— Вырвалось, — сказал я. Затем выругался. Мой член стал достаточно твёрдым, чтобы Джулиан смог заглотить его поглубже. — Я уже чувствую себя лучше. Намного... намного лучше... чёрт.

Моя очередь сделать ему приятно.

На следующее утро я был в кровати один, не считая Блу, но слышал Джулиана в другой комнате. Он вроде бы говорил по телефону и смеялся. Я встал, отлил и надел свои штаны, а затем присоединился к нему в гостиной.

— Я так и думал, — сказал он кому-то, с кем разговаривал. Его улыбка была странной. Почти грешной. — Нет, ты был прав. Мне следовало тебя послушать. Я был для него никем.

Я нахмурился.

Его слова сбили меня с толку, как и то, что он держал мой телефон рядом с тем, в который говорил.

Заметив меня, он подмигнул. Чего я никогда раньше не видел.

— Мне плевать на деньги, — ответил он, — но я хочу, чтобы он страдал за то, что причинил мне боль.

Мои брови приподнялись, и он одними губами произнёс мне:

— Никки.

«Господи, чёрт побери».

Ноги отнесли меня к нему, что я и не заметил, пока не оказался в дюймах от него. Джулиан наклонил мой телефон, чтобы я увидел экран, и я заметил, что идёт запись. Чёрт возьми, он выманивал из Никки признание. По крайней мере, так я предполагал.

— На самом деле, нам не обязательно встречаться, когда я вернусь в ЛА, — сказал Джулиан Никки. — Если честно, я позвонил тебе для того, чтобы ты сказал мне, что это ты рассказал о нас прессе.

Я машинально наклонился ближе, чтобы услышать ответ Никки.

Мгновение было тихо, не считая его дыхания, а затем я услышал, как он выплюнул:

— Ты шутишь, да?

Я усмехнулся. Чёрт меня побери, если я не был чертовски горд Джулианом. И может быть, меня это немного заводило. Мой мальчик был дьяволом.

— Боюсь нет, и теперь мы знаем правду, — сказал Джулиан.

— Не говори ему ни о каких планах, — прошептал я.

Мы не хотели ничем рисковать. Никки всегда будет знать, кто его закопал, но доказательств не будет. Но судя по выражению лица Джулиана, он хорошо знал это и не нуждался в моём напоминании.

— Ничего не кончено, — выдавил Никки.

— В этом ты ошибаешься, — Джулиан играл со шнурком на моих штанах. — Ещё как кончено. В любом случае, мне пора идти. Ноа желает тебе всего наилучшего. Береги себя, Ник, — с этими словами он повесил трубку и завершил запись.

— Я в последнее время говорил, что люблю тебя? — я положил руки на его бёдра и захватил его губы в поцелуе.

Он тихо рассмеялся и бросил наши телефоны на один из диванов.

— Сегодня нет.

— Ну... Я тебя люблю, — я подразнил его нижнюю губу игривым укусом. — Как ты это придумал?

— Это беспокоило меня почти всю ночь, — признался он. — В конце концов, я отказался от идеи заснуть и составлял план несколько часов, — он скользнул руками вверх по моим бицепсам. — Я подумал, что безопаснее всего выставить себя какой-то жертвой. Все остальные, кажется, думают, что я такой и есть, — он явно был не особо в восторге от этого. — Так что я позвонил ему и поблагодарил за то, что он слил информацию в прессу. Потому что это показало мне правду о тебе, и ты решил, что я не стою хлопот.

— Мне это нравится всё меньше и меньше, — пробормотал я.

Он хохотнул и закатил глаза.

— Я знаю, что это не так, дурак. Но с ним сработало. Сначала он не хотел ни в чём признаваться, но когда я упомянул о том, чтобы заставить тебя страдать, он признался довольно быстро и даже рассказал какую-то дурацкую историю о том, что мне это на пользу.

Я вздохнул и рывком притянул его в крепкие объятия. По крайней мере, теперь это не было помехой. Теннисон мог дать Ашеру зелёный свет на разрушение любых возможностей Никки реализоваться в киноиндустрии.

— Как твои ощущения насчёт прошлой ночи? — пробормотал я.

Блу выбрала этот момент, чтобы обойти вокруг наших ног, что говорило нам, что она хочет есть.

— Я ещё не уверен, — Джулиан поцеловал мою шею и немного отстранился. — Это жжёт — и сильно — но теперь я не позволю ничему встать у нас на пути. Я хочу, чтобы наши отношения были открытыми. Больше никаких переживаний о том, что думают другие.

Я коснулся его щеки.

— Как по мне, звучит идеально. Но ты почувствовал облегчение, услышав про Миа и Джеймса.

Он улыбнулся и наклонил голову.

— Да. Боже, я был таким идиотом.

— Эй, — я поднял его подбородок. — У всех бывают неуверенность и страхи.

Моим самым большим страхом стало потерять его. Наверное, я никогда не привыкну к тому, как ужасающе, восторгающе и впечатляюще было обладать им.

— Я люблю тебя, — он прикусил мой палец.

— Это взаимно, — я сделал шаг назад, пока он поднимал Блу. — Хочешь сходить позавтракать? Я изголодался.

— Да, определённо, — он улыбнулся и уткнулся носом в шерсть Блу. — О, мы можем пойти в то кафе, где продают потрясающий горячий шоколад?

— Конечно, — пока я мог получить кофе, я был в игре.

В независимости от того, насколько мы были сосредоточены на работе, на съёмочных площадках всегда заводишь новых приятелей. Джулиан завёл нескольких, а я ещё больше сблизился со своими помощником режиссёра о оператором-постановщиком. Людям было интересно, и они писали нам с тех пор, как разошлись сплетни, а мы использовали завтрак, чтобы отправить краткие подтверждения о том, что да, мы пара.

Мы оставались скрытными на площадке, это очевидно, просто больше не прятались.

— Брук заняла девчонок гардеробом и макияжем, — сказал я, убирая телефон в карман. — Это облегчение. Они любят болтать, — и было лучше, если у них была правильная информация.

Я откинулся назад и сунул в рот остатки круассана. Джулиан, который утверждал, что я ем как свинья, усмехнулся и смахнул крошки с моей майки.

— Я отчасти ожидал, что на нас накинутся репортёры, — признался он.

— Нет. Будь мы дома, тогда да, — но путешествие в Париж оказалось не таким дешёвым. Я даже не был в поле зрения французских СМИ, и они прислали бы папарацци из-за границы или из Великобритании, если бы я был более знаменитым. — Как сказал Теннисон, всё быстро затихло...

— О-оу, — Джулиан смотрел на свой телефон. — Мне написал помощник Софи, — он показал мне экран, и поначалу я не знал, на что смотрю. Прошли годы с тех пор, как я сидел в Твиттере. — Твоя бывшая оставила комментарий в Твиттере, и Софи ответила.

— Эта мерзавка, — вмешательство Эммы было последним, в чём я нуждался. Но я должен был это предвидеть. — Можно посмотреть, что написала Эмма? Должно быть, Софи пришла в ярость, раз вмешалась.

Из-за того, что в прошлом Софи была подростковой дивой, она уяснила свой урок и теперь вела себя скромнее. Она даже особо не пользовалась своим официальным Твиттером. С этим справлялись её помощник и публицист.

Джулиан протянул мне свой телефон, и там было сообщение Эммы, со ссылкой на одну из бесчисленных статей о нас с ним.

«Это многое объясняет. Не удивительно, что я не смогла сохранить наши отношения».

Я закатил глаза.

«Она серьёзно, чёрт возьми?»

У неё не было никакого конкретного статуса в Голливуде, но благодаря ответу Софи, каждый комментарий набирал популярность. Очевидно, комментариев было достаточно.

— Где ответ Софи? — спросил я. Как только я произнёс эти слова, я нашёл ссылку и рассмеялся.

«Перешла по ссылке, на удивление, увидела, что это не история о том, как ты изменяла налево и направо парню, за которого хотела замуж. #прощайфелиция».

— Есть ещё, — Джулиан обновил страницу Эммы.

«Один другой человек не равняется «измене направо и налево». Полагаю, он и тебе соврал! #нетакаяужхорошаяактриса».

— Матерь божья, она только что призналась в измене сотням тысяч людей, — я покачал головой.

— Клянусь, она не всегда была такой чертовски тупой.

Единственным ответом Софи на это было: «Ой-ой-ой». Теперь её фанаты всё скриншотили и ретвитили.

— У меня есть ощущение, что позже Эмма об этом пожалеет, — Джулиан скорчил гримасу. — Наверное, это неправильно, что я наслаждаюсь этим. Но меня больше злит то, что она причинила тебе боль. Плюс... ревность гадкая штука.

Я хохотнул и перевернул свою кепку, чтобы козырёк не мешал, когда я буду его целовать.

— Из-за чего тебе ревновать, а?

— Это неразумно, я знаю, — он покрутил мой сосок и прильнул ближе, положив голову мне на плечо. — С ней ты осел. У нас тоже так будет, верно?