- Ай, Ваня-джан, дорогой, на тебе оленей, на тебе новую ярангу, расскажи дяде Сэму сколько разведчиков в доблестной группе! Ай, а скажи - как вооружены? а задачи какие? - высказался Бахраджи, тихонько хихикнул, откручивая крышку термоса с чаем.
- А я им говорю, знаю только повара нашего - ярого пособника капиталистов, - вся Армянская ССР от него стонет, - спокойно парировал Рыхлый. - Налей чаю, дорогой, новости расскажи, я пока трубку покурю, с мыслями соберусь.
Рыхлый не торопясь достал из-за пазухи комбеза целлофановый пакет с трубкой, кисет, словно испытывая моё терпение, начал аккуратно забивать табачок, закрывшись ладонями прикурил и, выпустив облачко дыма, удовлетворённо хмыкнул. Тусклый огонёк осветил широкое лицо с глазами-щёлочками под капюшоном, на губах неизменная улыбочка.
Хлебнув горячего чая, Рыхлый блаженно вытянул ноги и, не снимая из-за спины винтовки, принялся рассказывать.
Когда наша тройка, - я, старшина и мичман, - выдвинулась дальше по туману к шахте, чукча попытался подойти ближе к аэродрому. Ползая в тумане среди камней и валунов, обнаружил небольшую ложбинку, ведущую в нужном направлении. Немного прополз вперёд, ложбинка становилась глубже и вскоре по правому краю появился небольшой карниз из грунта, который как бы прикрывал от обзора сверху и закрывал от наблюдения с вышек. Рыхлый тихонько выполз наверх и чуть не нарвался на сигнализационный датчик. Осторожно спустился вниз и попытался вылезти на другую сторону через карниз. На другой стороне было чисто, но местность была открыта словно на ладони. Если бы не туман, то разведчика бы уже давно заметили с вышек. Рыхлый уже в полный рост пошёл по ложбине к аэродрому, иногда выползая для осмотра. Таким образом он, абсолютно незамеченным, подошёл к аэродрому почти вплотную. Через пятьдесят метров начиналось ограждение из металлической сетки и спиралей Бруно. Справа и слева уже шла зона минирования.Рыхлый выполз на минное поле и нашёл идеальную снайперскую позицию на небольшом взгорке в куче камней, поросших мхом. Устроился поудобней и начал наблюдать. Здесь тумана уже не было и Иван спокойно просчитал и с помощью прицела вымерял расстояния до видневшихся ангаров, вертолётов на посадочной площадке и четверых "Файтинг Фалконов", стоявших на дальнем конце аэродрома. Наверняка в этот день проводились работы по техническому обслуживанию техники и поэтому крылатые машины вытаскивали буксировщиком из капониров, стаскивали с них чехлы. В результате пересчитать многоцелевые истребители не составило труда. Рыхлый определил порядок поражения целей из камней, выложил упоры для стрельбы и определил дополнительные цели. Когда стемнело, сполз обратно в ложбину и в течении двух часов определил еще пару запасных позиций и пересчитал углы стрельбы. В ходе бесконечных переползаний Рыхтенкеу обнаружил один из кабельных коммутаторов - небольшой металлический ящик на ножках, вбитых в грунт. Вскрыть коммутатор не представляло труда. Целый час он лежал возле ящика, пытаясь разобраться, что за кабели и куда они ведут. Хорошо, что на обратной стороне дверцы была прикреплена схема. Путём несложных умозаключений Иван пришёл к выводу, что это коммутатор и разветвитель электрической цепи системы минирования. Кабель промышленного электричества коммутировался с исполнительными цепями мин, выставленных в управляемом варианте на электродетонаторах. С центрального поста охраны, при срабатывании сигнализационных датчиков, участок минного поля приводился в действие и все живое и неживое в диаметре нескольких десятков метров поднималось на воздух и прошивалось шариками и роликами мин. К тому же на схеме Иван узрел еще пару ответвлений - они шли от конца взлётной полосы по направлению взлёта самолёта. На каждом ответвлении по непонятному значку с надписью "Air/M/80- 100\300 f". Что бы это значило, несмотря на свой богатый опыт в минно-подрывном деле, Рыхлый так и не уразумел, но то, что это какие-то новые хитрые мины, он не сомневался - схема электрических цепей была один в один, как в простых минах. Я, прикрывая рукой свет от фонарика, начал всматриваться в копию схемы, старательно перерисованную чукчей. А я ведь знаю, что это такое! В памяти сразу всплыли выпускные государственные экзамены в Тамбове. Стою - весь затянутый в портупеи, в наглаженном ПШ (обмундирование полушерстяное), красные общевойсковые погоны пришиты кокетливыми трубами, хромовые сапожки выглажены на самой лучшей в училище колодке с парафином и сахарным песком для блеска. Сдаём минно-подрывное дело, а принимает сам товарищ Старинов. Я лихорадочно листаю последнюю методичку, выпущенную училищной научно-исследовательской группой кафедры инженерной подготовки. Крайний раздел методички - новые научно-технические разработки в минном деле стран участниц НАТО. Бегло пробегаю, стараясь запомнить в памяти не текст, а страницу целиком. Всё, пора! Чеканю шаг, представляюсь, тяну билет. И достаётся мне группа расчётов на подрыв неконтактным способом гидротехнического сооружения, самодельные взрывные устройства и практическая установка мины осколочной направленного действия. В вопросе по вероятному противнику простейшая "итальянка". А вот мой товарищ-одновзводник, курсант Лом-Али Таркан, турок родом из Анталии, вывезенный из Турции трёхлетним мальчишкой, схватил в третьем вопросе мины вероятного противника. Лом мучился, мотал бритой налысо башкой и жалобно смотрел по сторонам. Списать или достать шпаргалку было вообще не возможно. У него даже щетина успела отрасти за время подготовки. Первые вопросы он оттарабанил на пятёрочку, ушёл с инструктором на учебное подрывное поле. А на третьем вопросе срезался по полной и попалась ему та самая мина с аббревиатурой "Air/M/80- 100\300 f". До сих пор помню как наш турок старательно выводил латинские буквы на доске. Старинов послушал, поулыбался, сам встал рядом и начал толкать курсанта к правильному отвёту, не подсказывая, а именно - наводя на мысль. Короче, американцы совместно с итальянцами придумали такую штуку, как воздушная мина. Приводится в действие как по радио, так и по проводам электрических цепей. Можно даже на таймерное устройство ставить или сопрягать с различного типа замыкателями, работающими и от повышения давления, и от колебаний воздуха. Мина - это просто труба наподобие миномётного ствола с уже заложенными осколочно-фугасными снарядами и вышибным зарядом. При подрыве мины, снаряды вылетают на высоту от ста до трёхсот футов (от несколько десятков до сотни метров), там снаряды подрываются, образуя огромные облака осколков, поражающих элементов и взрывных волн на больших радиусах. Самолёты, успешно проскочившие истребители и наземные посты ПВО, заходящие на штурмовку аэродрома или другого объекта, могут "подорваться" именно на этих минах. Смешно звучит - самолёт "подорвался" на мине! - но такое вполне возможно. Лом тогда всё-таки смог с блеском закончить ответ на третий вопрос билета. Выпустился он куда и хотел - в "Старокрымскую десяточку", - и наверняка сгинул где-нибудь под Трабзоном.
Находка Рыхлого давала много дополнительных возможностей. Если Рыхтенкеу сможет переставить электрические цепи в нужном порядке, то, к примеру, взлетающие "Фалконы" можно спокойно "подорвать" сразу после покидания полосы и наборе высоты к моменту выхода на горную седловину у "Гнезда Кондора". Так, и тем более у нас есть еще один хорошо обученный минёр - водолаз Гриша, который в разговоре упомянул, что кое-что из специальных инструментов и измерителей смог вытащить с подводной лодки в процессе переноса базы на берег и минирования.
Рыхлый выслушал мои предложения, быстренько записал для Бахраджи, что ему нужно подготовить из минёрских принадлежностей, еще попил чайку и снова скрылся из глаз в темноте. На душе у меня наконец-то полегчало и все стало на свои места. Можно вернуться на базу, тем более Ковалёв принял очередное сообщение.
Позже оказалось, что сообщение, принятое от Центра, особой смысловой нагрузки не имело. Просто группа цифр, в переводе означавшая "Ведите разведку, наблюдайте, при наступлении дня Д частота для связи такая-то, отсчёт времени в обратном порядке". Ну что же, ждём. Я начал составлять разведывательное донесение. Дело непростое и нелегкое. Сперва составить, а потом все еще в нужном порядке зашифровать. Потом всё это наш радист забьёт в "накопитель запоминающего устройства". В нужное время Ковалёв развернёт специальную антенну и "выстрелит" сообщением с помощью аппаратуры быстродействия в эфир. Сигнал пройдёт через наш военный спутник и с него ретранслируется на приёмный Центр и оттуда уже, расшифрованный за какие-то доли секунды с помощью хитромудрой аппаратуры, пойдёт в группы боевого управления.