ДЕНЬ ОДИННАДЦАТЫЙ

— Ты ведь это не серьезно.

Лили стояла в коридоре отеля, наблюдая за тем, как Кингсли вытаскивает из номера свою сумку.

— Забавная штука, дорогая, — вздохнул он, натягивая пиджак. — Я люблю Де Санта, как брата, однако если мы проводим вместе слишком много времени, мне хочется его убить. Сейчас он опасно близок к тому, чтобы получить от меня пулю в лоб, так что мне пора.

Лили не знала, что произошло за время ее отсутствия. Почти всё утро она провела на пляже, нежась на солнце и занимаясь серфингом. Когда она вернулась в номер, Марк куда-то пропал. Кингсли тоже пропал. Но все их вещи были на месте, поэтому она не придала этому большого значения. Пообедала в ресторане отеля, затем вернулась наверх и вздремнула, растянувшись на кровати. Пару часов спустя, ее разбудил Марк и сообщил, что Кингсли уезжает.

— Останься хотя бы еще на одну ночь, — умоляла Лили, которой было невыносимо грустно смотреть, как он уходит.

Ей нравилась компания Кингсли, его остроумие и подколы. Та лёгкость и непринуждённость, что была между ними. Ей редко удавалось достичь подобного с другими людьми, и поэтому она очень за это цеплялась. Цеплялась за крупицу нормальной жизни.

— Что даст еще одна ночь, кроме того, что завтра будет еще тяжелее? — спросил он.

Она нахмурилась.

— Я просто подумала, что было бы здорово..., — Лили смешалась и умолкла.

Что она могла сказать? Что здорово остаться всем вместе? Что они втроём умчатся в закат? Купят двухквартирный дом в пригороде Кливленда и будут жить бок о бок? Марк получит должность менеджера в продуктовом магазине, Кингсли будет работать в рекламе, а Лили вернётся в свой банк?

«Эти мужчины не твоего поля ягоды. Время решать, либо ты ныряешь в омут с головой, либо и дальше плещешься в детском бассейне».

— Я тоже. Ко мне очень легко привязаться, я понимаю, — улыбнувшись ей, пошутил он.

Кингсли был гораздо выше ее, поэтому ему пришлось немного вытянуть шею. Высокий, рослый мужчина, такой красивый в своих дизайнерских костюмах.

— Я буду по тебе скучать, — просто сказала она.

— А я по тебе. Но мы ещё увидимся, — заверил он ее.

— Правда?

— О, я в этом уверен. Что-то мне подсказывает, что ты очень скоро вновь влипнешь в неприятности, и тогда придется появиться старому доброму Лоу и снова спасти положение, — поддразнил ее он и, коснувшись пальцами лица Лили, легонько потряс ее за подбородок.

— Снова? Ты повалил меня на пол и чуть не придушил!

— Правда же, было весело? Я уже жду не дождусь следующего раза.

Не успела она ответить, как он наклонился и заключил ее в крепкие объятья. Лили встала на цыпочки и изо всех сил обняла его в ответ. Он так много для нее сделал. Она так мало для него сделала. Это было неправильно.

— Спасибо за все, — прошептала она.

— Всегда пожалуйста, дорогая, — прошептал он в ответ.

Момент был невероятно тяжелым, поэтому для Лили стало полной неожиданностью, когда он вдруг сжал ей ягодицу, а затем резко шлепнул ее по заднице. Она рассмеялась и отстранилась от него. Он еще раз ей подмигнул и улыбнулся, а потом взвалил на плечи свою сумку и зашагал по коридору. Тяжело вздохнув, она смотрела ему вслед до тех пор, пока он не скрылся за дверями лифта.

— Боже, как же это было драматично. Я всё ждал, когда ты засунешь ему в рот свой язык.

Лили закатила глаза и, обернувшись, обнаружила стоящего в дверях их номера Марка.

— Я собиралась, но почувствовала на себе твои маленькие пронзительные глазки. Поверить не могу, что ты даже не попрощался, — проворчала она и, протиснувшись мимо него, прошла в комнату.

— Я уже много раз с ним прощался. Это не помогает, он все равно возвращается, — пошутил Марк.

— А знаешь, ты, может быть, сейчас последний раз его видел. Что, если его убьют во время следующего заказа? Что, если кто-нибудь, наконец, решит получить вознаграждение, обещанное за его голову? — спросила Лили, присев в изножье кровати.

— Тогда я сообщу об этом его матери и схожу на его похороны. Но пока этот день не настал, и он жив, я буду относиться к нему именно так. Нужно двигаться дальше, дорогуша. Я не могу останавливаться на каждом «если бы, да кабы», — сообщил он ей.

Марк глубоко вздохнул, а затем присел перед ней на корточки. Он положил ладони ей на бедра, легонько похлопал ими, словно отбивая ритм, а затем скользнул пальцами ей под шорты. Он вонзился ногтями в ее кожу и провел ими до колен.

— Я тут подумал… — начал Марк, и она тотчас насторожилась.

— Обычно это плохо заканчивается.

— Что будет с нами дальше? — спросил он.

Они никогда это не обсуждали. Лили, можно сказать, боялась поднимать этот вопрос, поскольку не только сама не была уверена в том, чего именно она хочет, но и понятия не имела, чего хочет он. И его отказ пугал ее больше, чем приставленный к голове пистолет, это она сейчас осознала предельно ясно.

— А как ты считаешь, что должно быть дальше? — парировала она, не желая колоться первой.

Марк отвернулся от нее и поглядел в окно. Воцарилось долгое молчание, затем у него на губах заиграла улыбка.

— Пемба.

У нее на мгновение замерло сердце.

— Что?

— Помнишь тот дом? Ту ночь? Я рассказывал тебе об одном месте, недалеко от побережья — об острове Пемба, — пояснил он.

Конечно же, она помнила. Как она могла забыть?

— И что с ним? — осторожно спросила она.

— Мы все еще можем туда поехать. Может быть, немного отдохнуть. Ты же любишь пляжи.

«Он тоже помнит».

— Я бы с удовольствием с тобой отдохнула, — прошептала она.

Он кивнул.

— Хорошо. Но прежде нам нужно кое-что прояснить.

Марк вернулся к своему обычному уверенному, командному тону и, поднявшись, стал расхаживать по комнате.

— Что, например? — спросила Лили.

— О тебе в этом мире почти ничего не знают, но я в нем крупный игрок. Станковский не позволит мне так просто уйти, тем более сейчас, когда его алмазы исчезли. Мне нужно вернуться в Либерию, позаботиться о незаконченных делах. А потом мне нужно исчезнуть. Вывести все свои активы, убедиться, что все мои люди знают о том, что я залёг на дно. Я должен максимально нас обезопасить. Я должен стать невидимым, — объяснил он.

— Хорошо, я понимаю. И что, это необходимо сделать прямо сейчас? — спросила она.

— Да. Я не сомневаюсь, что он уже предпринимает меры, чтобы заморозить все мои счета, отрезать меня от моих денег. У меня кое-где припрятана значительная часть, и если мы хотим выжить, мне нужно вернуться и забрать ее. И сделать это необходимо сейчас, как можно быстрее. Иначе, мы можем умереть ещё до того, как сядем в самолет, — предупредил ее Марк.

Когда из его уст прозвучали слова «мы», «нас», грудь Лили наполнилась теплом.

«Ты матёрый криминальный перевозчик, и у тебя все еще кружится голова от того, что мальчик держит тебя за руку и говорит о вас двоих так, будто вы вместе».

— Понимаю. Значит, мы отправимся в Либерию и…

— Не ты. Только я.

— Почему мне нельзя поехать?! — возмутилась Лили.

— Потому что ты, дорогуша, и так уже достаточно сделала, и мне жаль это говорить, но без тебя я доберусь гораздо быстрее, — сказал он ей.

Лили почувствовала, как от обиды у нее начала закипать кровь, но не успела она дать волю своему гневу, как Марк продолжил:

— Через десять дней мы там встретимся. Десять дней на то, чтобы избавиться от всех скелетов в моих шкафах. Десять дней, и мы сможем стать новыми людьми, — сказал он ей.

— Новыми людьми, — эхом повторила она, так отчаянно ухватившись за эту мысль, что ощутила почти физическую боль. Так отчаянно, что забыла обо всех своих опасениях.

— Новыми людьми, вместе.

«Продано».

В глубине души Лили всегда держала идею о том, что они могли бы «быть вместе», на почтительном расстоянии. Марк был безжалостным наемным убийцей, она своими глазами видела, как он прикончил кучу людей, очень сомнительно, чтобы ему хотелось быть с ней. Он ни разу не обмолвился о том, что испытывает к ней хоть какие-то чувства. Только о том, что ему нравится с ней спать, только и всего. Она была новичком, тем, кто крадется на цыпочках в его естественной среде обитания. Какой бы крутой она себя ни считала, в глубине души Лили все равно казалось, что ей до него далеко. Зачем ему стремиться быть с тем, кого он не считает себе ровней?