Ланч с Дакотой и еще немного смеха на пути назад на парковку, подготовило Карли к встрече с тем, что расскажет ей Гугл о диагнозе Лиама. Она скрестила ноги под кофейным столиком, положила лэптоп сверху стола, потратила час на свои поиски и уже начала ощущать неприятную связь с другими людьми, имеющими проблемы со сном.

Сонный паралич был феноменом, довольно часто испытываемым на протяжении сотен лет в различных культурах по всему миру, и стал основой развития мифологии. В основном фольклор упоминал сверхъестественные визиты: демонов, призраков и дьяволов, которые сидели или лежали на спящем человеке, прижимая их вниз, обездвиживая или затрудняя их дыхание. Это называли Ведьминой Поездкой, Тенями и Эффектом Инкубуса. От этих названий у Карли пошел мороз по коже.

Она была рада, что Лиам не настаивал на том, что она была одержима духом, живущим в здании, что, согласно скандинавскому фольклору, сидело на ее груди. Северные испанцы сказали бы, что это гигантская собака. Фиджийцы верили, что их ест дух умершего предка. В японской культуре паралич называли канашибари, в то время как монгольский термин приблизительно переводился как «прижатый темным».

Карли проверила истории о демонах на схожесть с ее собственными историями. Вес на ее теле, рука на горле, как она задыхалась, паралич, неспособность бороться. Здесь не было никаких упоминаний, как кто-то дотрагивался до их лица, как они ощущали дыхание демонов или о том, что слышали, как те разговаривают или смеются, но это были древние истории, а не список симптомов.

Современная наука, конечно же, развенчивала мифы. Исследование показало, что страдающие сонным параличом были зачастую предрасположены к паническим атакам, как и Карли. Были предположения о том, что этим можно объяснить истории о похищениях инопланетянами. По крайней мере, она не обратилась именно с этим в полицию.

Исследования выделяли три типа «нарушителей»: мужчина в шляпе, старая ведьма или кто-то в капюшоне. Спящие не могли разглядеть лиц и ощущали глубокий ужас – все это Карли испытала, и, казалось, диагноз Лиама подтверждался.

Хорошей новостью было то, что это не убьет ее. Плохой, что она может быть одной из немногих, что страдают повторяющимися, регулярными случаями, что такое может происходить по несколько раз за ночь. Быть чем-то, что заставит ее хотеть оставаться в бодрствующем состоянии.

За исключением того, что бодрствование сделает все только хуже, и не только сонный паралич. Она уже это проходила, одолеваемая бессонницей и воспоминаниями, бродя до изнеможения в попытке унять их, когда она оставалась на месте ее атаковала нервозность и страх. Онлайн-совет вторил совету Лиама: избегайте стресса и постарайтесь выработать регулярный режим сна. Снотворное может в этом помочь, но заполнение рецепта ощущалась шагом назад – он был выписан для Шарлотт, той версии себя, которую она желала оставить позади. И если…

Она поднялась, встала у края окна, говоря себе, что все доказательства в пользу версии сонного паралича говорят сами за себя, но все равно оглядела окрестности. Никаких отпечатков пальцев, неповрежденные замки… она хотела верить в это, но ее кожа помнила. Она дотронулась до своего горла, уха. Она не хотела быть под действием наркотических средств и заторможенной в следующий раз, как это произойдет. Потому что в следующий раз демон на ее груди может сделать больше, чем сжать ее горло в руке.