Я уже говорила, что ненавижу его?

Я отодвигаюсь и сажусь в кабинку, двигаясь так быстро, как могу, и хватаю меню.

Он садится рядом со мной.

Я не отрываю взгляда от меню, просматриваю стейки, читаю каждую строчку мелким шрифтом, чтобы избежать прикосновений или чего-либо еще с мужчиной, сидящим рядом. Я слышу, как он болтает с моей мамой. Стив подозрительно молчалив. Осмелившись поднять взгляд, я замечаю, что он напряженно пялится в свой телефон.

Подходит официант, чтобы принять наш заказ. Я даже немного надуваю губы, когда мне приходится отдать ему меню, мой импровизированный щит.

Как только официант исчезает с горизонта, мама неожиданно набрасывается с вопросами, расспрашивая о том, что интересовало всех весь день.

— Когда ты расскажешь нам, что случилось, Брайден?

Брайден ухмыляется и сжимает руку, подмигивая. При свете она выглядит еще хуже, и я борюсь с нарастающим желанием облегчить его боль — инстинктивное желание, которое я всегда испытывала по отношению к нему. Реакция, которая все эти годы не принесла мне ничего хорошего, кроме боли.

Мое сердце замирает и начинает усиленно биться, когда его пальцы снова касаются моей ноги.

— Разногласия со старым другом.

Порочное желание проносится вверх по моим бедрам, устремляясь к моему клитору, переводя все мое внимание на его руку чуть выше моего колена.

Черт!

Нет, только не это.

Сохраняя спокойствие, я бью по руке Брайдена, но вместо того, чтобы убрать руку, его захват лишь усиливается. Я тяжело вздыхаю, но все воспринимают это как должное.

Все сохранившиеся мысли об Остине испарились, стерты всего лишь одним прикосновением.

Стив хмурится и качает головой.

— Сначала Райан, а теперь и ты? Что происходит? Не могу поверить, что ты рискуешь своим будущим из-за драки.

Брайден сжимает челюсть и смотрит на меня, снова излучая эти вибрации.

— За некоторые вещи стоит бороться.

И тогда меня озаряет понимание случившегося.

Брайден виделся с Остином.

Я хватаю его руку и впиваюсь в нее ногтями, пытаясь заставить его отпустить. Через несколько секунд он отступает, но вместо того, чтобы убрать ее, он скользит под мою юбку прямиком к моей киске. Кончики его пальцев касаются моих трусиков, посылая пульсирующие разряды в мой клитор. Это происходит настолько быстро, что я не успеваю хоть как-то подготовиться к той волне дрожи, которая сейчас сотрясает все мое тело и разум.

Стив качает головой, не обращая внимания на то, что делает его сын.

— Есть борьба, а есть драка. Ты выглядишь так, словно подрался.

Брайден вздыхает и снова проводит своей рукой вверх по моему клитору, из-за чего моя киска снова пульсирует, пока он уже проводит рукой по моему бедру и добирается до задницы.

— Некоторым людям приходится буквально вбивать это.

— Насилием ничего не решишь.

— Может и так, но я чертовски уверен, что из-за этого чувствую себя намного лучше.

Я действительно хочу сейчас причинить ему боль. Физически. Накричать на него, чтобы убрал от меня свои чертовы руки.

Я больше не желаю гоняться за воспоминаниями о безумном удовольствии от его прикосновений.

— Стивен, они оба хорошие мальчики, так что думаю, какой бы ни была причина, бьюсь об заклад это было ради чего-то хорошего.

Мама, к счастью, прерывает их спор, но все, о чем я могу думать — это как ужасно должно быть выглядит Остин.

Стив откидывается в кресле и кивает, из-за чего агрессивно сжатая рука Брайдена расслабляется. Хотя это не мешает ему блуждать рукой вдоль моих трусиков.

— Тебе действительно нужно что-то с этим делать, — говорит Стив, делая глоток вина.

— Я разговаривал с мамой и отправил ей фотографии. Оказалось, вывихнуто несколько костяшек, и она помогла мне их вправить.

— Твоя мама медсестра, а не врач.

— И поэтому я пообещал ей, что приеду завтра.

Кончики пальцев Брайдена двигаются по внешней стороне моей киски, заставляя меня напрячься и наклониться вперед, опираясь локтями о стол.

Кажется, Стива устраивают его слова, и он обращается к маме поговорить о вине или погоде. Я не знаю и мне наплевать, потому что все мое внимание сосредоточено на жаждущих прикосновениях Брайдена. Я пытаюсь отстраниться, но теперь моя поза дает ему еще лучший доступ. Мои ногти впиваются в ладони, когда он скользит в мою киску.

Каждая клеточка моего тела оживает, покрывается мурашками из-за удовлетворенного блаженства. Я не в силах справиться с этим, хотя это лучшее, что когда-либо происходило со мной.

Брайден, и он во мне.

Возможно, не совсем так, как того жаждет мое тело, но тем не менее, это все же он.

Когда приносят салаты, мне представляется шанс посмотреть на него, но на его лице нет ни намека на то, что он со мной проделывает. Наши родители разговаривают, забывая о нас, даже ничего не замечая.

Внутрь, наружу. Медленные, изнуряющие толчки, из-за которых мое зрение становится размытым, ресницы трепещут, и гортанный стон вот-вот вырвется наружу, угрожая разорвать меня на части. Кровь бурлит в венах, распаляя меня. Мои руки дрожат, пальцы сжимаются, из-за чего вилка с грохотом ударяется о керамическую тарелку.

Я хочу, чтобы он остановился.

Я хочу большего.

Почему? Почему здесь? Почему сейчас?

Я вся влажная, губы приоткрыты, требующие большего, пока я извиваюсь на сиденье рядом с ним.

Это слишком.

Я не хочу этого.

И хочу одновременно.

Он доводит меня до грани безумия, выбивая землю у меня из-под ног. Мне нужно оттолкнуть его, иначе я кончу. Или расцарапать ему лицо.

— Кира, милая, ты в порядке?

Мой взгляд устремляется на маму, и несколько секунд я смотрю на нее, после чего моргаю.

— Да, я... я просто неважно себя чувствую. — Я откашливаюсь и отодвигаюсь от его пальцев. — Мне нужно в уборную. — Я поворачиваюсь к Брайдену. — Выпустишь меня?