Чуйков не был готов к такому сюрпризу, и он, растерявшись, промолчал, не нашел нужных слов.

Щаденко продолжал:

— Есть у меня и еще одно поручение товарища Сталина. — Генерал-полковник с хитроватой ухмылкой оглянулся на дверь. — Плотно закрыта? — спросил он. Подполковник Акимов, сидевший ближе всех к двери, кинулся прикрыть ее поплотнее. Щаденко рассмеялся. — Не надо, — сказал он с хорошей улыбкой. — Дверь промолчит, а вот люди… — Сделал многозначительную паузу и так же многозначительно поглядел долгим взглядом на притихших офицеров. — Поручение особое, — с подчеркнутой важностью произнес генерал. — Ваша армия, товарищи офицеры, первой войдет в Берлин. Так сказал товарищ Сталин.

Офицеры шумными аплодисментами покрыли эти слова. Василий Иванович не призвал командиров к порядку, не хотел портить хороших фронтовых минут, и никто не усомнился в верности обещанного Сталиным; и все приняли это как самую высокую награду за их солдатский труд и подвиг. Наконец Чуйков постучал по графину цветным карандашом, и в комнате наступила тишина. Василий Иванович торжественно сказал:

— Прошу товарищей офицеров надеть погоны.

В комнате стало шумно и гулко. Все враз весело заговорили, послышался заливистый смех; офицеры шутили, перекидывались острыми словечками, сам Василий Иванович с хитроватой усмешкой наблюдал за подполковником Батюком, комдивом 138-й.

— Вы почему не выполняете моего приказания? — шутил Чуйков.

— Погон не имею, Василий Иванович. Не разгадал я вашей военной хитрости.

Чуйков рассмеялся.

— Нехорошо, нехорошо заставлять командующего думать за всех. Ладно, выручу я вас из беды. — Чуйков вынул из кармана генеральские погоны и с подчеркнутой важностью вручил их своему любимому комдиву. — Спасибо вам, генерал. Большое солдатское спасибо. — Чуйков крепко пожал руку комдиву и, вернувшись на свой «командный пункт», громко сказал — А теперь, товарищи офицеры, прошу к столу. Всего, что будет подано, не жалеть и штурмовать самым решительным образом, не оглядываясь на командные высоты.

Щаденко спросил Чуйкова:

— Как долго думаете веселиться?

— До шести ноль-ноль. Не возражаете, товарищ генерал-полковник?

— Разрешаю сутки.

Офицеры, словно по команде, в один голос гаркнули «ура».

Командующий и Щаденко первыми направились к праздничному столу.

На следующий день в районе дислоцирования армии Чуйкова появились огромные свежие указатели из сосновых досок, направленные на Запад. Они были прибиты на всех дорогах, ведущих на Запад, и на каждой значилось расстояние от Сталинграда до Берлина.

Страна ликовала. Угнетенный мир славил Великую армию Страны Советов.