Возможно, я был в этой профессии слишком долго. Может, у меня началась паранойя.

«А может и нет…»

Обычная десятиминутная езда до больницы заняла меньше восьми, и когда я припарковался на стоянке Скорой помощи и выключил двигатель, Рид нахмурился.

— В скорую помощь? Подожди, я думал, мы просто идем к врачу?

— Нам надо к врачу скорой помощи.

— Но… — он закрыл глаза и вздохнул. — Хорошо.

Я вышел из машины и, как только он открыл дверь, я быстро обошел ее. Он позволил мне взять его за руку, чего мы никогда не делали на публике, и это маленькое достижение не осталось незаметным для меня. У меня все перевернулось, нервы и бабочки воевали в моем животе, когда я вел его через автоматические двойные двери входа и дальше по коридору в приемную скорой помощи.

— Олли, привет, — приветствовала Конни, администратор, когда мы подошли к окошку. Она посмотрела на нас и, должно быть, уловила мрачное выражение моего лица, потому что ее улыбка спала. — Что привело вас сюда?

— Он попал в автомобильную аварию в начале января, — я кивнул головой голову в сторону Рида. — В настоящее время испытывает мучительные боли в месте травмы, — я с трудом произнес следующие слова. — Я бы хотел, как можно быстрее проверить его на... возможные осложнения.

— Пойду посмотрю, кто свободен. Может кого-то конкретно? Есть предпочтения? — она отодвинула стул и встала.

Я покачал головой.

— Фарруджи осматривала его в последний раз.

— Хорошо, — сказала она. — Пусть он заполнит бланк поступления вон там, а я вернусь через секунду.

— Спасибо, Конни.

Когда я обернулся, Рид уже был у стойки, вводя на сенсорном экране информацию и симптомы, и я старался не нависать над ним. Когда он закончил, двери, ведущие в коридор, открылись, и Конни жестом предложила нам следовать за ней.

На этот раз Рид взял меня за руку, переплетая свои пальцы с моими, мы прошли мимо сестринского поста, заполненного людьми, которых я знал и с которыми работал ежедневно. С плотно сжатыми губами я кивал им, когда мы проходили мимо, и, скорее всего у них были вопросы о том, что происходит, но они, казалось, все понимали, что сейчас не время для разговоров.

Конни повела нас в одну из смотровых комнат, где были измерены все жизненные показатели Рида, после чего мы остались в комнате одни. Я сел на стул рядом со столом, а Рид переоделся в специальный халат для больных и, сел со мной рядом, потянулся к моей руке и положил ее себе на бедро.

— О чем ты думаешь? — спросил он.

— Как сексуально ты выглядишь в этом халате.

Рид усмехнулся и потянул зеленую как горох ткань.

— Не самый подходящий цвет для моей кожи.

— Как-нибудь переживешь.

— Ха. Бьюсь об заклад, ты хочешь снять это, — подмигнул он, и мне удалось улыбнуться, потому что, черт, если он собирается шутить вместо того, чтобы волноваться в напряженном молчании, то мне нужно поддержать его в этом.

Дверь открылась, и в комнату вошла высокая брюнетка женщина с пучком на макушке. Она протянула руку Риду.

— Здравствуйте, я доктор Ребекка Фарруджи, — потом она увидела, что я сижу по другую сторону от него. — Олли, привет.

— Ничего, если он останется? — спросил Рид, крепко сжимая мою руку.

— Конечно, — улыбаясь, ответила она.

Я убрал руку, когда она начала осмотр, все время задавая ему вопросы, и я не мог не думать о том, как странно было находиться по другую сторону отношений пациента и врача, особенно на заднем плане, как я был сейчас. Потребовалось все, чтобы сидеть тихо, не отвечать на вопросы, не высказывать своего мнения.

«Позволь ей делать свою работу. Поэтому ты здесь».

Закончив обследование, доктор Фарруджи откинулась на спинку стула.

— Как вы сейчас чувствует себя? — спросила она. — Это больше ноющая боль или острая?

— Боль появляется и пропадает. Но сейчас мне не очень больно.

— Ну, Рид, я бы хотела сначала сделать томографию, чтобы убедиться, что ничего не происходит, о чем мы должны беспокоиться, — доктор Фарруджи мельком взглянула на меня, и я смог правильно прочитать между строк ее оценку. Обследование необходимо, чтобы убедиться, что в его мозгу нет кровоизлияния. — Затем, в зависимости от того, что нам покажет томография, мы позаботимся о вас.

Рид посмотрел на меня, и я кивнул, соглашаясь с ее планом.

— Хорошо, — сказал он. — Когда мне сделают томографию?

— Я сейчас же решу этот вопрос, и скоро кто-нибудь придет за вами.

— Ох. Тогда ладно.

Она встала и снова пожала ему руку.

— Я вернусь, когда будут готовы результаты. Если будет сильная боль, дайте нам знать, нажав кнопку вызова на пульте, хорошо?

— Хорошо. Спасибо.

Доктор Фарруджи улыбнулась мне и вышла, погружая комнату в тишину.

— Вот видишь? — с напускным весельем сказал я. — Просто сделаешь томографию, и тебя с тайленолом отправят домой.

Я не знал, почему я это сказал. Я понимал, что этого не произойдет, и, когда взгляд Рида встретился с моим, я увидел, что он тоже это понимает.

— Олли…

Я пододвинулся на край сиденья и снова взял его руку в свою.

— Я знаю, Рид, — сказал я и поцеловал его ладонь. — Я знаю.