Глава 3: Брайден

На следующий день

Мне нужно увидеть ее. То, как звучал ее голос, когда она произнесла мое имя, перед тем как я оставил ее прошлой ночью, не дает мне покоя.

Черт, ее вкус преследует меня. Всю ночь я провел, мучаясь желанием закончить то, что мы начали.

Мне необходимо было уйти от нее прошлой ночью. Не только, чтобы хоть немного восстановить контроль, но и потому что ее брат был всего в нескольких шагах от того, чтобы нас обнаружить. И Остин. Ни в коем случае я не хотел бы, чтобы он увидел ее такой.

Ее зрачки горели. Прекрасные щечки покрылись румянцем. Губы распухли от моих поцелуев.

Увидев ее, они бы сразу поняли, что именно происходило минутой раньше.

Мне нужно больше времени. Времени, чтобы разобраться со всем этим дерьмом. Времени, чтобы подготовить Райана к мысли о том, что я с его сестрой.

Потому что я собираюсь быть с его сестрой. Сейчас в этом нет сомнений.

Я говорил себе, что у меня никогда не будет девушки, но, черт, это же так очевидно. Все обрело смысл, и я хочу биться головой о стену из-за того, что был таким идиотом все эти годы.

Это Кира. Девушка, которую я всегда хотел. Та, о которой я всегда твердил себе, что она не может быть мне больше, чем другом, даже при том, что в глубине души знаю, что я хочу намного большего с ней.

Если кто-то и будет официально моей девушкой, то это она.

Я хочу ее.

Мой член жаждет ее.

Мое сердце взывает к ней.

Я не могу заполучить ее тело. Пока нет. В следующем месяце мне будет восемнадцать, а ей только недавно исполнилось пятнадцать. При том, как сильно я хочу ее, наша разница в возрасте будет проблемой еще несколько лет. Закон не слишком благосклонно относится к этому, а тюрьма не входит в мои планы на жизнь.

Но ничто не помешает мне встречаться с ней. Целовать ее, ласкать — это будет хорошо.

Я буду ждать ее. Клянусь, буду ждать. Я как-нибудь найду способ, чтобы держать мой чертов член под контролем и подальше от ее киски, пока она не станет достаточно взрослой.

Как-нибудь.

И все же сейчас я не имею ни малейшего чертового понятия как. Прошлой ночью мне пришлось дрочить три раза, и это только из-за одного поцелуя.

Поцелуй и вкус ее кожи на моем языке.

Я сильно укусил ее вчера ночью. Интересно, оставил ли я след. Срань Господня, надеюсь, что оставил. Даже мысль об оставленной отметке на ее прелестной коже снова делает меня твердым.

Такого рода мысли делают ее ожидание невыносимым. Я знаю это. Хоть и не могу контролировать. Не важно.

Я найду способ. Я найду способ. Я найду способ.

Я повторяю это снова и снова, пытаясь убедить себя.

Слава Богу, сегодня утро субботы. Не надо в школу. Ничего мне не помешает. Только бесконечно тянущиеся ночные часы, пока я хожу взад-вперед по своей комнате, возбужденный, взволнованный.

Полный решимости.

Каждый раз, когда это становится невыносимым, ее стоны вновь и вновь прокручиваются в моей голове, я останавливаюсь и дрочу, произнося ее имя каждый раз, когда кончаю.

Как только пробивает одиннадцать часов утра, я знаю, что она проснулась, спешу в ванную комнату и принимаю самый быстрый душ в своей жизни. Я одеваюсь меньше чем за пять минут и выбегаю из комнаты.

Я направляюсь в дом по соседству.

Собираюсь поговорить с Кирой первым, рассказать ей правду и стереть ту боль, которую услышал в ее голосе прошлой ночью.

Потом мне нужно будет поговорить с Райаном. Бал через две недели, и я хочу, чтобы его сестра была моей парой. А это значит, что он должен узнать об этом до предстоящего мероприятия, чтобы у него было время смириться с этой мыслью.

И чтобы у меня было время вылечиться, если он решит надрать мне задницу. В любом случае, я не буду винить его.

Я прыгаю вниз по ступенькам, размышляя о том, следует ли мне просто перепрыгнуть оставшиеся четыре...

Кира.

Я почти теряю равновесие и удерживаюсь, хватаясь за перила, когда вижу ее, стоящую в дверях.

Она в фойе. Видимо, только что зашла.

Кира в моем доме.

Святое дерьмо, она пришла ко мне?

Она смотрит на меня широко распахнутыми глазами, а во взгляде — странная смесь беспокойства и гнева.

Она скрещивает руки на груди, закрываясь от меня.

— Ты в порядке? Похоже, ты чуть не сломал себе шею.

Ее тон говорит мне, что она очень, очень хочет, чтобы это случилось.

Вид того, насколько сильно она зла, заставляет меня беспокоится, потому что я знаю, почему она злится. Прошлой ночью я оставил ее в подвешенном состоянии, нас обоих.

И я намерен все исправить. Прямо сейчас.

— Да, я в порядке. — Я сбегаю вниз по последним ступенькам к ней.

Она разворачивается, не глядя на меня, и направляется в сторону гостиной. Я нахожу это странным, но слишком сосредоточен на том, что мне нужно спросить у нее.

Я замечаю только, что она уходит от меня, а так дело не пойдет.

— Нет. — Я хватаю ее за руку и разворачиваю обратно к себе.

Она спотыкается, ее голова поворачивается, и глаза пристально смотрят на меня.

— Что?

— Идем. — Я тяну ее в противоположную сторону, прочь от гостиной, вниз по небольшой лестнице, ведущей в бильярдную.

— Ты что, идиот? — шипит она, спотыкаясь на ступеньках и падая на меня.

Я смеюсь, разворачиваюсь, чтобы обнять ее за талию и сгрести в охапку, прижав к себе. Она что-то лопочет, лицо краснеет, и это заставляет меня смеяться еще больше.

Тем временем я прижимаю ее к стене рядом со входом, она так сердится, что практически плюется огнем на меня.

Я улыбаюсь ей и так чертовски счастлив ее видеть, что не могу это скрыть.

— Привет.

Она дуется.

— Отойди от меня.

Я улыбаюсь еще шире.

— Нам нужно поговорить.

Она немного раздраженно закатывает глаза и толкает меня в грудь, пытаясь заставить подвинуться.

— Тут не о чем говорить. Двигайся. Пока кто-нибудь не увидел, как глупо ты себя ведешь.

Ой, она злится. Безумно злится. По непонятной причине я нахожу это чертовски потрясающим, потому что это значит, что ей не все равно. Я всегда знал, что Кире не безразлично происходящее, но это другое.

Я все еще толком не разобрался с этим, но мне плевать. Эта девушка рвет мою силу воли в клочья. Я не могу больше устоять перед ней, так что сообщаю ей:

— Я собираюсь поцеловать тебя снова.

Она замирает на один стук сердца. Может быть, на два.

Я начинаю тянуться к ее лицу, готовый жадно впиться в эти надутые губки.

Кира снова начинает отталкивать меня, ее гнев снова разгорается в полную силу.

— Иди, найду шлюху, с которой был прошлой ночью. Уверена, она будет более чем счастлива дать тебе этот поцелуй.

Она ревнует.

Я хватаю ее за запястья, чтобы прекратить ее попытки вырваться, и улыбаюсь настоящей улыбкой. Щеки болят, все зубы на показ, торжествующая улыбка во все лицо.

Мой Котенок ревнует, и я не могу объяснить, почему это приводит меня в такой дикий восторг, но это так.

Ее рот приоткрывается, когда она видит мою улыбку.

— Что, черт возьми, с тобой не так, сумасшедший?

Я отпускаю ее запястья и обхватываю лицо.

— Ты. — Я наклоняюсь ближе к ней, глядя прямо в ее глаза. — Ты — вот что со мной не так.

Удивление мелькает в ее зелено-золотых глазах. Эта девушка настолько красивая, что это убивает меня. Я знаю, она будет еще горячее, когда станет старше. Понятно, почему все парни говорят о ней, почему хотят ее.

Никто из этих недоумков не получит ее. Я не допущу этого. Она будет только моей. Я позабочусь об этом.

Поглаживая большими пальцами ее щеки, я наклоняюсь, чтобы прижаться своим носом к ее подбородку. Ее запах заводит меня, посылая приглушенный гул по моим венам.

— Я ни с кем больше не был прошлой ночью.

— Ч-что?

Вокруг ее шеи замотан тонкий серо-белый шарф.

Черт бы побрал.

Меня.

Вся кровь в моем теле приливает прямо в член.

— Дай посмотреть, — говорю я ей, не отрывая глаз от шарфа и представляя, что находится под ним.

— Извини?

Она прячет след от укуса. Уверен в этом. Я понимаю почему, но мне нужно увидеть его.

У меня даже рука трясется, когда я тянусь, чтобы схватить тонкую ткань большим и указательным пальцами. Кира стоит совершенно неподвижно, ее грудь быстро поднимается и опускается.

Одно движение, крошечный рывок — и открывается фиолетовое доказательство, оставленное мною.