Затем Паулюс выразил недовольство тем, что собралось много корреспондентов, фоторепортеров и кинорепортеров, и попросил продолжать разговор без них. Шумилов возразил:

— Вы наших пленных солдат и офицеров в своей печати показываете всей Германии, а мы пленного фельдмаршала должны показать всему миру…

Встретившись лицом к лицу с Паулюсом, я не мог удержаться и спросил его:

— Зачем так ожесточенно, прямо-таки зверски разрушили Сталинград?

— Война есть война, и я выполнял приказ, данный мне высшим командованием, — ответил Паулюс».

Между тем северная группировка гитлеровцев еще продолжала сопротивляться. В 8 часов 30 минут 1 февраля по приказу командования Донским фронтом на них обрушилась лавина огня. Главный удар наносила 65-я армия генерала П. И. Батова. В шестикилометровой полосе ее наступления было сосредоточено около тысячи орудий и минометов. В воздухе господствовала авиация 16-й воздушной армии под командованием генерала С. И. Руденко.

На этот раз гитлеровцы, засевшие в развалинах Тракторозаводского района, в балках и оврагах, испытали примерно то же, что и защитники заводского района 14–16 октября, с той лишь разницей, что тогда наши воины, выдержав неистовый натиск огня авиации и артиллерии, продолжали отстаивать свои позиции до последнего дыхания, а эти, дождавшись конца авиационно-артиллерийского налета, спешили поднять руки. Необходимость в атаке отпала. К нашим позициям бежали группами и одиночками гитлеровские автоматчики и артиллеристы с поднятыми руками. Солдаты и офицеры с железными крестами — рыцари Гитлера — и без крестов.

Утром 2 февраля авангардные части 66-й армии генерала А. С. Жадова, прорвавшись в корпуса тракторного завода, завершили ликвидацию северной группировки противника. Там, в литейном и сборочном цехах, прогремели последние выстрелы великого сражения, и в городе наступила тишина.

Многие из нас, кому довелось выжить в боях за Сталинград, тогда же назвали 2 февраля 1943 года днем своего второго рождения. Не верилось, что выжили, что смерть миновала нас. Миновала она и «гарнизон» землянки у подножия Мамаева кургана в овражке с ручейком незастывающей ключевой воды. 2 февраля 1943 года Александра Черкасова вместе со своей подругой Ольгой Долгополовой и детьми угощали нас ключевой водой с такой щедростью и благоговением, будто дарили нам бессмертие. И до чего была вкусная эта в самом деле живительная вода!..

4 февраля в центре Сталинграда собрался митинг. Рядом с воинами стояли рабочие, которые еще вчера вместе с ними отстаивали свой город. Теперь их пути разошлись. Бойцам и командирам предстояло гнать захватчиков прочь с нашей земли. Рабочим и колхозникам надо было ее возрождать.

Сталинградцы в обращении «К бойцам и командирам Южного и Донского фронтов» дали клятву восстановить свой город, сделать его еще краше.

7. «Райком работает круглосуточно…»

Февраль 1943 года… Над Сталинградом тускнело зимнее солнце. Оно будто робело осветить истерзанный город, погрузившийся в тишину. Кладбище развалин. Жгучий морозный степняк уныло посвистывал над пустырями, нагромождениями рваной арматуры, стволами и лафетами разбитых орудий, перевернутыми танками с крестами на бортах. В центре города перед площадью Павших борцов уцелела коробка четырехэтажного дома. В его фасад врезался самолет с фашистской свастикой на хвостовом оперении. Словно стервятник в погоне за добычей, он разбил свою хищную голову о сталинградские камни.

Руины, развалины, остовы домов. На 50 с лишним километров протянулись они вдоль Волги. Мертвыми гигантами застыли заводы «Красный Октябрь», «Баррикады», СТЗ. Эту неподвижность еще больше подчеркивали оголившиеся трубы. Они оказались неуязвимыми. Их не свалили ни взрывы фугасок, ни ураганные налеты артиллерийского огня. Лишь свинцовые вихри пулеметных очередей, как оспа, исклевали их округлые бока. По уцелевшему частоколу труб можно было опознать, где располагался тот или иной завод. Ни одного промышленного предприятия из 126 не сохранилось. 48 заводов были вообще стерты с лица земли, 41 тысяча из 47 тысяч домов, в которых перед началом битвы проживало почти 400 тысяч сталинградцев, были разрушены до основания. Не стало 110 школ, 120 детских садов, 60 детских яслей, 15 больниц, 68 амбулаторий и поликлиник. На месте былых заводских Дворцов культуры, семи театров, 75 клубов, двух цирков, десятков техникумов, научно-исследовательских институтов, библиотек громоздились кучи битого кирпича и горелого железа. Было полностью уничтожено городское коммунальное хозяйство. Разрушены все трамвайные и шоссейные дороги и мосты, выведена из строя высоковольтная линия от первой до последней опоры, полностью погибло окаймляющее город «зеленое кольцо», сожжены все парки и сады города.

И даже сам Мамаев курган напоминал перевязанную бинтами голову — над ним кудрявилась февральская метель. 200 дней назад огромный город утопал в зелени садов и парков, теперь от него ничего не осталось.

С чего начинать? С какого края и конца возрождать Сталинград? Какими силами? Еще идет война. Людей в городе мало. По регистрации, проведенной горсоветом в первую неделю после окончания боев, выяснилось: в Ерманском районе осталось 33 жителя — 20 взрослых и 13 детей. Среди них и наши знакомые по землянке, приютившейся у подножия Мамаева кургана. Во всей центральной части города насчитывался 751 житель. В северной части, объединяющей Краснооктябрьский, Баррикадный и Тракторозаводской районы, уцелело 764 старожила. Во всех шести районах, подвергавшихся наиболее жестоким ударам врага, осталось лишь 1515 человек.

40 тысяч мирных жителей погибло в Сталинграде от вражеских обстрелов и бомбежек.

На проведение первоочередных работ по восстановлению деятельности медицинских учреждений, столовых, продуктовых пунктов, узлов связи и радиовещания городу требовалось по крайней мере на первый случай около 10 тысяч рабочих рук. Их можно было безотлагательно призвать из ближайших районов области. Но и они жестоко пострадали от нашествия оккупантов.

За время оккупации районов, прилегающих к Сталинграду, гитлеровцы разграбили 380 колхозов, забрали у колхозников сотни тысяч тонн хлеба, картофеля, овощей, 500 тысяч голов крупного рогатого скота, разрушили 20 тысяч зданий, 655 школ, 209 клубов, кинотеатров, изб-читален, 172 магазина, 150 больниц. Зона опустошения охватила большую часть области. Даже отдаленные от Сталинграда районы, такие, как Перелазовский, расположенный за Доном, северо-западнее Калача, были разграблены и разрушены.

В архиве Волгоградского обкома КПСС сохранился документ той поры. Это информация из Перелазовского района, который был освобожден войсками в третьей декаде ноября 1942 года.

На документе дата: «25 декабря 1942 года». Вот его текст:

«После освобождения района от немецко-фашистских банд населенные пункты и общественные постройки более или менее сохранились, за исключением хутора Блиново, который сожжен и разрушен, а также сильно пострадали хутора Б. Доншинка, Пронино, Малахово. Что касается МТС и совхозов, то мастерские Верхне-Черенской и Перелазовской МТС сохранились, за исключением служебных помещений, а здание Пронинской МТС разрушено. Оборудование в МТС не сохранилось.

Принесен большой ущерб Песчановскому совхозу, где полностью уничтожены фермы первая и четвертая, а также мастерские и вторая ферма Клетского совхоза.

По колхозам района все животноводческие базы и свинарники разрушены.

Комбайны, тракторы, которые оставались в районе, приведены в негодность, но все же часть тракторов можно будет восстановить, собирая из трех-четырех тракторов один трактор. Восстановить комбайны представляет затруднение, так как захватчики с комбайнов брали жесть для постройки блиндажей, печей и т. д. и механизмы приводили в негодность. Сохранились 2–3 комбайна, которые ими применялись для обмолота хлеба. Что касается наличия с/х инвентаря, то, по предварительным данным, имеем: плугов — 33, борон — 515, ярм — 24.