Ява Гера ухмыльнулась Тимуру сухими желтыми губами. Острие катаны в ее руках целило в щеку пятиклассника — в ту, что не покрывала рваная дыра.

— Дорогие мои, — сказала Ява, — раз я так вовремя сюда заглянула, то правила будут мои. Сейчас вы подеретесь, и победитель проведет со мной остаток ночи.

Ява тряхнула чахлым облезлым хвостиком на макушке и огласила:

— Я — приз!

Пятиклассник и Тимур переглянулись. Все неоплаченные друг другу долги они были готовы простить тут же, лишь бы не связываться с таким «призом».

— А может это… Я лучше пойду? — предложил пятиклассник.

— Ты хоть юн, — Гера сверху вниз посмотрела на ученика с вакидзаси, — да и не высок, но сумел впечатлить меня. Так что дам тебе шанс выжить и получить приз.

— Этот сопляк убил члена твоего клана, — сказал Тимур. — Ты должна прирезать его.

Девочка-скелет потерла рукояткой меча грудь, на которой кимоно обвисало грустным мешком. Истощенное лицо, похожее на желтую черепушку, игриво подмигнуло пятикласснику.

— Ну все так быстро произошло, что я не уверена в увиденном, — сказала Гера. — Лучше буду считать убийцей того, кто проиграет ваш бой.

Тимура передернуло от лихорадочного блеска в глазах Геры. Самурай голодал по ласкам Риды, но не настолько, чтобы лечь с этим сучковатым чучелом.

— Что за бред? — крикнул Тимур. — Какого демона ты вообще сюда забрела?

— Когда ученик в руках Молибога-сан приобретает идеальный рост, Молибога-сан возбуждается как вулкан, — Гера быстро взглянула на труп Матвея и поправилась: — Возбуждался. И тут появлялась я, мы раздевались, кидались друг на друга и…

— Кончай, я понял, — сказал Тимур. — Сегодня пира не будет, проваливай.

Руки Геры дернулись, вместе с руками — клинок катаны, вместе с клинком — голова пятиклассника. И на его здоровой бледной щеке от уголка рта расцвела новая рана. Кровавая косая гримаса рассекла пол-лица до уха.

— Я не ранена и сейчас намного сильнее тебя, — прорычала Гера Тимуру. — Либо делаешь как говорю, либо не выйдешь отсюда.

Гера стряхнула кровь пятиклассника с клинка и прошла к двери. Оттуда она приказала: «Деритесь».

Тимур оттолкнулся от парты и прыгнул в сторону трупа Матвея. Бедро резануло болью, восьмиклассник заорал еще в полете. Орал он и когда упал на колени. Пятиклассник подбежал, вакдзаси перекрыл путь к мертвецу и катане в его спине. Но Тимур стремился не к своему мечу, пятиклассник слишком глубоко засадил клинок в тело, чтобы быстро высвободить.

Тимур поднял с пола лопату. Черный шар на длинном черенке рассек воздух, отогнав пятиклассника к учительскому столу. Маленький противник выставил короткий меч перед собой и не отводил от железного набалдашника широко раскрытых глаз. Обе кровавые дыры на его лице влажно блестели.

Тимур оперся на лопату, как на посох, и встал. Он схватил черенок у самого штыка и стал махать железным шаром, надвигаясь на противника.

Широко шагнул к пятикласснику.

Взмах. Шаг. Взмах. Шаг.

Железный черенок скользил в мокрых руках. Пот со лба натек на глаза. Колени дрожали. Хор из рассеченного бедра, избитых плеча и голени не затыкался, все части тела голосили тягучую сонату боли. Тимур потерялся, забыв: он машет лопатой или эта неподъемная железяка им? Главное — трясти проклятую лопату и делать вид, что можешь сделать еще не одну сотню шагов. Даже если сил едва осталось на последний.

В последнем взмахе шар почти достал изуродованного лица пятиклассника. Но не достал. Все, Тимура можно брать тепленьким и голыми руками.

Только пятиклассник не знал, глупый испуганный мальчишка отскочил прочь от страшной тяжелой штуки.

Лопата выпала из рук Тимура, грохот литого железа заглушил стон, с которым самурай навалился на учительский стол. Если бы малолетний уродец не побежал без оглядки, если бы повернул дырявое лицо чуть вбок, то сразу вернулся бы и добил Тимура.

Но бестолковый несмышленыш решил драпать из класса не оглядываясь. Изрешеченный сосунок не видел ничего, кроме открытой двери, кроме зеленой стены коридора в ее прямоугольнике. Поэтому не заметил катаны Геры, которая разрубила его от плеча до пояса.

Идеально гладкая поверхность пластикового жертвенника холодила щеку Тимура. Самурай распластался на столе и смотрел, как Гера извлекла клинок из мясного рагу пятиклассника. Как девочка-скелет с улыбкой на желтых пленочных губах подошла к Тимуру и прошептала: «Трусишка проиграл. Приз — твой». Как она наклонилась к Тимуру близко-близко, касаясь его ресниц своими.

Ее горячее дыхание коснулось его губ, и Тимура зазнобило. Холод продрал его израненное тело, стол под животом словно покрыла ледяная корка.

— Приз — твой, — повторила Гера, ее терпение кончалось. — Хочешь пережить эту ночь — ты должен взять его. Как следует взять.

Тимур выдохнул: «Я ранен. Давай в другой раз».

Гера потрясла катаной перед глазами восьмиклассника. Затем убрала меч в ножны.

— Не пойдет, — сказала девочка-скелет. — Либо сейчас со мной, либо ни с кем никогда, ибо тогда я отсеку твои причиндалы.

Ее руки развязали оби Тимура.

Закон мира иллюзий не победить. Чтобы когда-нибудь получить желаемое, приходится всю жизнь терпеть мерзости. Все приспосабливаются.

Гера стянула с бедер Тимура хакаму и сказала:

— Мне и дальше все самой делать?

Чтобы отомстить за смерть желанной Риды, придется удовлетворить голод отвратной Геры.

Не без стона Тимур сел. Со злостью схватил Геру за тонкие плечи и бросил возле себя на столе.

Через все бедро Тимура сверкал алый полумесяц раны. Только бы во время этой мерзости не истечь кровью. Иначе все зря.

— Брин ми ту лайф… — прошептал Тимур и впился в сухие тонкие губы Геры.