Часть 25

Часть 25

«Во сне я видел прошлое. Оно тянуло ко мне свои скрюченные пальцы, разевало безмолвно рот, смотря пустыми глазницами. И чудилась мне в этих черных тоннелях то ли тоска, то ли тихая злость. Мне казалось, что вокруг меня водят хоровод мертвецы. Тела, лишенные плоти и крови, могли лишь стучать выбеленными временем костями. Тьма же обиженно смотрела издалека, позволяя всему этому приблизиться. Словно пыталась сказать: «Видишь, со мной было лучше». Вот только это не так. Я согласен на соседство всех мертвецов мира, лишь бы мне дали шанс вырваться из этой оглушающей и сводящей с ума темноты».

– Меня зовут Уберт Хельмут, – представился главный стражник, когда я попросила его назвать свое имя.

– Что вы узнали? – поинтересовалась, постаравшись взять себя в руки. И пусть наступил новый день, но я отчего-то совсем не отдохнула.

С утра, потирая болевшие ребра, клятвенно пообещала себе, что больше никогда не стану засыпать одетой.

Когда главный стражник пришел ночью, отец не стал меня будить (хотя и стоило). Впрочем, ночью у Хельмута все равно толком ничего не было по поводу попытки отравления, зато сейчас, утром, он явно мог что-то сказать.

– Мы узнали, что яд вам в кувшин подсыпала дочь геральда Эбнера Годарда. Она с утра под надуманным предлогом пыталась покинуть Вальгард, – тихо сказал Уберт, ощущая себя заметно скованно.

– Что-то не так? – спросила, понимая, что ему, наверное, не по себе. Всё-таки дочь геральда – это не обычная служанка, которую можно за покушение просто бросить в темницу, а потом и вообще запереть там навечно, особо не беспокоясь о ее судьбе.

– Вам, ваше величество, самой бы с ней поговорить, – при этих словах у Уберта было странное выражение лица. То ли просящее, то ли на что-то намекающее.

– А что геральд? – поинтересовалась, подумав, что для начала надо поесть и выпить чего-нибудь бодрящего, иначе я свалюсь в середине дня и не сдвинусь с места.

– Он еще не знает, ваше величество, – как-то чересчур радостно отозвался стражник.

Я глянула на него, пытаясь понять, чем вызваны подобные чувства.

– Он вам не нравится. Почему? – спросила, замечая, как в гостиную вошла служанка.

Она несла накрытый крышкой поднос. Я встрепенулась. Живот тут же слегка скрутило от голода. Скорее всего, это ушедший не так давно отец распорядился принести завтрак сюда.

– Простите, ваше величество, – смешался стражник. – Ничего подобного. Мы все безмерно уважаем геральда Годарда.

Не хочет говорить? Впрочем, я его понимаю. Мы тут не одни, и иногда можно сильно пострадать из-за слишком длинного языка.

– Хорошо. Приведите девушку минут через тридцать, – приказала, поворачиваясь к брату. – Присоединишься ко мне? – спросила у Берхарта, который увлеченно читал найденную нами книгу.

Подняв на меня слегка задумчивый взгляд, он отрицательно качнул головой и снова погрузился в чтение. Я пожала плечами и отдала все свое внимание завтраку.

И зачем же меня хотела отравить дочь геральда? Я думала, ни для кого не является секретом, что покушаться на королевскую семью в пределах Вальгарда – бессмысленная трата времени. Она настолько глупа? Или в этом есть что-то другое? Может, хотели проверить?

И что мне теперь со всем этим делать? Оставить ее поступок безнаказанным я точно не могу, даже если вред мне и не был причинен. Но она опять же дочь геральда, слишком строго не накажешь. Ладно, послушаю, что она мне скажет, потом станет ясно.

В назначенный срок Уберт привел девушку. Та выглядела слегка испуганной, но старалась скрыть свой страх за выражением высокомерия на лице. К тому же она постоянно морщила нос, будто испытывала брезгливость. И все это весьма портило черты миловидного лица.

Заметив меня, девушка на мгновение застыла, а потом всё-таки присела, изображая реверанс.

– Ваше величество, – глухо сказала она чуть дрожащим голосом. – Милорд.

Не успела я что-либо сказать, как в комнату вихрем ворвался мужчина.

– Дебора! Это правда? – воскликнул он, подлетев к буквально побелевшей девушке, хватая ее за руку и требовательно заглядывая в глаза. – Почему? – спросил он резко, а потом на его лице появилось такое ошеломляющее понимание и растерянность, что я невольно отвела глаза. – Я ведь предупреждал тебя, – змеем прошипел геральд.

– И что?! – взвизгнула Дебора, вырывая свою руку и враждебно смотря на отца. – Я люблю его! Ты это понимаешь?!

Она заметалась по гостиной, как по мне, так слишком трагично и наигранно заламывая руки и покусывая алые пухлые губы, тем самым привлекая к ним внимание.

– Дура! – воскликнул геральд, гневно глядя на дочь. – Ты ему не нужна. Таких влюбленных идиоток, как ты, у него десятки.

– Не смей! – вскрикнула Дебора, встряхивая накрученными кудрями темно-каштанового цвета и вскидывая острый подбородок. – Он тоже любит меня. Он сам мне говорил. И она сказала, что я должна бороться за свою любовь. Сказала, что без борьбы ничего не дается. И я верю ей. Слышишь?!

Скандал явно набирал обороты. Мы с братом даже немного растерялись, переводя взгляд с геральда на его дочь. Они вели себя так, будто нас тут не было.

– Кто она? – слегка успокоившись, спросил геральд, а потом его взгляд зацепился за меня. Немного смутившись, он поклонился. – Прошу прощения, ваше величество, за эту безобразную сцену. Я...

– Леди Адалинда! – совершенно бесцеремонно прервала отца Дебора. Что это? Невоспитанность? Наглость? Или же она просто настолько взвинчена, что ничего вокруг не замечает?

Что она сказала?

– Простите, леди Дебора, вы только что назвали имя моей матери. Что вы хотели этим сказать? – спросила я вкрадчиво. Пусть между мной и матерью нет любви и понимания, но оболгать ее я не позволю. Как и трепать ее имя. – Вы ведь про леди Маклэйн говорили, я правильно поняла?

Дебора замерла, непонимающе глядя на меня. Моргнув, она осмотрелась, будто только сейчас осознав, где находится. По ее лицу на мгновение скользнул ужас, но она очень быстро взяла себя в руки.

– Все верно, – начала она, распрямляя плечи и давая понять, что ей совершенно не стыдно за то, что недавно тут происходило. – Леди Адалинда Маклэйн. Потрясающая женщина. Мы с ней сдружились за эти дни. Много говорили. Она посоветовала мне не сдаваться.

– И это она надоумила вас подсыпать яд в кувшин? – спросила прямо, с тоской вспоминая мать. Неужели она меня настолько ненавидит?

– Нет, конечно, – фыркнула Дебора, но спустя секунду поправила себя. – Точнее, да, это леди Адалинда попросила меня добавить яд. Я тут совершенно ни причем, – это прозвучало совершенно неубедительно, особенно если учитывать постоянно бросаемые на меня взгляды. Казалось, Дебора желает узнать: поверили ли мы или нет.

Геральд на это только возмущенно вскинулся. Я же едва смогла удержать улыбку. Значит, мама ничего такого не планировала, просто дочь геральда все неправильно поняла и решила действовать весьма решительно.

– Может, вы присядете? – спросила, кивая в сторону кресел.

В гостиную вошел отец. Выглядел он озабоченным и явно расстроенным. Заметив геральда и Дебору, он нахмурился еще сильнее. Что-то еще случилось?

Я вопросительно глянула на отца, но он лишь отрицательно качнул головой, сложил руки на груди и остался стоять около стены. Он явно давал понять, что сейчас говорить не собирается.

– Кого же вы так любите, что были готовы отравить меня? – спросила, немного расслабляясь. Все хорошо. Отец с братом рядом. Муж вскоре очнется. И мама не так уж меня и ненавидит.

– Как кого? Мужа вашего, – всхлипнула Дебора и поспешно приложила платок к глазам. Геральд на это судорожно вздохнул, бросая яростные взгляды на дочь.

В груди что-то екнуло. Мужа? Она ведь его даже не видела! Или?..

– Гордон, он ведь такой, – Дебора душераздирающе заплакала. При этом получалось у нее это так красиво, что мне стало завидно. – Замечательный. А то, что немного груб, так это не страшно. Так даже... – она запнулась и украдкой глянула в сторону своего отца.

– Гордон не имеет ко мне никакого отношения. Он не мой муж, – сказала и вздохнула. Надеюсь, эта новость как можно скорее облетит замок.

Странно все это. Я слышала, что Гордон не слишком ласков со своими фаворитками. Или же Деборе именно это в нем и нравится? Ей приятна боль и унижение? Впрочем, это совершенно не мое дело. А может, их поженить? А что? Гордону все равно нужна будет жена в скором времени. А Дебора его любит. Ну, или думает, что любит.