сколоченная из досок, открылась очень медленно и за ней стояла старуха. С длинными редкими волосами, длинным носом с бородавкой на конце, скрюченная, в грязном порванном платье. Словно из книги сказок срисовали, только в жизни выглядит более жутко.

Не будет трусостью сказать, что я очка даванул, глядя на неё. Просто исходила от неё ну очень уж очень давящая атмосфера и вонь.

Но ничего, надо быть вежливым.

— Здравствую, Баба Яга — поклонился я старухе.

— Здравствуй-здравствуй, добрый молодец. Не зван, не ждан, повернул избушку, разбудил старушку. Ну да ладно, с чем пожаловал, чего хотел?

Голос точь-в-точь из фильмов, что я видел в детстве, скрипучий, слегка писклявы и весёлый. Да и она лыбится, показывая свои редкие гнилые зубы.

— Да вот бабушка, гулял по лесу, достопримечательности осматривал, да помощь понадобилась. Решил к тебе обратиться.

— Ясно, ясно, добрый молодец. Смотрю воспитанности тебе не занимать в отличии от героев-самозванцев, что силой не обладают и умом не страдают, — кивнула она на забор.

Ну да, там коллекция черепов. Значит герои? Ну что же, видимо уровень не позволил босса этой локации свалить.

— Вот стали бы сильнее, тогда бы бедную старушку и шли ловить, а так им дорога только в печь.

Бабушка каннибал… Опасно, надеюсь у неё там Гектор не засел.

— Так чем старушка помочь тебе может?

— Тут ворона к тебе залетела.

— Да, была такая, ворона-воровка, — кивнула она.

— Кусок торта принесла.

— Верно.

— Да только торт мой был. Нашёл я его первым, но украла она его у меня из-под носа.

Посмотрела на меня Баба Яга своим взглядом, да молвила:

— Ебать ты лох.

…

……

Чего?

Я постарался сдержать весь тот шок, что сейчас рвался наружу. Мне же не послышалось? Или это просто местная версия Бабы Яги?

Так ладно, главное тортик.

— Так я вернуть хотел, что по праву моё.

— Так ты явился ко мне, весь такой смелый, но даже не представишься старушке?

— Антон, — тут же выдал я имя, что сейчас было в паспорте.

— Врёшь, мальчишка, чую врёшь!

Чего? Серьёзно? Ты поняла, что у меня есть другое имя? Блин, не нравится мне это.

Я как-то неуверенно оглянулся на свою команду. Хоть те и ссались подойти, но их тоже заинтересовало моё настоящее имя.

Блин, но соврать ещё раз, наверное, только хуже сделаю.

— Патрик, — тихо сказал я.

— Чего? — приложила она руку к уху, чтоб слышать меня лучше.

Блять, глухая карга.

— Патрик! — уже громче сказал.

Баба Яга издала какой-то странный писк и надула щёки, сдерживаясь.

— Серьёзно, что ли? — как-то пропищала она, сдерживая хохот. Вот же сучка.

За своей спиной я тоже услышал смешки и обернулся. Моя верная команда, угорала надо мной, пытаясь скрыть улыбки. Эви зажала рот рукой и выпучила глаза, дядя Боря прикрылся щитом. Фемка сдержано улыбалась.

Что смешного в моём имени? Оно тупое, но не смешное. Не на столько.

— А фамилия, добрый молодец какая? — спросила бабка, стараясь взять себя в руки.

— Козявкеев.

— ПФ-ф-ф-ф, — она закрыла рот рукой и согнулась, пытаясь сдержаться.

За моей спиной вообще женские хи-хи-хи послышались. Вот же… Обидно!

— Патрик Козявкеев, — повторила тонким голосом на грани смеха Баба Яга. — Кто же тебя так ненавидел?

Я промолчал и обернулся. Эви и фемка, пытались сдержаться, но всё равно хихикали. А дядя Боря всё так же прятался за щитом, но тот дрожал. Тоже ржёт.

— Баба Яга, так что на счёт тортика?

— А что тортик… Зачем он тебе? Козявка.

И тут её блять прорвало.

— ОХОХОХОХОХОХОХОХОХОХОХООХОХОХОХОО!!!!!

Вот так странно смеясь и вытянув рот, словно говоря: «О», она подняла руки к верху и забежала обратно в избу, продолжая всё также дико угорать. Она мне сейчас парня из повара напомнила. Из избы послышался звук бьющейся посуды, ломающейся древесины и грохот падающих предметов, что были аккомпанементом этому хохоту.

Это…

Просто это. Без продолжения. Баба Яга, судя по всему, ещё больная на голову. Я не говорю про команду, которая смеётся за моей спиной.

Я терпеливо ждал, пока старая успокоится. И тут же заметил, что вокруг этой поляны собралось подозрительно много животных. Олени, белки, кабаны, птицы, зайцы и так далее. Все они, словно на трибуне, стояли около деревьев, не стремясь выйти на поляну, и наблюдали за нами. Не нравится мне это.

Уже через минуты пять она пришла в себя и вернулась на крыльцо вся помятая.

— Ух, добрый молодец, насмешил так насмешил, бабушку до слёз довёл, скуку всю за раз увёл. Ух, заставил старушку посмяться.

— Так мы можем вернуться к делу?

— Да-да, конечно, Патрик, — моё имя она выделила особенно.

— Так вот, я хотел бы вернуть тортик.

— Да неужели? Но он мой, — усмехнулась она.

— Да, но до этого я его нашёл, и мои компаньоны уже съели часть.

— Но это ваши проблемы, — рассмеялась она.

Блин, она меня бесит. Так и хочется засадить ей пулю в башку. Теперь я понимаю тех, кто стреляет в таких вот мудаков и далбаёбов.

— Баба Яга, я прошу тебя по-хорошему, давай обратно торт, — сказал я, начиная кипятиться.

— Или что? — улыбнулась она. А потом неожиданно выдала. — Патрик-хуятрик, в жопе застрял ватник!

Ну просто пиздец.

И пиздец не в плане того, что она сказала, а в плане того, что начало происходить. Бабка то вообще, дико смеясь, схватилась за живот, упала и корчилась в судорогах от смеха. Избушка позади неё упала, вытянув ноги и содрогалась деревянным скрипом.

Позади меня моя… верная команда, угорала не хуже. Фемка облокотилась на воткнутый в землю меч, стараясь удержаться на ногах и заливаясь слезами от смеха. Эви не сильно отставала, присев на корточки и заливаясь очень милым и мелодичным звонким смехом и держась за живот. Дядя Боря просто дрожал, гогоча своим басом.

Что касается леса… Бля, ну как описать то, как животные смеются? Вот просто реально ржут надо мной. Скалят зубы, рычат, ржут, кукарекаю, свистят…

Короче, надо мной смеётся вся округа.

А вот мне обидно и больно. Сразу вспомнил, как надо мной класс смеялся, когда я штаны шиворот навыворот надел.

Значит вам смешно? Вот прям от смеха обоссаться можно? Ну ладно, ладно, смейтесь. Сейчас будем вместе смеяться.

Я поднял пистолет и выстрелил в воздух.

Глава 40

Хлопок оружия, что не принадлежит этому миру, подействовал идеально, мгновенно смыв этот гогот. Животные в испуге разбежались по ближайшим кустам. Моя команда вздрогнула и заткнулась. Только бабка ещё некоторое время хихикала, после чего взяла себя в руки.

— Баба Яга, гони мой тортик обратно, — прицелился я в неё.

— Ой-ой, наш добрый молодец-то озверел, — усмехнулась она. — Чего же ты такой? Не боишься меня? До тебя и более сильные приходили, но голову на заборе оставили.

— Я не они. За тортик и двор стреляю в упор. Так что или торт, или твои мозги и всё равно торт.