Взметнувшаяся позади тень подгребла под собой человека, повалив на землю. Александр, подобравшись вплотную, резко привстал и накинул петлю на шею противника, заваливая его своей массой назад и в сторону, перекатившись и придавив жертву, укрыв плащом их обоих.

Мыслей не было, как и чувств – только напряженные до судорог руки, сжимавшие костяные рукоятки удавки, да трепыхавшееся под ним тело. Сколько так продолжалось, он не запомнил, как и вообще плохо помнил все обстоятельства этой борьбы. Убивать ему приходилось и раньше, причем и вблизи тоже – но не по собственному выбору и не таким способом.

Опомнился он лишь тогда, когда поток ихора, вливавшийся в него через удавку, иссяк, а Скиталец затих окончательно. Поселившийся под сердцем холодный комок и сообщение Контроллера, от которого он мысленно отмахнулся, ясно дали понять, что противник мертв. Специнструмент не подвел, лишив жертву способности сопротивляться. Это и так-то непросто сделать, когда тугая струна неожиданно сдавливает горло, перекрывая доступ воздуха, а когда она еще и прокачана до соответствующих уровней, вытягивая саму сущность у цели – все происходит весьма скоротечно.

До этого сосредоточенный лишь на том, чтобы удержать бьющееся в агонии тело, он наконец-то огляделся, вновь нормально воспринимая окружающий мир. Ничего за эти секунды не изменилось. Быть может лишь кроме него самого, мелькнула в глубине сознания мысль, которую он отбросил как несущественную. Путь Возвышения и изменение – вещи взаимосвязанные, и никуда тут не деться, хорошо это или не очень.

Собравшись, он сунул окровавленную удавку в подсумок на поясе и достал заранее приготовленный мешок для добычи. Упускать возможность пополнить финансы было бы глупо, да и Ежка ему бы подобного не простила. Как та заявляла, «трофеи – это святое», набравшись фразочек и словечек из земных кинофильмов, которые на его планшете пересмотрела уже практически полностью.

Дольше всего Александр возился с доспехами убитого. Амуниция, перевязь с патронами, ремень и подсумки, карабин, кинжал и пара засапожных ножей – все это удалось собрать быстро, проверив предварительно кольцом-сканером и сложив в мешок. Как легко получилось снять и пару печаток с толстых пальцев, вместе с амулетом отправив туда же. Но вот расстегнуть и стащить с тела элементы защиты оказалось куда как сложнее, тем более в данных условиях, стараясь как можно меньше шуметь, работать быстро, и не смотреть на лицо покойника.

Впрочем, какой-никакой, но опыт в этом деле у него все же имеется, усмехнулся он немного нервно, припомнив пару моментов. Так что вскоре комплект доспехов очутился в мешке, а Александр поспешил покинуть опасное место, задержавшись на несколько секунд чтобы сунуть под тело бандита алхимическую гранату.

Он всегда брал с собой в рейд несколько штук, и пару раз те здорово его выручали, позволив отбиться от стай мелких тварей. Двухкомпонентная взрывчатка в жестяном цилиндре смешивалась после взведения, и тут уже следовало поторопиться, ведь с каждой секундой состав становился все чувствительнее к сотрясению. Так что решивших побеспокоить покойника товарищей будет ждать, как он надеялся, начиненный картечью сюрприз приличного тротилового эквивалента. Для этих ребят он не пожалел прокачанного ихором гостинца, еще и заклятого на увеличение проникающего Урона. Так что мало никому не покажется – проверено.

Ежка обнаружилась там же, где Александр ее и оставил, прилежно выполняя функции охраны тыла. И естественно первым, что он услышал по возвращению, было:

- Ну что, жирный кабанчик?

- Нормально, - его начинало немного потряхивать адреналиновым отходняком, так что говорить Александр старался односложно, поспешно накидывая рюкзак и подхватывая в руки винтовку. – Потом… Все потом... Ходу!

Наверное он что-то не учел или проглядел, осматривая место засады. И у бандитов все-таки существовал какой-то способ связи, возможно намеченный на определенное время. Как бы там ни было, взрыв они услышали уже довольно скоро, и Александр тут же прибавил шагу. Немного поколебавшись, метров через триста он все же достал еще одну гранату и по-быстрому установил растяжку в узком проходе между кустарником и камнями. Замаскировав ее в ветках растения на уровне пояса, он отметил место на карте и отправился дальше.

Здешние алхимические «хлопушки» стоили очень недешево, особенно учитывая необходимость прокачки предметов и возможные чарования. Но экономить на собственном здоровье глупо – это он еще на Земле усвоил. Ну а если кроме здоровья в придачу можно потерять и жизнь – глупо вдвойне.

Да и трофеи должны окупить все с лихвой. Времени присматриваться к показаниям сканера у него не было, и в тот момент главным образом интересовала его строчка с оценкой исходящей от предметов угрозы. Но краем глаза замеченные цифры обрадовали – сопартийцы в этой квинте явно собрались непростые.

Впрочем, скоро личности оставшихся в живых членов отряда станут прекрасно известны. Как ему, так и безопасникам Гильдии, прикинул Александр, на ходу достав отложенный в отдельный подсумок медальон рейдера. Такой же, как и у него самого, да и у всех, кто промышлял здесь охотой на монстров и демонов – иначе легально миновать кордоны попросту невозможно.

Одно дело, когда залетные бандиты потрошат неосторожных авантюристов. И совсем другое, когда этим занимаются твои же собратья по цеху. Повод вызвать уцелевших членов квинты на суд Совета у него теперь есть – а там уже под клятвой богам никто не отвертится. И вздумай те сейчас броситься в погоню за утерянным жетоном товарища, ничего у них не получится. Уж эти то места он знал куда лучше.

- Ух ты! Это же оно, да? Это то, о чем я думаю?!

Ежка тут же подлетела поближе, сунув свой любопытный нос к трофею.

- Думаешь ты о шоколаде, который уже весь схарчила, да о продаже добычи, - вздохнув, ответил он.

Его уже совсем отпустило, и с новой силой навалилась накопившаяся за последние дни усталость. Впереди еще предстоял долгий переход к безопасной зоне, но возмущенное фырканье мелкой прибавило сил, заставив улыбнуться и отвлечься. Так что, приободрившись и засунув поглубже воспоминания о бьющейся в руках удавке, он отправился дальше, уловив за спиной выразительное сопение надувшейся Ежки.