- Да.

- Мне понравились твои сообщения.

- А мне не нравилось, что я не могу с тобой разговаривать, – призналась она тихо. – Почему у тебя нет спутникового телефона?

- У Томми есть, мой послужной список с ними не очень хорош. У них есть привычка падать со скал или оставаться на крыше машины, падать и попадать под колеса. – Я уставился в потолок. – Честно говоря, я никогда не задумывался об этом. Не привык, чтобы кто-то беспокоился обо мне. Или думать, чтобы позвонить кому-нибудь. Но теперь я буду стараться оставаться на связи.

- Я не жду ежедневных звонков… просто дай знать, что ты в порядке. Короткое сообщение. Что угодно. Это все, о чем прошу.

- Хорошо. Я скучал и много думал о тебе.

- Я думала о тебе все время.

Алли зевнула, и я укутал ее в одеяло.

- А сейчас спи.

Как котенок, она свернулась калачиком, положив руку под щеку.

- Алли…

- М?..

- Этот благотворительный вечер, для чего он?

- Собрать как можно больше денег на оборудование для педиатрического отделения в больнице. А что?

- Просто спрашиваю.

Она прижалась ближе, положив голову мне на грудь. Я проводил рукой вверх и вниз по ее спине, пытаясь расслабить медленными ласковыми поглаживаниями. Алли вздохнула, рука, сжимающая мою футболку, расслабилась, и ее дыхание выровнялось. А мой разум был слишком заполнен, для того чтобы уснуть.

Тем более что у меня постепенно формировалась идея.

Я ведь был довольно хорошо известен, мои фотографии привлекали большое внимание и почти всегда стоили кругленькую сумму. Это было достойным поводом. Очень стоящим.

Возможно…

Мне нужно было связаться с оргкомитетом. Предложить какую-нибудь свою работу в качестве аукционной части. И потом быть там, чтобы подписать ее лично.

Можно встретиться с несколькими людьми. Представиться.

Я подумал о родителях Алли и их скучных циничных лицах сегодня вечером. Конечно, я знал, что они не одобрят меня. Несмотря на то, что я был здоров и успешен, то, как я зарабатывал свои деньги, и мой образ жизни не соответствовали их стандартам. Не говоря уже о чернилах, которые покрывали мои руки. Алли рассказывала, как сильно они отвергали боди-арт и вообще любого, кто не соответствовал их узколобому миру.

Кроме того, я был прямым, откровенным, терпеть их не мог за то, как они относились к моей девушке, и мне было все равно на их мнение.

Подождите, пока они не увидят меня.

Мы будем ненавидеть друг друга, но им придется привыкнуть ко мне.

Потому что я никуда не собираюсь.

Насколько я могу судить, если б они ушли из жизни Алли, то ее жизнь могла бы только улучшиться.

А если они останутся и позволят себе плохо с ней обращаться, им придется иметь дело со мной. Я положу конец этому дерьму.

Они должны научиться тому, что уважение – это улица с двусторонним движением.

Алли нужен кто-то, кто защитит ее.

И этим кем-то буду я.

Глава 8

Адам

- Прекрати меня фотографировать.

Я ухмыльнулся, но положил камеру на стол и взял свою чашку кофе.

- Тогда перестань быть такой сексуальной, когда спишь.

Алли села, и ее волосы яркой вспышкой рассыпались вокруг лица. Она сонно посмотрела на меня, поправляя свободную футболку, закрутившуюся вокруг ее тела.

- Очень сомневаюсь, что мои слюни это сексуально.

- Хотя ты храпишь.

- Я не храплю! – Задохнулась от возмущения Алли.

- Я никому не скажу. – Подмигнул я ей.

- Который час?

- Расслабься. Еще даже нет восьми. У тебя много времени.

Ее плечи расслабились.

- Хорошо.

- Я все еще думаю, что ты должна все отменить, – осторожно проговорил я.

- Нет, – твердо возразила Алли. – Я хочу сказать им сегодня.

- Почему так важно сделать это сегодня?

- Ты будешь думать обо мне хуже, если я скажу тебе.

Я раскрыл руки.

- Иди сюда, Алли.

Она вылезла из кровати, потянув одеяло за собой, и такая теплая и соблазнительная свернулась рядом со мной. Ее мягкость слилась с моей твердостью, идеально сочетаясь. Алли так правильно ощущалась в моих объятиях, и я хотел изучить это. Исследовать ее.

- Почему сегодня? – спросил я еще раз.

- Для них главное – репутация, а мы будем на публике, – тихо призналась она, и меня вдруг осенило.

- Там они не будут устраивать сцену.

- Именно. Да, они выразят недовольство и дадут знать, как сильно я их подвожу, но все это будет сделано очень вежливо. – Алли пожала плечами. – После того, как обсудят это происшествие, они вызовут меня, чтобы сообщить наедине, насколько во мне разочарованы.

Я покачал головой от досады.

- Они не должны быть разочарованы. Ты делаешь только то, что лучше для тебя. Это твоя жизнь. Не их. Хотел бы я… – Я запнулся, не закончив предложение.

- Хотел что?

- Хотел бы я, чтобы они убрались из твоей жизни. – Все же решился озвучить свою мысль я.

- Они сделают это достаточно скоро.

Я мог бы сделать это быстрее – погасить ее денежный долг и помочь избавиться от психологической ответственности, но держал язык за зубами. Слишком рано для этого.

- Хорошо бы, – пробормотал я.

- Я знаю, что ты не понимаешь, Адам, но она моя мать.

Я погладил Алли по щеке, утрамбовав свое раздражение поглубже.

- Ты права, не понимаю. Потому что она не должна относиться к тебе так. Она должна поддерживать тебя. – Я все же не выдержал. – Прежде всего, ты никогда не должна была чувствовать, как будто обязана делать все это.

Повернув лицо, Алли поцеловала мою ладонь.

- Почему ты ставишь их интересы выше своих?

- Потому что выбираю легкий путь. Или, по крайней мере, пытаюсь отсрочить неизбежное.

- А я думаю, что ты храбрая и замечательная. И еще я думаю, что ты, наконец, добралась до точки, когда тебе нужно сказать «стоп» – пришло время жить для себя. – Я на несколько секунд остановился и продолжил. – Я не знал Олли, но думаю, он хотел бы этого для тебя.

Алли прижалась ближе, положив голову на мою грудь, и я крепче обнял ее, зная, что она нуждается в моей близости и поддержке.

Она нуждалась в этом долгое время. И я дам ей их щедро и без вопросов.

~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~

Прежде чем я отвез Алли домой, она помогла мне выстирать простыни и застелить постель. Наблюдать за тем, как она легко заправила королевского размера одеяло в пододеяльник и разгладила его, даже не вспотев, было удивительно.

Хихикая над моими попытками подражать тому, как она заправила простыни, Алли распушила одеяло у изголовья и отступила на шаг назад, любуясь своей работой. Она заставила меня дважды двигать кровать, пока, по ее мнению, та не оказалась в «правильном» месте. Меня это не волновало – мне нравилось, как она командует мной.

Признаться выглядело все это хорошо. И очень заманчиво. Настолько заманчиво, что я схватил Алли и, страстно целуя, уложил на гладкие простыни, которые очень скоро сбились в комок, не выдержав наших кувырканий.

Сбежав, наконец, из моих лап, Алли отругала меня за это, грозя пальцем и пытаясь звучать серьезно.

Я поднялся на локти, разглядывая ее.

- А мне так больше нравится.

- Почему?

Взяв подушку, я вдохнул.

- Теперь белье пахнет тобой. А еще я представляю, как будет выглядеть кровать после того, как мы займемся любовью. Помятая и грязная. – Я поиграл бровями. – И будет пахнуть нами.

Глаза Алли расширились, и она поспешила в ванную, оставив меня смеяться над ее реакцией.

Она вышла уже одетая в мою футболку и спортивные штаны, которые я нашел для нее, а волосы были аккуратно заплетены в длинную косу.

Всю дорогу к ее дому Алли молчала, и чем ближе мы подъезжали, тем больше она напрягалась. Заглушив мотор, я повернулся к ней, поглаживая пальцем ее щеку.

- Хочешь, я пойду с тобой?

- Нет!

- Но я этого хочу.

Выражение ее лица смягчилось.

- Я знаю, что хочешь. Но я должна сделать это сама.

- Позвонишь мне, когда закончишь?

- Да.

Обхватив ее лицо ладонями, я наклонился к ней.

- Если я тебе понадоблюсь, напиши или позвони. Я приду за тобой, несмотря ни на что.

- Спасибо.

Я коснулся ее губ.

- Что угодно, Алли.

Алли выскользнула из машины, сжимая в руках блестящее платье, одетая в мою одежду и туфли на высоких каблуках. Она выглядела странно и нереально прекрасно.

Я ненавидел смотреть, как она уходит.

К тому времени, как я вернулся домой, меня ждал ответный звонок с благотворительного аукциона, который состоится в четверг. Они были в восторге от того, что я в последнюю минуту вношу вклад в онлайн-аукцион вечера и стану частью мероприятия. И, конечно, были более чем счастливы, удовлетворить мою просьбу сидеть за тем же столом, что и Елена Эймс, а также предоставить мне дополнительный билет за другой стол.