Глава 14

Сюзи Фелпс смотрела на огромную луну. Муж в командировке, у соседей давно потушен свет. Беспокоиться вроде не о чем, но всё-таки немного страшновато. В голове крутилась сотня «А что если»? А что если за домом следят? А что если Фелпс вернётся прямо сейчас? А что если соседи заметят, как кто-то посторонний приехал посреди ночи? А что? А что? А что?

Надо взять себя в руки и ни о чём не думать. Иначе не стоило и начинать. Муж давно стал чужим. Часто обижал и относился безразлично. Она всё больше свыкалась с мыслью, что Фелпс — обычный лузер. Застрял на карьерной лестницы, из бюро его вышвырнули, правда потом восстановили, но услали в какую-то дыру. Лузер. Вспомнила отца. Сколько раз его увольняли и сколько раз отец устраивал истерику по этому поводу. Сюзи была в шоке. Если папа так переживает, то дело явно худо. Мать пыталась успокоить отца, но однажды, когда в очередной раз он обвинял весь мир в своих неудачах, подбежала и крепко схватив за воротник, прокричала:

— Слушай, ты мужчина или нет? Возьми себя в руки и делай хоть что-то.

И он сделал. Бросил их, переселившись подальше от города. Там в объятиях толстой, крашенной провинциальной дурочки папа нашёл свой рай. Вкусный обед, чистый дом и никаких хлопот. Ферма прокормит, ферма не оставит без средств Нужно только сидеть и заботиться о новой жене, которая боготворила мужа и скандалила с родителями, заставлявшими его работать на ферме.

Отец первое время часто звонил Сюзи, говорил что любит и жаловался на свою скучную жизнь, рассказывая подробности сельской рутины. Все дни одинаковы словно куриные яйца. На прямой вопрос — вернётся ли он — отвечал уклончиво. Сюзи со временем поняла — не вернётся. Зарылся там как страус от своих проблем. После его очередного «не знаю» Сюзи поклялась, что больше не станет общаться с отцом. Клятву сдержала. С глаз долой из сердца вон.

В классе, узнав, что отец сбежал начали доставать. Миссис Валлентайн, их учительница, собрала всех после занятий, отпустив Сюзи пораньше.

Миссис Валлентайн рассказала, что её отец так и не вернулся с фронта. Она рыдала почти месяц, засыпая каждую ночь с папиной рубашкой в обнимку.

— Но ведь у Сюзи отец не убит. Он сбежал от них.

— Тем хуже, Гарри, тем хуже. Одно дело — смириться с гибелью героя. Другое — с предательством.

— Неужели вас обижали, мисс Валлентайн?

— Увы да. Однажды новичок назвал меня безотцовщиной. Тогда Большой Эйб встал из-за парты, подошёл к нему и схватил за грудки. Помню как он грозно прорычал:

— У неё отец — герой. Погиб на фронте. Вздумаешь вякать, познакомишься вот с этим!

Большой Эйб сунул ему под нос увесистый кулак, а затем кулаки показали и Сэм, и Билл, и даже Гай. Я расплакалась, выбежав из класса, а когда вернулась — новичок попросил прощения.

— Миссис Валлентайн, а Большой Эйб — это случайно не Эйбрахам Рашмор-Валлентайн, ваш муж?

— Именно он, вот уже сорок лет вместе.

Все тогда рассмеялись. Сюзи, подслушивающая у двери, покраснела, но ребята смеялись вовсе не над ней. Уж очень забавно всё вышло у мудрой миссис Валлентайн. Когда все затихли, она продолжила:

— Тогда у многих папы не вернулись с фронта. Мы берегли друг друга, заботились о тех, кто стал сиротой. Мальчишки защищали нас как самые настоящие рыцари. Вы хорошие ребята и ваши папы, слава богу, живы, но есть ли рыцари среди вас? Кто встанет на защиту Сюзи?

— Я встану!

— И я!

— И я.

Все мальчишки подняли руки. Никто не хотел быть в стороне.

— Ну и отлично. Раз все за Сюзи — получается и защищать ни от кого не придётся.

И снова все рассмеялись. А Сюзи заплакала за дверью. Больше ей никто не напоминал про отца.

В седьмом классе у Сюзи выросла грудь, мальчишки стали бегать за ней. Сюзи нравилось внимание. Отношений она ни с кем не строила, хотя каждый считал её своей девчонкой. В итоге произошло несколько драк. И Сюзи, помня какой размазнёй был отец, начала встречаться с самым смелым, самым сильным мальчишкой их класса. А потом был колледж и она встретила Кайла. Сильный, крепкий, всегда с оружием, он был антиподом отца. Сюзи не верила в басни, что девочки ищут тех, кто похож на папу. Отец-предатель был ей противен.

Постепенно любовь к Кайлу сошла на нет. Что толку в его силе, если Кайл постоянно на работе. Какой прок от его смелости, если защищает он каких-то дурацких свидетелей, а ей так страшно возвращаться домой по тёмным аллеям. Кайл приходил уставшим. Ни комплиментов, ни поцелуев. Он жил своей жизнью, она — своей. Секс стал пресным. Она подозревала, что Кайл погуливает, но до поры молчала. А потом эта позорная история с Моникой. Было стыдно и противно. Стыдно за то, что не нашла в себе силы уйти сразу. Противно — потому что история всплыла наружу и ей пришлось объясняться с мужем Моники, хотя Сюзи была тут совершенно не при чём. В пошлых любовных романах семейный корабль налетает на айсберг. Романтично, пафосно, красиво. Их отношения были скорее похожи на баржу, распоровшую ржавое днище в грязной портовой бухте. Баржа всё ещё барахталась на плаву, но трюмы дали течь и в зияющую дыру заливалась мазутная вода с дохлыми кошками, пластиковыми бутылками и правыми сланцами. Недалек тот час, когда судно пойдёт на дно, если в этой помойке вообще можно было утонуть. Будь у них дети — может быть всё сложилось по другому. Сюзи после бурной студенческой молодости не могла забеременеть, благо Кайла это особо не беспокоило.

Кайл потерял своё обаяние. В истерике жаловался, что уволен с работы. Перед глазами снова всплыл отец. Лучше бы муж обманул её, чёрт с этими деньгами, прожили бы как-нибудь. Теперь — он словно страус начнёт искать, куда спрятать голову. С годами Сюзи поняла, мужики почти все — трусы. Не хотят брать ответственность. К тому же мать, узнав про увольнение сразу же навалилась с советами:

— Бросай его пока не поздно. Успеешь найти другого, может быть родишь мне внуков. Только не смей рожать девчонок. Они вечно страдают.

Пару недель назад в этой серости, депрессии и тоске появился Он. Нет, он не был красивым, и не казался сильным. Он просто бросился как тигр на двери электрички, зажавшие её руку. Ничего страшного не произошло. Сюзи даже испугаться не успела. А он нежно взял Сюзи за кисть, усадил рядом и не отпускал всю дорогу. Они ехали вдвоём в пустом вагоне. Сюзи давно пропустила остановку и ей хотелось, чтобы эта поездка длилась вечно. Машинист выгнал их на конечной, по дороге домой оба не могли наговориться. Автобусы были почти пустыми, они пропустили один, другой, а потом и вовсе пошли пешком. Он проводил Сюзи до дому. Не поцеловал, не обнял лишь крепче сжал пальцы и попросил разрешения позвонить. Сюзи оставила свой номер и записала его. Задумалась, а вдруг не перезвонит? И знала ответ. Сюзи перетрясла бы всю AT&T[1], но номер добыла.

Он позвонил ровно через сутки. Проговорили до глубокой ночи. Отъезд Кайла Сюзи восприняла как подарок судьбы. Они слегка повздорили перед отъездом, но в принципе всё сложилось как нельзя лучше. Кайл далеко и можно не опасаться его внезапного возвращения. Сядет в самолёт — напишет. И всё же Сюзи волновалась. Она всё рассказала про Фелпса, на что получила ответ, что муж, жена, семья — архаизмы, навязанные человеку обществом. Мир давно поменялся да и отношения тоже. Сюзи плюнула бы в глаза любому, кто пришёл к ней с такой правдой месяц назад. Но ведь это сказал он. Сюзи оставалось только подчиниться. Она услышала стук. Аккуратный, мелодичный, волшебный. Сердце ушло в пятки. Сюзи бросилась к двери словно семнадцатилетняя девчонка, впервые пригласившая кавалера в родительский дом.

***

Брэдфорд и Фелпс ехали вместе с шерифом к Уайтхэдам. Рыжий малый из новой команды Карпентера вёл патрульную машину.

— Они немного с приветом, сэр.

— А вы откуда знаете?

— Я жил тут до конца девяностых. Потом перебрался в другой округ. Учился с их сыном и сыном шерифа Пейна в одном классе.

Карпентер ворочался на переднем сиденье. Новое кожаное кресло издавало странные звуки от которых рыжий водитель замолкал на мгновение, а Брэдфорд подозрительно нюхал воздух.

— Помимо Джеффри, у них были ещё две дочери. Одна красивая, вторая так себе. Помню мы всё увивались за ними, только не по зубам нам эти девчонки были. Мать у них — настоящий терминатор. Чуть что — хватается за ружьё. Она порола Джеффри до девятого класса.