Я честно думала, что именно этого он хотел.

Я честно думала, что это у него нет на меня времени.

Блэк невесело фыркнул.

— Ну конечно, — прорычал он. — Конечно. Потому что я всего-то миллион бл*дских раз говорил тебе, Мириам, что я жду, когда ты придёшь ко мне. Что после Нью-Йорка я не стану давить. Что я даже не буду просить, если у меня не будет оснований полагать, что ты хочешь этого от меня.

Я вновь уставилась на него.

Он говорил об этом.

Однако я искренне полагала, что мы миновали этот этап. Я сказала ему, что хочу обратно своё кольцо. Я сказала ему, что хочу быть замужем за ним. Я сказала, что считаю нас женатыми, что бы он там ни чувствовал, и какие бы сомнения он ни испытывал.

Чем дольше я стояла там и молча смотрела на него, ощущая искры в его свете, тем сильнее раздражение превращалось в злость. Я осознала, что Блэк не сможет трезво посмотреть на это, и даже не поверит, если я попытаюсь опровергнуть сказанное им. Скорее всего, в данный момент он вообще меня не услышит. Я гадала, сможет ли хоть один из нас услышать другого, если мы сумели настолько накалить этот спор.

Я не знала, как назвать то состояние разума, в которое вошёл Блэк, но я знакома с этим.

Более того, в этот раз я знала, что дело не только в нем. Я сама готова была впасть в это состояние или нечто, чертовски на него похожее.

Чем дольше я смотрела на Блэка, тем яснее чувствовала симптомы и признаки. Я постепенно осознавала, что он уходит, и зная его, он будет отсутствовать несколько дней, если не недель. А когда он вернётся, пропасть между нами увеличится, а не сократится.

Я уже чувствовала, как паникую из-за этого — из-за того, что Блэк будет отсутствовать так много дней. Я чувствовала это в глубине души, в боли, расцветавшей в центре моей груди. Одна лишь мысль об этом вызывала тошноту и почти головокружение.

Я чувствовала это в своём свете.

Я чувствовала это в своём теле.

Моё сердце билось слишком сильно. Мой язык словно разбух во рту. Чем дольше я стояла там, тем сильнее меня тошнило, отчего сложно было даже осознать, что я чувствую.

Часть меня хотела наорать на Блэка, винить его в прошедших неделях, как он только что обвинил меня. Часть меня хотела пойти на его сторону комнаты, схватить его рюкзак с кровати и вывалить содержимое в окно, а потом, может быть, врезать ему несколько раз пустым рюкзаком для гарантии.

Я знала, что все эти импульсы нерациональны.

Я также знала, что это не поможет.

Это определённо не удержит Блэка здесь.

Его свет все ещё интенсивно искрил и отдалялся от моего, и я понимала, что если позволю себе так отреагировать, то конфликт между нами быстро разгорится. Я также знала, что мы оба наверняка не хотели бы этого.

Кроме того, это с большей вероятностью прогонит Блэка отсюда.

— Ты поел? — прямо выпалила я.

Мои слова прозвучали жёстко, почти холодно.

Швырнув репеллент от насекомых в рюкзак и подняв взгляд, Блэк уставился на меня, словно неверно расслышал.

— Что?

— Завтрак, — я скрестила руки так крепко, что они сдавили мою грудь. — Я не видела тебя за завтраком. Ты что-нибудь поел? Или ты просто собираешься понестись в джунгли с пустым желудком и низким содержанием сахара в крови?

Блэк уставился на меня. Его лицо приобрело озадаченное выражение, которое навело меня на мысль, что он думает, будто я под кайфом от чего-то.

Прежде чем я успела сообразить, это выражение исчезло.

Блэк заставил своё лицо опустеть, сделал его непроницаемым.

— Кико принесёт мне что-нибудь, — сказал он.

Отвернувшись от меня, он прошёл к высокому шкафу, дёрнул двойные дверцы и уставился на содержимое наполовину расфокусированным взглядом.

Я кивнула, стискивая зубы.

В этот раз мне пришлось приложить усилия, чтобы промолчать.

Однако я хотела на него наорать.

Я очень, очень сильно хотела на него наорать.

Я — причина, по которой он не пошёл на завтрак этим утром. Он не пошёл в столовую, чтобы суметь собрать вещи в поход без моего присутствия. Наверное, он сделал это, чтобы вообще не видеться со мной перед уходом. Наверное, он собирался оставить мне чёртову записку.

Зная его, он, наверное, взбешён, что я вернулась рано.

— Обычно после завтрака ты встречаешься с Джемом, — пробормотал Блэк.

Я прикусила язык так сильно, что ощутила вкус крови.

— Что?

Он бросил на меня холодный взгляд.

— Тебе правда нужно, чтобы я повторил?

Прикусив язык ещё сильнее, я покачала головой.

— Нет, — сказала я.

Я открыла рот, собираясь сказать больше, но тут кто-то резко постучал во входную дверь бунгало.

На протяжении одного момента ни один из нас не шевелился.

Блэк смотрел на меня, а я смотрела на него.

Затем он нахмурился, уронив в рюкзак что-то вроде дождевика. Обойдя кровать, он направился к двери спальни, явно ожидая, что я уйду с дороги, как только он подойдёт достаточно близко.

Я не ушла.

Вместо этого я шагнула в сторону, ещё сильнее перегородив ему дорогу и все ещё скрещивая руки на груди.

Блэк остановился как вкопанный.

— Это Кико, — прорычал он. — Я думал, ты хотела, чтобы я поел.

— Да, бл*дь, я хочу, чтобы ты поел, — рявкнула я. — Заканчивай собирать вещи, Блэк. Я могу открыть чёртову дверь.

Он стоял и сверлил меня сердитым взглядом. Я чувствовала, что он хочет поспорить.

Более того, я чувствовала в нем то, что все ещё ощущала в себе. Теперь, когда он стоял так близко, его свет колотил по мне, бил разгорячёнными волнами, от которых было бы сложно стоять на своём, если бы я не чувствовала то же самое по отношению к нему.

Блэк хотел наорать на меня. Наверное, он тоже хотел схватить меня и хорошенько встряхнуть.

Он не сделал ни того, ни другого — как и я.

Вместо этого он сделал шаг назад и кивнул. Его подбородок напрягся.

— Ладно, — сказал Блэк. — Спасибо.

— Пожалуйста.

Я без промедления развернулась и ушла от него.

Я вышла через дверь спальни и прошла по деревянному дому, не сосредотачиваясь на направлении, не видя стен или мебели, мимо которых проходила. Я направила ноги к входной двери, не сосредотачиваясь ни на чем, пока не увидела саму Кико. Она озадаченно всматривалась через дверную сетку. При виде меня её лицо тут же расслабилось.

Я открыла внутреннюю дверь и улыбнулась.

— Привет, Мири.

— Привет, — я потянулась к наружной двери-сетке, чтобы открыть её, пока Кико продолжала говорить.

— …Блэк попросил меня принести ему это, — объяснила она чуточку виноватым голосом. — Наверное, у него не было времени самому сходить в столовую.

— Да. Он так сказал.

Я распахнула вторую дверь, и Кико улыбнулась, держа длинный деревянный поднос. Я увидела на нем кофейник, чашку с блюдцем, стакан сока, масло, джем, две булочки, крохотную солонку и перечницу, бутылочку воды. В центре стояла огромная тарелка с крышкой из нержавеющей стали.

Я посмотрела на все это и кивнула Кико.

— Я передам, — сказала я ей, протягивая руки.

Она поколебалась долю секунды — может, из-за моего тона, а может, из-за чего-то, что она увидела на моем лице.

После секундного колебания Кико улыбнулась ещё шире и протянула мне поднос.

— Спасибо, — сказала она. — Мне правда нужно возвращаться на полигон. Скажи, что у них закончилась копчёная рыба, — добавила она. — Вместо этого я принесла ему омлет и сосиски. Подумала, ему понадобятся протеины. Особенно, если эти придурки полдня будут болтаться на скале.

Я выдавила улыбку, кивая.

— Спасибо.

Она пожала плечами, разводя руками.

— Наверное, я могла бы найти что-нибудь получше. Но Блэк говорил так, словно он очень спешил. Я не хотела стоять там и ждать, пока ребята с кухни приготовят ему стейк или лосося из запасов. Я решила, что меня только отчитают за то, что я так долго…

— Уверена, это подойдёт, Кико.

Возможно, последнее предложение я произнесла сквозь стиснутые зубы.