Тереблю их, а мои руки спускаются ниже, останавливаются около пупка, ели касаясь провожу, на что Настя, глубоко вдыхает втягивая плоский животик в себя, держу дальше путь, спускаясь ниже, забираясь в трусики любимой, накажу клитор, слегка надавливаю, с губ малышки срывается стон, а в следующий миг моё имя.

— Тобиас….

Я закрываю глаза, наслаждаясь тем, как особенно она его произносит, трепетно, чувственно, со всей любовью. Мне хочется вечность это слышать.

Кладу малышку спиной на холодную гладкость, спускаясь поцелуями вниз, одновременно снимая с неё трусики. Маленькая зажимается, прикрывая себя руками, вновь возвращаюсь к ней. Целую по очереди сначала в один кулачок, потом в другой, разжимая их.

— Не закрывайся от меня, ты самое прекрасное создание на свете, — малышка лишь кивает и расправляет свои руки, но отводит глаза, стесняясь. — Посмотри на меня, маленькая, — шепчу.

Настя поворачивает голову на меня, а я оглядываю свою девочку. Она прекрасна, нежная, бархатистая кожа, маленькая грудь, идеальная для меня, плоский животик, ангельское создание, в глазах туман вперемешку с сумасшествием. Маленькая кладёт ладошки мне на грудь и проводит вниз коготками, я откидываю голову назад, прикрываю глаза и издаю стон наслаждения.

— Настя… - с моих губ срывается её имя, которое ласкает слух. Беру её за бедра и вжимаю в себя, она задыхается, хватая ртом воздух.

— Тобиас…

— Да, маленькая..

— Не медли, я хочу чувствовать тебя в себе, хочу принадлежать только тебе одному.

— Ты и так моя, но я не хочу спешить.

— Пожалуйста… — хнычет моя девочка, тянет свои ручки к моим штанам и я позволяю ей развязать узел.

Штаны спадают, Настя проводит вдоль внушительного бугра пальцами.

— Хочу ощущать его в себе… — у неё нет тормозов. Я ещё не подготовил девушку, не хочу чтобы ей было больно, но она хочет так же резко, до самой глубины чувствовать меня в себе, так же, как и я её.

Больше не медля скидываю с себя боксёры, приподнимаю Настыны бёдра и резко вхожу, маленькая издаёт вскрик и впивается в мои руки ногтями.

— Не останавливайся, Тобиас… — и эти слова, как красная тряпка для быка. Не медля, выхожу из неё и вновь резко вхожу.

Боже, как же в ней хорошо. Я чувствую её всем своим тело. Мы слились воедино, одно целое, неделимое. Опускаюсь на неё, чуть придавив, ощущаю, как её грудь трётся о мою в такт с толчками в неё. Она тяжело дышит мне в губы, а я накрываю её своими. Мы сливаемся в страстном танце, ловлю ртом Настыны стоны.

Не могу оторваться от неё, ни на минуту, ни на секунду. Моя, теперь всецело принадлежит мне одному. Моя сладкая девочка, вкусная, манящая, до озноба души нужная, неповторимая моя.

— Быстрее… - просит маленькая, и я исполняю её желание, вдалбливаясь в неё неистовым темпом, пью её, захлёбывая в экстазе, закрывая глаза. Мои руки сжимаю её бёдра с силой, наверняка останутся следы, но я залечу каждый сантиметр её идеального тела поцелуями, проникая глубже. Целую её шею, грудь, губы.

Это несравнимое чувство, когда ты в любимой девушке, которую любишь всем своим существом. Ты не просто трахаешь её, ты любишь, пьёшь её всю, без остатка, но в то же время тебе мало, ты не можешь насытится ею и никогда не сможешь, хочется раствориться в ней одной.

Тебя не волнуют другие, смотришь только на этого маленького ребёнка, ангела, только её видишь перед собой. Всё остальные меркнет перед ней, отходит на другой план, прошлое не волнует, только она, здесь и сейчас. И так будет всегда.

— Не могу больше…

— Тобиас…

— Настя…

Последние толчки всё резче и быстрее. Выхожу и резко вхожу изливаясь в неё. Мы вместе с ней кончаем, улетая к звёздам, растворяясь во вселенной, но наши души соединены воедино. Тяжело дышу, по всему телу течёт пот, жарко, но я не насытился, хочу ещё. Хочу всегда и везде. Моя.

Настины глаза закрыты, так же тяжело дышит, а я опускаю свою голову ей на грудь, малышка обнимает меня за шею и я слышу её сердце, которое бьётся с моим в унисон.

— Я люблю тебя, — целую в губы, проводя руками по влажному телу.

— Люблю…

Приподнимаю малышку и беру на руки, несу в душ. Нужно принять прохладный контраст. Мы все потные, мокрые.

Ставлю её на пол, включаю душ и завожу девушку в кабинку, закрывая за нами дверь. Беру мыло, намыливаю руки и провожу на коже моей малышки, смывая влагу от недавнего танца двух душ.

Тут же становится жарко, как только прикасаюсь к её коже, и даже холодная вода не помогает прийти в себя, что же ты со мной делаешь, девочка?

Резко прижимаю её за талию к себе и вхожу без предупреждения, малышка ахает, чуть приподнимая одну ногу, откидывает голову на мою плечо. Да, малышка, я не насытился тобой и вряд ли когда- нибудь насытюсь.

Не даю привыкнуть ей и быстро наращиваю темп. Одна рука на бедре, вторая на груди, массирую, вдалбливаясь сильно, без жалости, как зверь. Одурманила, опьянила, свела с ума, наркотик, мой опиум.

— Опиум…

Малышка ничего не отвечает, не может, только издаёт громкие стоны, сжимая мои руки. Утыкаюсь в шею, тяжело дыша, через вздох срывается стоны наслаждения.

Припечатываю её к стеклянной дверки душевой, насаживая на себя сильнее. Руки малышки на дверце, мои пальцы опускаются на её, переплетая, сжимая сильно.

— Тобиас… — она хрипит, а я от этого ловлю кайф.

— Да маленькая, ещё чуть- чуть, потерпи…

Голос охрип совсем, но я только рад этому. Мне никогда не было так хорошо. Моя вселенная, остановилось на ней, и я всё жизнь буду её любить.

Толчок один, второй, третий и мы сливаемся в экстазе, выкрикивая имена друг друга, произнося клятвы любить друг друга вечно.

После жаркого танца, такого дикого, мы лежим в нашей кровати совсем голые, лишь простынь прикрывает нас.

Я лежу на её коленях, маленькая запустила свои пальчики мне в волосы и нежно гладит. Наслаждался этими прикосновениями. Никогда бы не мог подумать, что вот так вот буду нежиться с девушкой, что буду кайфовать от таких простых движений.

Повернулся головой к её животику, ласково провёл и нежно поцеловал, малышка задрожала, опустила голову и прикоснулась к моим губам в сладком поцелуе.

Нам не нужны слова, чтобы что- то сказать. Мы чувствуем друг, понимаем без слов, на каком- то мельчайшем фибре души.

Как я жил раньше без неё? Вся моя жизнь была пустой, серой, а сейчас она наполнена радостью, счастьем, нежностью и страстью.

Мы так и уснула, уставшие, измотанные, но такие счастливые. Я на её ногах, а она уткнувшись в меня, тихо сопела.

Я проснулся раньше малышка, моё нежное чудо свернулась в кокон и пристроилась у меня под боком. Обнял её со спины, уткнувшись в шею, вдохнул запах любимой и провалился в сон, туда, где были только мы одни, где она убегала от меня смеясь, а я догонял.

Второй раз проснулся уже один. Медленно потянулся, как учуял обволакивающий запах, малышка что- то готовит, моя кудесница. Накинул на себя штаны и спустился в низ. На кухне во всю уже пахло. Зашёл, а моя малышка возиться, что- то готовит, в моей рубашке на нагое тело, улыбнулся этим мыслям.

Теперь она со мной, в моём доме, постели, в моих рубашках, на моей кухне, Моя. Всё о чём я мечтал последние месяцы, осуществилось, и теперь я наконец таки счастлив.

Подошёл к ней сзади, пристроившись к сладкому телу любимой. За тысячу километров она пахнет, и даже если нас будет разделять мили, я найду её по запаху.

Опустил голову к её шее, вдохнул запах, положил руки на стол по обе стороны от девушки, перегораживая ей путь к отступлению.

— Ты ведь знаешь, что я не сбегу, — шепчет маленькая.

— А я и не позволю.

После вкусного завтрака мне пришлось уехать по поводу работы, и я приготовил сюрприз для своей девочки. Пришлось под напрячься, чтобы найти то, что хочу. Настя осталась дома, она устала и я попросил её отдохнуть дома, а потом мы прогуляемся, и я покажу ей Лондон во всей красе.

Так погрузился в свои мысли, что не сразу услышал звон телефона.

— Да, мам, привет.

— Привет, сынок.

— Ну, что ты приехал? Настенька с тобой?

— Да, мам, всё хорошо. Настя со мной.

— А ты куда то едешь? Девочка с тобой?

— Нет. Настя осталась домой, попросил её отдохнуть.

— Тобиас, что за безрассудство, оставить девушку одну дома.