Часть 9

Soundtrack - Comatose by Skillet 

Как бы быстро машины не гнали на север, я ни на секунду не выпускала их из виду.

Фургон и спортивный купе, за рулём которого сидел Сэл, остановились перед воротами, венчающими массивную чугунную ограду. Посыпанная светлым гравием подъездная дорожка вела к ярко освещённому трёхэтажному дому.

Сидевший за рулём фургона Бугай, нажал на кнопку переговорного устройства.

- Это мы.

Для въезда этого оказалось достаточно. Ворота автоматически открылись. Разбрызгивая гравий, машины рванули вперёд. Я проскользнула следом.

Их никто не встречал. Заглушив двигатели, парни вышли из машин и двинулись внутрь.

Похоже, за время поездки Винс протрезвел и сейчас выглядел намного спокойней, уверенно шагая рядом с Бугаем. Братья пропустили Сэла вперёд, и тот быстро вел их через дом, не оборачиваясь, не подгоняя. Казалось, ему было совершенно всё равно, поспевают они за ним или нет. Ясно, что в этой компании братья были ни на первых ролях. И я с точностью могла сказать, что и Сэл здесь был не за главного.

Двигаясь следом за ними, по пути я оглядывала дом. Дорогая мебель, дизайнерский декор, картины на стенах, производящие впечатление подлинников. Тот, кто жил в этом доме, определённо имел вкус, ценил пространство и наслаждался формами. Никакой перегрузки, никакой излишней строгости – всё на своих местах. Идеальный дом для идеальных людей. Но сколько мерзости скрывалось за привлекательным фасадом?

Сколько черноты в душах тех, кто, прикрываясь высоким общественным положением и состоянием, потворствует порокам, своим и своих близких? Я чувствовала ядовитые пары, пропитавшие обшитые деревянными панелями стены. Видела гниль, пожирающую драгоценную обивку викторианских кресел. Человеческие пороки оставляли свои следы не только в душах, их миазмы заражали собой воздух. И я не знала, доживу ли когда-нибудь до того времени, когда он будет чист, как в день сотворения мира.

Дом был пуст. Никто из троицы не проронил ни слова, пока мы шли через анфилады комнат, обставленных с одинаковой тщательностью. Выйдя через высокие французские двери во внутренний дворик, парни остановились.

- Где вы, мать вашу, были? – раздался злобный окрик.

Справа под небольшим навесом несколько кожаных кресел образовывали полукруг. Высокий, крепко сбитый парень поднялся навстречу своим приятелем.

Я еле сдержалась, чтобы не зарычать. Сильные руки, мощные плечи, массивные ноги – стандартный набор бейсбольного полузащитника, упакованный в роскошный тёмный костюм и белую рубашку. Внешняя оболочка была красива, но мне нестерпимо захотелось разорвать её, чтобы весь свет увидел, что внутри ничего нет.

Перед моим взором так явно всплыла картина, как вся эта мощь обрушивается на Эмили, что я еле устояла на ногах. У неё не было ни единого шанса на спасение. То, что девушка осталась жива, теперь казалось огромной удачей.

- Винс преисполнился жалости к этой красномордой сучке и напивался в одиночестве, когда мы с Бугаём нашли его.

- Полегче, мудак, - проворчал Винс. Не обращая внимания на налитый кровью взгляд «полузащитника», он обошел Сэла и кучей обтянутых тканью костей упал на диван. – Я в порядке, Рик.

- Правда? – презрительно спросил тот. Его водянистые голубые глаза буравили Винса. Нос дёргался, будто он чувствовал неприятный запах.  – Ты вычистил фургон?

- Да.

- Хорошо вычистил?

- Да!

- И я больше не найду под сидением накладного ногтя?

- У неё не было накладных ногтей! – поспешно выкрикнул Винс, Поняв свою оплошность, он поджал губы и отвернулся от парней, уставившись на тёмную стену растущих возле дома деревьев.

- Я ж говорю, наш маленький брат влюбился, - гадко захихикал Сэл. – Может, разыщешь её и сделаешь предложение? Мы здорово подготовили её для тебя.

- Заткнись, мудила!

Винс взвился со своего места и ринулся на Сэла, намереваясь вцепиться тому в глотку.

В следующий момент тяжёлый кулак Рика отбросил его назад.

- Эй, полегче! – Бугай дёрнулся вперёд, но взгляд, которым его одарил хозяин дома, остановил парня.

- Ты поручился за него, помнишь? – Толстый, похожий на кусок перевязанной сардельки палец из раскрытой пятерни указывал на Бугая. – Этот урод всё больше разочаровывает меня, Джонатан.

Услышав это обращение, Бугай вздрогнул. Скорее всего, это было его настоящее имя. И сейчас оно сработало как стоп-слово в доминантных играх.

- Я позволил твоему брату занять место Дерека. И ты сказал мне, что, в отличие от Дерека, с ним не будет проблем. Ты соврал мне?

Вкрадчивый тон, которым Рик задал последний вопрос, не обещал ничего хорошего.

Я видела, как вздрогнул Сэл, а затем услышала, как Бугай тяжело сглотнул. «Полузащитник» пугал его, хотя тот нисколько не уступал ему ни в росте, ни в объёме.

- Рик, послушай…

- Так ты мне соврал? – внезапно заорал тот.

Только что перед нами стоял обычный парень, а в следующее мгновение он превратился в сумасшедшего: ноздри раздувались, жилы на шее натянулись, глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит.

Этот ублюдок, который заправлял бандой, был действительно не в себе. Я видела это так же отчётливо, как чувствовала запах страха, который сочился из стоявших перед ним парней. Даже Сэл выглядел подавленным.

- Нет! – затараторил Бугай, оправдываясь. Это выглядело жалко. – Я не соврал тебе, дружище. Он молодой ещё, неопытный. Это его третий заход, ты же знаешь, но с ним и вправду не будет проблем. Так ведь, Винс?

С надеждой, помноженной на дичайший страх, он повернулся к брату. Винс держался за разбитую губу. Он был бледен. Его вытаращенные от страха глаза метались между братом и Риком. Единственное, на что он оказался способен, это несколько раз мелко кивнуть.

- Вот видишь, - Бугай изобразил улыбку, вернувшись взглядом к Рику. – С ним нет никаких проблем. Он не такой дурак, каким был Дерек.

Кем бы ни был этот Дерек, у меня возникло ощущение, что для этой компании он стал чем-то вроде пугала. Хотя по тому, какую истеричную реакцию у Бугая вызвало его упоминание, скорее, бугименом.

- Надеюсь, мы разобрались с этим дерьмом и теперь можем посмотреть кино?

Я не упустила из виду, как Винс моментально побелел, услышав предложение Сэла. Но как только голова Рика начала поворачиваться в его сторону, парень взял себя в руки, выказывая показное равнодушие.

- Ты не против, Винс? – вежливо поинтересовался Рик.

Это был вопрос с подвохом. Бугай застыл, внимательно следя за реакцией брат.

- Нет, конечно, не против.

Не знаю, как Рик, но я не обманулась: Винс с лёгкостью лишился бы обоих глаз, только бы оказаться подальше от этого места.

Тяжесть расплылась в груди: я была уверена - мне точно не понравится то, что я увижу.

- Ты не боишься, что кто-нибудь может посмотреть эти записи?

Сэл сидел в кресле, наблюдая, как Рик достаёт из раскрытого шкафа прозрачную коробочку с компьютерным диском. Она была верхней в стопке из более чем полусотни идентичных. На ребре каждой из них я видела даты, написанные чёрным маркером. Самая нижняя пластиковая коробка была почти десятилетней давности. Та, которая оказалась сверху, дотировалась прошлым месяцем.

- Никто, кроме меня, сюда не заходит. Горничным под страхом увольнения запрещено подходить к этому стеллажу. Всё под контролем.

Рик, ухмыльнувшись, захлопнул железную дверцу, набрав на прикреплённой к ней цифровой панели несколько цифр. На всякий случай, я запомнила код.

Подойдя к небольшому стальному аппарату, прикреплённому к стене, Рик нажал пару кнопок и вставил диск в выехавшую панель.

Вслед за ублюдками я спустилась в подвальное помещение, где расположился домашний кинотеатр. Несколько рядов кресел размером с двуспальную кровать с отверстиями для напитков в подлокотниках, широкое белое пятно экрана, барная стойка с рядом бутылок и автомат по производству попкорна – любой подросток до сих пор мечтает заиметь нечто подобное у себя дома. Я стояла в конце зала, наблюдая, как парни рассаживаются в креслах, подстраивая их под себя, опускали спинки и приподнимали подставки для ног. Я слышала, как с шипением открываются бутылки с пивом, как челюсти пережёвывают чипсы и солёный попкорн. Напряжение, возникшее между ними наверху, исчезло. Правда, Винс замешкался у автомата с попкорном, и я чувствовала, что это было сделано специально. Кресло рядом с Риком оставалось свободным, но, наверное, так было всегда, потому что облегчение на лице Винса, когда он увидел, что двое других устроились в первом ряду, занимая оставшиеся, было абсолютно явным.