- Ты куда? - он был не слишком доволен.

- Носик попудрить, - также любезно ответила я.

Вернулась только минут через пятнадцать. Парней не было, на столе красовалась новая бутылка, какая-то еда.

- Мы тебе сок заказали, - Милана подвинула мне стакан. - Решили Борюсику помочь, а то он сам не догадался, - они с Дианой переглянулись и пьяненько захихикали.

- Я мысленно пожала плечами и отпила. Пить правда хотелось. Подошли парни, девчонки утянули их танцевать. Я осталась сидеть, пила сок, чувствуя какой-то горьковатый привкус. Посмотрела стакан на свет - судя по цвету, это не чисто апельсиновый, а микст. Грейпфрут и горчит, наверное. Минут через пять - трек еще не сменился - мне вдруг стало нехорошо. Я даже не могла понять, что именно со мной происходит, но вдруг не смогла поднять руку, встать. Даже закричать не получалось! Откинулась на спинку дивана, голова болталась, как у куклы.

- Маша? - позвал меня кто-то. Я силилась открыть глаза и не могла. - Что с ней? Она же не пила совсем.

- Боренька, какая разница? - в голове шумело, я с трудом различала слова. - Пользуйся, девочка на все согласна!

- Ты ей что дала? - другой голос, очень злой. - Ты ей что дала, дура?!

- Да какая разница, - обиженный женский голос. - Я ж для тебя старалась! Нашлась тоже Белоснежка. Чем она лучше меня?!

- А если охрана засечет?! Идиотка!

- Что делать-то? - истеричные нотки.

- Давай ее в машину... - меня подняли и дальше я чувствовала только, что меня куда-то несут, слова слились. Вдруг сквозь гул начали пробиваться отдельные фразы. Говорили низкий мужской голос и чей-то смутно знакомый.

- ... с девушкой?

- ... на свежий воздух, она выпила лишнего...

- Прошу вас, пройдите сюда, - меня опять куда-то понесли. Я попыталась что-то сказать, но вышло то ли мычание, то ли блеянье. Голоса опять забормотали.

- Что такое, Володя? - новый голос, тоже мужской, хрипловатый.

- Евгений Анатольевич, здесь девушка. Невменяемая, а алкоголем не пахнет.

- Наркотики?

- Да нет, непохоже.

- Что с ней? Она с вами, молодой человек?

- Да все норм! Это шутка просто!

- Понятно. Андрей, Костя - проводите гостей. Они уже уходят. Володя, девушку в мой кабинет. Ключи возьми. Где они сидели? Ее вещи, сумочку захватите, парни.

- Я чувствовала, что меня кто-то берет на руки. Запахло другим парфюмом, сигаретным дымом. Потом уложили куда-то, чья-то ладонь легонько похлопала по щекам и низкий голос опять спросил:

- Что с тобой, девочка? Говорить можешь? Голова болит? Кружится?

- Я попыталась сказать хоть что-то, хоть голову поднять и не смогла. От бессилия и страха беззвучно заплакала. Слезы щекотно катились по виску на шею.

- Вот ее сумочка. Паспорт, телефон, ключи от квартиры, кошелек. Номерок наш.

- Принеси ее одежду из гардероба, я попробую родителям позвонить. В справочнике 'мама' и 'папа' забиты. Ну, не плачь. Воды дать? - Я кивнула, с трудом открыла глаза, вгляделась. Свет неприятно резал глаза. Мужчина лет сорока, очень широкий, коротко стриженый, держал стакан. Попыталась приподняться, и он очень бережно напоил меня, уложил снова, подложив подушку повыше. Я опять провалилась в странное забытье, в котором плавали голоса.

- Телефоны выключены, оба. Шуба ее? Накрой, трясет девчонку.

- Что делать будем, Анатолич? Ее и в такси сейчас не посадишь. Может, скорую?

- Давай так. Пусть поспит пару часов, я понаблюдаю. Если хуже не станет, то без скорой обойдемся. Володь, сменишься пораньше, сам отвезешь.

- А с этими что, с деятелями? Там еще две девки с ними, молоденькие. Я у одной ненароком сумочку уронил, она больше всех нервничала. Сумочка открылась, в ней таблетки. Гипертоничка, наверное.

- Или диабетчица. Всех в черный список. Про девок сообщи коллегам.

- Эту тоже?

- Эта, думаю, сама не пойдет.

- Голоса стихали, я согрелась и уснула. Проснулась от того, что кто-то тряс меня за плечо.

- Ты как? Живая?

- Я поморгала, просыпаясь. Я лежала на диване в каком-то офисе, передо мной на корточках сидел мужчина в темном костюме.

- Да, - я трудом выговорила я, облизывая сухие губы. - А где я?

- - А где ты с вечера была? Помнишь?

- В ночной клуб пошла, с парнем с нашего университета, - забормотала я, чувствуя, как наваливается головная боль. - Мы танцевали, ужинали. Потом я сок пила и мне плохо стало... А что со мной? Голова болит очень...

- Ты вот что, встать можешь? Сейчас тебя домой отвезут.

- Смогу, наверное, - я с трудом села, потом встала. Мужчина аккуратно придерживал меня за локоть. - А можно мне в туалет? - я покраснела.

- Пойдем, провожу, - меня довели до кабинки, я тихо сказала: 'Спасибо, я дальше сама', и по стеночке осторожно зашла.

- Когда вышла, мужчин было уже двое. Смотрели на меня выжидательно.

- Попить дайте, пожалуйста.

- Тот, что помоложе, почти бритый, подвел меня к столу, налил воды. Жадно попила, поблагодарила.

- Так, Володя, поезжайте. Семь утра уже, закрываемся. Она тут рядом живет. По прописке живешь-то? - я кивнула. - Позвонишь оттуда, если все нормально, можешь домой сразу.

- Есть, Евгений Анатольевич. Ну что, пошли, что ли, как тебя там? Маша?

- Маша, - я поднялась. - Спасибо Вам большое, Евгений Анатольевич. И Вам, Владимир?..

- Владимир Дмитрич он. Ладно, идите. Вы, девушка, друзей себе аккуратней подбирайте, в следующий раз так хорошо может не кончиться.

- Еще раз, спасибо, - от стыда у меня горели не только щеки, но и уши.

- Все, иди давай. Ты выспалась, а мы нет, так Володь?

- Торопливо надела протянутую шубу, смущенно попрощалась, вышла вслед за мужчиной.

- Спасибо вам огромное, - мы шли по коридору, где-то рядом все еще гремела музыка. - А кто это был?

- Наш начальник охраны. Не споткнись, тут ступенька.

- Он вывел меня через служебный вход на стоянку, усадил на заднее сиденье.

- Сейчас прогрею и поедем. Дома-то есть кто?

- Я одна живу. Родители в области, а сейчас за границей отдыхают.

- А... То-то же не дозвонились. Как чувствуешь себя?

- Голова болит, а так хорошо.

- Ты сейчас придешь, постарайся поесть горячего, попей, только не чай и не кофе. И таблетки никакие не принимай, мало ли что тебе дали. Побыть с тобой, или, может, ко мне поедешь? Ты не бойся, у меня дочка тебе ровесница и пацан. Жена за тобой посмотрит.

- Нет-нет, что вы! - у меня слезы навернулись от доброты и участия совершенно незнакомых людей. - Я себя нормально чувствую, и вам отдыхать надо.

- Смотри, - выруливая во двор. - Какой подъезд? Точно до квартиры проводить не надо?

- Помотала головой, попрощалась. Постояла у подъезда, подышала сырым ветром, чуть пахнувшим машинами, пошла домой. Больше всего на свете мне хотелось сейчас рассказать кому-нибудь обо всем, что со мной случилось. И я остро, до боли, ощущала - некому. Подруг я так и не завела, парень оказался чужим мужем. И в сегодняшнем я тоже сама виновата!

Так и примерно так я думала два дня. Грызла себя, ругала, жалела. Третьего января встала утром на консультацию. От пережитого страха, и чтобы наказать себя, что ли, приготовила длинную юбку, мешковатый свитер, сапоги на тракторной подошве. Подумала и упихала все обратно. Нет, Маша. Ты не будешь прятаться, не будешь бояться. А то станешь сутулой бесполой аспиранткой в толстых очках или МНС в грязных джинсах и мятых рубашках. Ага, и с бородой. Хихикнула, достала любимые брюки, узкий пиджачок, короткий топ под бронзу, каблуки. Волосы в 'конский хвост', подбородок вверх, и пошла - легко, от бедра. Вот так-то вот!

Со Степченко встретились восьмого. Глазки прятал, конечно, но дружно сделали вид, что 'ничего не было'. В университете общались, созванивались иногда, но ночевать и столоваться больше не приглашала. И про 'потом' сразу отказала. Да, я категоричная несовременная дура. Но мне не нужен муж, который спит со случайной девушкой, женится 'по залету' или чтобы за совращение малолетней не привлекли (не знаю, не уточняла), а потом так об этом рассказывает, будто его, бедного совратили и изнасиловали. Сурков мелькал, но меня в упор не видел. Вот уж сделал одолжение.

Сессию сдала на все, кроме одной, пятерки. Четверку по этнологии пересдала через два дня, с другой группой. Съездила на каникулах к родителям, на субботу и воскресенье. Своими проблемами их не обременяла, они вполне искренне радовались моему приезду, мама накрыла стол, сходили с ней по магазинам, папа расспрашивал про учебу. Показала зачетку, был очень доволен, сказал, что пополнил мне карточку, 'премиальные заработала!'. Вернулась в Москву, за оставшуюся неделю отоспалась, прибрала квартиру, купила на кухню цикламен и строманту. Началась сессия, взяла еще переводов, дополнительную тему по иероглифике майя. И что это я выдумала себе любовь эту? Глупости какие!