Глава 37. Артемий

— Да, вот здесь будет отлично, — сказала Василиса, прикладывая козырьком ко лбу ладонь, а после указала на стул в тени дерева: — Присаживайся.

Тема послушно опустился.

Предполагалось, что свидания продумывают девушки. Нечто такое он от Василисы и ожидал, потому и выбрал ее из всех остальных. Красавица Марина, саркастическая Марго, шумные близняшки, серьезная Светлана Воскресная или красивая, пока молчит, Злата: сегодня он не хотел видеть ни одну из них.

Ему нужно было подумать, взвесить. Что-то он упускал из виду, а что — никак не могу понять. Василиса же давно говорила, что хотела бы нарисовать его портрет. Два часа тишины самое то.

Вообще-то этим днем у него должно было состояться свидание с Леной, но не после того, что он услышал от Володи. Да, он обязательно пригласит ее на свидание, но не раньше, чем разберется, какие вопросы он сможет задать ей так, чтобы у нее не было ни единого шанса отвертеться от ответов. А добыть ответы будет не так просто, почему-то он был уверен в этом.

Еще и потому что вопросы были неуместными, личными, ну вроде: «Ты спишь с продюсером?» И она, конечно же, сразу скажет ему правду.

Он так надеялся, что Володя развеет его сомнения, но оказалось наоборот.

— Артемий? — услышал он голос Василисы.

— Прости, задумался. Что ты хотела?

— Можешь снять очки? — деликатно спросила она, сжимая ладони. — Мне неудобно просить об этом, но без очков мне было бы легче рисовать тебя. Кстати, я раньше не видела их на тебе.

— Это потому что я носил линзы, — Тема стащил очки с переносицы и потер глаза. — Но после бассейна в том тренажерном зале, где вы занимались… У меня до сих пор как будто песок в глаза насыпали. Очень много хлорки. Обычно, я выбираю бассейны с натуральной морской водой, а вчера совсем из головы вылетело… Поэтому вот, — вздохнул он, показывая на очки, и добавил с улыбкой: — Ответь хоть что-то, а то я даже твоего выражения лица не вижу.

— О, я и не знала, что у тебя настолько плохое зрение, — ответило пятно, в которое превратилась красивая девушка Василиса.

Пятно опустилось за мольберт и исчезло. А Тема посмотрел на листву, сквозь которую просвечивало солнце.

— Испортил в детстве. Сидел ночами в темноте за плохим монитором, почти уткнувшись в него носом. Хотя у меня и с рождения оно не было стопроцентным.

— Это можно исправить? Лазерная коррекция?

— Не знаю… Честно говоря, даже не узнавал. Да и привык к очкам или линзам.

— Я бы так не смогла.

— Ну ты ведь рисуешь. Оно и понятно.

— Да, мне столько цветов и оттенков нужно различать… Я люблю разглядывать чужие картины в музеях, могу часами стоять у полотен.

— Я понимаю, о чем ты. Но мне никогда не приходилось что-то разглядывать так долго, чтобы получать удовольствие от одного только созерцания.

— Неужели? — хмыкнула Василиса. — А как же девушки?

Тема тоже хмыкнул.

— После того, как я заработал первый миллион, вопрос с девушками решился сам с собой. Да и не было еще такой… Которую хотелось бы рассматривать, как твои полотна. Вот так, чтобы часами…

Наверное, это плохое зрение сказывалось. Тема как будто рассуждал сам с собой вслух. Василиса сидела рядом, но из-за мольберта ее практически не было видно. Это очень походило на сеанс у психотерапевта, и Тема почувствовал острую необходимость выговориться.

— Может быть, я и сделаю лазерную коррекцию. Когда-нибудь… Если такая девушка появится.

— Если? — подчеркнула Василиса. — Мне казалось, она уже появилась.

— Мне тоже так казалось, — протянул Тема. — Скажи мне, какая она, когда я ее не вижу?

Василиса не стала уточнять, кто. Поняла сразу. Не давила, не выпытывала подробностей и не поднимала его на смех. Задумалась. И Тема какое-то время слышал только тихий шорох, с которым грифель скользил по бумаге.

— Такая же, — наконец, ответила Василиса. — Она остается такой же, направлены на нас камеры или нет. Это важно. Многие участницы мигом преображаются. Стараются, выделываются. Я так не умею. Лена тоже.

Тема тоже это чувствовал. Но эти ощущения не шли ни в какое сравнение с данными, добытыми Володей. Если бы он только мог связаться с кем-нибудь еще, кроме адвоката…

— Спасибо, Василиса.

— Да не за что. Теперь помолчи, пожалуйста. Мне нужно обрисовать контур губ.

Тема не сдержал улыбку.

— Хорошо. Постараюсь.

Лена лежала сама ни своя под кустом самшита. Она слышала каждое проклятое слово. А еще видела профиль жениха и жалела, что сама не умеет рисовать также хорошо, как Василиса. У него было красивое лицо: нос, губы, лоб — все было идеальным с точки зрения золотого сечения, как говорила ей Василиса, показывая наброски портретов.

Лена не знала правил золотого сечения, но лицо Темы ей определенно нравилось. И, наверное, не только ей.

В лицо снова полетели комья грязи. Терьер, которому была чужда романтика, увлеченно рыл нору передними лапами. Иногда он утыкался носом в сырую землю и фыркал. Яма росла. Разговор Темы и Василисы прервался, когда она стала рисовать его губы.

Лена никак не могла отойти от услышанного. Надо же, он интересовался ею! И даже Василиса подозревала, что жених к ней не ровно дышит. Да как такое возможно? Особенно, если учесть, что вчера Лена слышала в той самой раздевалке возле бассейна. Как можно быть таким ветреным? Вчера спать с одной, а сегодня вздыхать по другой?

Терьер тявкнул. Черт, нужно выбираться. Будет сложно объяснить, почему на индивидуальном свидании Лена оказалась прямо под кустом неподалеку. Если уползти назад, то за деревьями можно будет поднятья в полный рост и ретироваться обратно в дом, не будучи замеченными камерами.

Работая локтями, Лена поползла обратно.

А вот терьер был иного мнения. Раскопки были в разгаре.

А потом вдруг вынырнул из ямы с каким-то предметом в зубах и запрыгал вокруг Лены. Щурясь от летевшей в глаза пыли и едва сдерживаясь, Лена доползла до безопасного места. Там поднялась, быстро отряхнулась, но это было практически бесполезно. Земля после дождя под кустом была сырая.

Все это время терьер возбужденно наворачивал вокруг нее круги, по-прежнему держа находку в зубах.

— Ну и что там у тебя? А ну, отдай. Иди сюда!

Пес запрыгал на задних лапах, и Лена вытащила из его зубов… мобильный телефон.