— Извини, просто вспомнила один случай, я заказала рыбу, и оказалось, что у нее не отрезали голову и хвост, — объяснила она, решив не упоминать о поведении Тоби. Звуки его имени только испортили бы атмосферу вечера. А ей этого не хотелось. Она надеялась, что вечер будет особенным. Эллен сменила тему на более легкую, более безопасную, в обсуждении которой Донован, казалось, был рад принять участие. Может, он тоже хотел избежать трудных вопросов.

Сидя на заднем сидении такси и прижавшись к Доновану, Эллен попыталась понять, почему ее желудок танцевал сумасшедший танец, так похожий на быстрый, но волнующий и манящий водоворот. Вечер прошел замечательно, в компании Донована можно было чувствовать себя совершенно спокойно. Она разгладила синюю ткань платья на колене.

— Ты хорошо провела время? — ласково спросил Донован.

Эллен подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

— У меня был прекрасный вечер. Спасибо. — Она наклонилась к нему и растворилась в нежном, глубоком поцелуе, словно поощряя его. Его рука притянула ее ближе, скользнула на талию и пробежалась по бедру. Чудесный водоворот продолжал набирать темпы. Ее тело сейчас не дружило с разумом. А вечер был еще далек от завершения.

Ремень безопасности делал чудную работу, не позволяя Эллен приблизиться к Доновану. Она откинулась на спинку сиденья, на ее лице появилась теплая улыбка. Этот поцелуй был, безусловно, лучшим. Донован посмотрел на нее и подмигнул.

— Скоро будем дома, — сказал он.

— Чем скорее, тем лучше.

Поездка в такси пролетела незаметно, Эллен чувствовала головокружение не только от выпитого вина, но и от того, что горячо желала Донована. Удивительно, но она целенаправленно заставила себя расслабиться, чтобы насладиться этим. В глубине души все же почувствовалось опасение. Она собиралась лечь в постель с мужчиной впервые с тех пор, как ушла от Тоби. Хотелось, чтобы это было чем-то особенным. Нельзя допустить, чтобы прошлое негативно повлияло на будущее. Секс с Тоби и любовь к Доновану. Здесь не было никакой конкуренции, и она, конечно же, не собиралась позволять этим двум понятиям пересекаться друг с другом. Донован заслужил ее полное безраздельное внимание. Она тоже это заслужила.

Его дыхание дарило тепло ее шее, губы не касались кожи, и это было похоже почти на шепот. Эллен позволила Доновану снять с нее куртку, не волнуясь, что та соскользнула с руки на пол. Его руки сомкнулись вокруг ее талии, и он крепко прижал девушку к себе, бедра к бедрам. Его желание было очевидным.

Эллен издала непроизвольный стон. Боже, она хотела его, эти прикосновения поверх одежды посылали волшебные всполохи по всему телу. Он целовал ее шею, его руки блуждали вверх и вниз по талии, пробегая по груди, в поисках желанного пути к волнующим бедрам девушки.

Она повернулась к нему лицом, ощущая острую жажду по поцелуям, жажду по его прикосновениям. Без промедления она стащила пиджак с его плеч, и, когда он освободил руки, Эллен потянула его за галстук, и все время их рты соприкасались. Губы и языки увлеченно исполняли изящный танец, они оба знали правила игры и все шаги были понятны.

— Пойдем наверх. — Голос Донована был хриплым, выдавая страстное желание. Его руки блуждали по ее волосам, пока он покрывал поцелуями разгоряченное лицо, шею и опять лицо девушки. — Черт возьми, я не могу ждать.

Он подвел ее к кушетке, которая стояла в коридоре, мягко подталкивая ее назад. Мужчина начал расстегивать рубашку, Эллен смотрела на него. Она хотела, чтобы это продолжалось еще.

Потянув за ремень, она расстегнула пряжку и нашла пуговицу на брюках, расстегнув молнию. Его брюки легко соскользнули с тела. Донован уже снял обувь и теперь избавлялся от одежды. Он наклонился за поцелуем.

Эллен подняла голову и осторожно покачала головой, прижав ладонь к нему, чувствуя мягкие темные завитки волос на мужской груди. Не отрывая глаз от него, она подошла к концу кушетки и пальцами начала изучать его тело. Донован держал себя в форме, это было очевидно, его тело было стройным, но крепким, никаких признаков потакания слабостям плоти. Раздвинув пальцы, она гладила его живот, бока и опустилась до бедер. Его ладони накрыли ее руки, и, не отводя взгляда, он вопросительно приподнял брови. Эллен не смогла сдержаться от легкой озорной улыбки. Ей нравилось быть ведущей. Она выбирала темп и настроение момента. Донован не торопил и не пытался доминировать. Это было освобождающее чувство, которого она раньше не испытывала.

— И что теперь? — Голос Донована был хриплым. Эллен видела, как он облизнул губы и сглотнул. Его дыхание было тяжелым, и желание в глазах было таким ясным.

— Как насчет этого? — Эллен потянула вниз боксеры, и Донован издал низкий стон предвкушения.

— О, Эллен, — простонал он, обхватив руками ее голову.

Эллен знала, что он достиг точки невозврата. Все потеряло значение, она хотела сделать это для него. Ей нравилось то, как он наслаждался. Ей нравилось то, как она чувствовала его. О-о, она так его хотела. Она взяла все, что он предложил.

После он встал, и она на мгновение подумала, что ноги изменят ему.

— Ох, Эллен. — Он хотел отойти, но Эллен обняла его и притянула к себе, положив голову на свои колени.

Эллен легонько поцеловала его голову, поглаживая волосы рукой, затем ласково погладила затылок и плечи. Он чувствовал себя так хорошо. В нем не было ничего, что бы ей не нравилось.

Он ответил на ее прикосновения. Подняв голову, встал на колени перед ней и гладил закованные в нежный нейлон ноги.

— Наверх, — его голос был хриплым, но нежным. — Время отплатить.

— Блеск в его глазах и улыбка, приподнявшая уголки рта, вызвали в ней волну волнения. Но она была уже слишком нетерпеливой, чтобы подниматься по лестнице.

— Я не могу ждать, — сказала она, когда ее дыхание стало частым и быстрым, словно у марафонца. Она откинулась назад на кушетке и стянула колготки, стараясь снять их с обеих ног сразу. Но Донован остановил ее, положив руку ей на бедро. Его указательный палец очертил контуры бледно-голубой татуировки стрекозы.

— Красивая. Изящная. Элегантная. Соответствует владелице, — сказал Донован шепотом, целуя тату. Затем он сел.

— Одна секунда. Не двигайся. — Он подошел к тому месту, где они бросили его куртку, и порылся во внутреннем кармане, достал презерватив и положил его на спинку кушетки. Затем забрался на кушетку, коленями раздвинув ее ноги, ладонь скользнула между бедер, потянув нижнее белье в сторону. Она устроилась поудобнее и через несколько секунд издала вздох. Она никогда раньше не чувствовала себя так близко к краю, никогда не чувствовала полную потерю контроля. Она жаждала соединения, хотела полностью подчиниться.

— О, Боже, Донован. Сделай это. — Ей показалось, что она умоляет. Она поняла, что, наверное, так и сделала. Эллен провела рукой по спинке дивана, пока не нашла маленький пакетик. — Пожалуйста, я хочу тебя. — Это был шепот измученного, она разорвала фольгу и вложила кусочек латекса ему в ладонь.

В течение нескольких секунд он неторопливо вошел в нее без промедления. Не дразня. Не давая заверений и не требуя их. Она оказалась в раю. Этого она хотела. Она чувствовала его потребность в ней и свою потребность в нем.

Эллен ухватилась за его спину, руки нашли его плечи, она оттолкнула его и потянула вперед, помогая построить импульс движения; она не хотела останавливаться. Это был чистый секс без запретов. Она никогда никого не хотела так отчаянно.

Тело подчинило разум, и головокружительное, мощное и почти невыносимое сладостное ощущение обрушилось на нее, когда она достигла кульминации, осознавая, что Донован приучил себя к совершенному сдерживанию. Она знала о крике, он прозвучал где-то вдалеке, это был ее собственный голос, но она не могла сосредоточиться ни на чем, кроме всепоглощающего ощущения наслаждения, обладавшего каждой клеткой ее тела.

Возвращение было медленным; мягкие волны плескались в ее теле, дыхание выравнивалось, биение сердца замедлялось, и головокружение тихо таяло. Донован был измучен и лежал наполовину на ней, наполовину на кушетке. Он нежно поцеловал ее в щеку и убрал прядь волос с разрумяненного лица.