И еще долгие повторяющиеся назойливые кадры: они с сестрой разговаривают о ее действительно женатом любовнике с работы. «Нин, почему бы тебе от него не родить? От не уходит от жены, у них двое детей, но иметь или не иметь ребенка — это же твой выбор. Сделай его в свою пользу.» — сестра единственная, кто с ней об этом тогда говорил. Если бы она забеременела, она бы думала … но она же никогда не была беременна, а почему не была? Нечего было решать, не выходило как-то. «Эх, Нинуля, зря ты ребенка не хочешь иметь. Не надо бояться … решись. Без ребенка жизнь не имеет никакого смысла» — вот что сестра всегда думала, но не убеждала ее, всего один раз тогда у них об этом зашел разговор. А Нина, вся в папу, была даже рада, что ничего не надо решать, что никто к ней в душу не лезет, а сестра считала ее «дурой и нерешительной мямлей, которой манипулирует мать. Рохля, боящаяся осуждения семейства, а раз так, то она сама во всем виновата». «Нинуля сама виновата» — вот что о ней сестра думала, а Нина и не догадывалась.

Это уж совсем невыносимые кадры, нечто такое, о чем Нина бы с удовольствием забыла: она с сосватанным кавалером. Сама на сватовство согласилась: чей-то знакомый, хороший парень, разведен, без детей, живет в области … Нина смотрит на себя, собирающуюся на свидание. Сколько унизительной суеты, желания понравиться, чтобы сделал предложение. Мама ее напутствует. Месяца через два стало понятно, что ничего не выйдет. Нина лежит в кровати и думает о женихе: противный, лысый дядька с дряблым животиком, он ей совсем не нравится. Сказала матери, что больше не хочет с ним встречаться. Зачем ей это показывают? Она и сама обо всем помнит. А … вот зачем: Коля этот разговаривает на экране с приятелем, они пьют пиво и Коля, ухмыляясь, хвастается другу, что он обхаживает «дурочку одну из города», они поженятся и у него будет горьковская прописка. Нина это допускала, но предпочитала думать, что у них с Колей просто не получилось, … а теперь так допускать было нельзя: Коля — подонок и мерзавец. Получается, что она производила впечатление дурочки, которую можно было использовать в своих целях. Зачем-то ей еще показывают, как она с Колей целуется, как он ее обнимает и шепчет в ухо, что хочет ее, «такую толстушечку его сладкую» … «Ничего, поимею толстушку, от меня не убудет, просто надо побольше выпить, а там … какая разница» — вот что было у Коли в голове. К чему ей это знать, неужели нельзя было без этих мерзких кадров обойтись. Нина не может остановить кино, она продолжает смотреть, слушать и страдать … ладони ее делаются мокрыми, в глазах слезы.

Лида ничего для нее сделать не может, это не в ее власти. Но с нее хватит, от фильма клиента она, слава богу, может отключится. Довольно. Пора сменить пластинку.

Зря она не начала с Красновского, самого противного для нее клиента. Что-то все-таки в нем было для Лиды неприятное, и сейчас она со стыдом отчетливо поняла, что … он отталкивал ее физически, вот тут в чем было дело. Толстый, лысоватый, такое ощущение, что вечно потный. Ну, что там ему показывают? Лида отчего-то была уверена, что Красновский, чтобы он не увидел, не сильно впечатлится. Он из тех людей, которых хвала и хула одинаково возбуждают и раззадоривают, лишь бы о нем говорили, не важно что …

Фрик

Красновский вальяжно сидел в кресле и внимательно смотрел на экран. Длинный видеоряд, вовсе не про него. Там мелькает женщина, Лида не знает ее в лицо, но быстро понимает, что это Олеся Сайко, его жена. Круглое, не слишком привлекательное лицо, неумело накрашенное, с грубо подведенными понизу глазами, крупные планы … видны капли пота, поры на носу, чуть затемненная начинающимися усиками верхняя губа. Типичная некрасивая молодая еврейка, с крупным рыхловатым телом и массивной грудью. Олеся участница различных ток шоу, разные ведущие, разные вопросы и оппоненты, но она всегда одинаковая: агрессивна, не заканчивает фразы, перебивает собеседника, аргументы злые демагогические, совершенно нелогичные, говорит много и ни о чем. Бедный, неграмотный язык малообразованного, но уверенного в себе человека, с явным украинским провинциальным акцентом. Рвет на груди рубаху за Украину и сидит в студиях с приклеенной бессмысленной улыбкой. Красновский пристально смотрит на жену, но Лиде трудно судить с каким чувством: она ему на экране нравится или нет? Если бы Лида была на его месте, ей бы было стыдно: базарная баба, горластая хабалка с коммунальной кухни. Как он мог на ней жениться? Не красива, не умна, не обаятельна, не стильна … а вот в этом и причина: другой женщины для Стаса не нашлось! Олеся живет на два дома: то в Киеве, то в Москве. Поливать Россию грязью — это ее профессия, Стасу деятельность жены безразлична, он и сам делает подобное, но гораздо талантливее и изящнее.

Теперь видно тех, кто смотрит ток шоу с участием Леси, они не молчат, Стас слышит комментарии, все, даже те, которые не произносятся вслух. «… невоспитанная глупая курица … недоучившаяся бабенка … ничего не знает … слышала звон, да не знает, откуда он … не способна ответить ни на один прямой вопрос … азартная жидяра … орет, не дает никому говорить … безвкусно одета … фу! … особа еврейского происхождения, уроженка Винницкой области, давно живет в Москве со своим мужем, таким же русофобом, как и она сама, и тоже товарищем еврейского происхождения … она отстаивает „ридну нэньку“ на расстоянии … Супруга „толстого тролля“ Красновского … в анамнезе умственная неполноценность … невежда от нацистов … истеричка с большой буквы …»

Лида так и знала: антисемитизм на первом месте! Оба супруга людям противны. Застарелая душевная рана Стаса: он не еврей, не считает себя евреем, он христианин, сто раз об этом заявлял, почему его воспринимают евреем? Как же так? Правильно он всегда считает людей дураками, быдлячим стадом, он их ненавидит и презирает. Лида читает его мысли. Зрелище жующих на диване потребителей продукции первого канала Красновского злит. А Леська тоже у него быдловатая баба, действительно невежда … он и сам это всегда знал безо всякого видео. Стас ловит мысли зрителей о жене: «она неприятная внешне, неухоженная, очень некрасивая, безвкусно одетая, с нескладной фигурой, смотреть неловко и противно … клоунесса … ощущение плохо вымытого тела … классическая дура …» А вот это уж слишком … насчет немытого тела … почему они так думают? — Стас начинает заводиться. Дальше делается только хуже: на кухне сидят муж с женой, едят и пьют пиво, телевизор смотрят невнимательно на приглушенном звуке. Муж: «вот дура, ей бы вставить хорошенько, чтоб заткнулась». Жена: «у нее муж Красновский. Знаешь … „краснюк“, … там нечем вставлять». Оба смеются. Откуда они это взяли, что «нечем»? Идиоты! А вот про Леську уж совсем грубо, но в принципе ожидаемо: «… какого хрена ты сука и твой лысый чмошник лезете на наше телевидение? Не нравится — так валите нахрен в свою украину … живет, сучка, на два дома, причем второй — в стране-агрессоре, летает постоянно через границу … за участие в передачах ей перепадает …». Ну да, для них Леська — враг, ох идиоты!

Красновский видит себя и жену голыми в постели: его толстое тело, поросшее черными волосами, выпирающий дряблый живот, Леська в лиловом кружевном белье все равно выглядит не слишком привлекательно, слишком широкие бедра, висячая, под почти прозрачной рубашкой, грудь. Он ее не хочет, но старается, сначала ничего не выходит, а потом ее стараниями они все-таки достигают оргазма. Стас знает, что жена была бы не против повторить, но для него об этом и речи нет, он устал и потакать ей не намерен.

А вот они с Березовским в бане … боже это же было давным-давно. Березовский обмотан белым полотенцем, он тоже. Кажется, что они одного возраста, но он-то намного моложе. Потом девочки … у него стройная брюнетка. Она ему делает минет … больше ничего и не было. Стас забыл об этой девке, а сейчас ему приходится видеть ее профессиональные усилия. Смотреть на себя со стороны Красновскому неприятно. И зачем ему подобное показывают? Как это может повлиять на его решение? В другой жизни он будет более сексуальным и привлекательным? У него будет другая жена? В этом дело? Какая-то другая девушка, он ее не узнает. Изнурительный, неэстетичный, грубый секс … долго, долго … сначала не мог вставить, теперь не может кончить … «сухостой», — вот как это называется. Но, кому какое дело до его личной жизни? Сволочи! Нашли что показывать … в чем их цель?