ЭПИЛОГ

- Петь, кажется, нам пора возвращаться к остальным, - прошептала Аня, едва яркие солнечные лучи, пробирающиеся через щели в досках, стали согревать своим шаловливым теплом.

Первая брачная ночь была самым лучшим, что происходило между ними. Аня впервые занималась с мужчиной не просто сексом, который был необходим для удовлетворения физического голода, а любовью. Это было нежно… долго… горячо… И так хорошо, что даже дух захватывало, стоило вспомнить этот акт любви, продлившийся несколько часов.

- А я думал, что мы весь день проведем тут… Друг с другом. Только ты и я, - произнес Петр, а его руки уже скользнули по обнаженному женскому телу, заставляя вспомнить вчерашние ласки.

- Петь, ну нельзя так… Нас же Миша ждет. Волнуется, наверное.

Ане самой хотелось остаться в этом шалаше и не уходить никуда, да хоть на всю жизнь, но у них были определенные обязательства. Гости, оставшиеся на празднование свадьбы еще на один день, ждали… Мамонтенок ждал, а заставлять его волноваться Аня не хотела. Ему и так досталась огромная моральная встряска, когда ее похитили.

- Ну ладно… Уговорила… Но пообещай, что эта ночь будет такой же, иначе не отпущу.

- Эта ночь будет гораздо лучше, - шепнула Аня, целуя в щеку и уворачиваясь от объятий, которые точно не выпустили бы из кровати ближайший час.

- Я тебя люблю, - произнес Петр, прикрывая глаза и, судя по всему, вынуждая себя подняться на ноги.

- И я люблю тебя, мой грозный Мамонт, - улыбнулась Аня, надевая тонкое ситцевое платье, которое взяла с собой, чтобы переодеться после торжества.

Когда они все-таки оделись и вышли из избушки, а лучи уходящего лета стали припекать, обжигая кожу, Петр начал хмуриться и причитать, что зря послушался и лучше бы сейчас они наслаждались друг другом в своем тайном убежище, но только зайдя во двор дома и, увидев сына, он изменился в лице, а Миша бросился к ним.

Первой он обнял Аню.

- Мамотька, я так скутял по вам! - произнес Мамонтенок, а от его нежного искреннего детского «мамочка» в душе запели птички и слезы на глаза навернулись.

Аня поняла, что расставание с Егором стало не точкой, а лишь началом новой жизни, наполненной радостью и любовью со стороны ее настоящей семьи.

- Я люблю тебя, маленький Мамонтенок, - прошептала Аня, целуя в щечку.

- И я теба, маленькая Мамонтиха! - засмеялся Миша, а Аня зажмурилась, чувствуя, что Петр присел рядом и обнял их обоих.