Наконец, они дошли до башни целителей, и Майрико поднялась по лестнице вслед за девушкой, ожидая дальнейших указаний. На душе было паршиво, плакать она разучилась давно, поэтому было вдвое паршивей.

У Риины была своя комната, небольшая, но со всем необходимым. Жёсткая узкая кровать, стол, стул, шкафчик со всяческими инструментами и пузырьками. Небольшое узкое окно, такое, чтобы проникающего света хватало для освещения, но не более. Риина молча указала Майрико на стул, сама же прошла к шкафу, достала бинты, лечебную настойку, небольшой тазик для воды. И вышла в коридор, чтобы набрать воду. Её не было несколько минут.

‒ Приподнимите рубашку, ‒ велела она, присаживаясь возле Майрико и опуская чистую тряпицу в воду.

Обработка раны была где-то на середине процесса, когда за стеной послышался шум и крики. Риина невозмутимо продолжала свою работу. Окровавленные холстины она уже сняла и теперь мазала раны мазью, а после, по краям ‒ настоем. Оставалось только перебинтовать. И ей было всё равно, кто там шумит. Выучка.

Женщина послушно выполняла указания целительницы, она уже не раз попадала в их башню, что поделать, специфика работы. Крики, что раздались из-за стены, не удивили Майрико. Может, перебинтовывают какого первогодку, которого упырь погрыз или высек наставник. Она и сама не раз получала от Уильяма плетей в те времена, когда была ученицей, на спине до сих пор остались длинные белёсые шрамы от смоченных в воде розг. Воспоминания не были ни приятными, ни грустными, просто события, что были в её жизни. А эта девушка обращалась к ней столь официально, хотя она же младше её, да и выглядит Майрико весьма устрашающе. Женщины ратоборцы и так редкость, а она ещё и некромант.

Действия целительницы не были приятными, но Майрико терпела, да и всё было не столь уж плохо, бывало хуже, чего уж, когда ей на первых годах обучения оборотень превратил лицо в какие-то ошмётки, было намного больней. Теперь вот, криво сросшаяся губа и парочка шрамов, а тогда это казалось вселенской бедой, теперь она уже так больше не печётся о сохранности своего тела. Ради чего или кого? А тогда молоденькая девушка долго рыдала, разглядывая уродливый свежий розовый шрам на лице, не понимая, почему наставник усмехается с её горя. Сейчас поняла.

‒ Спасибо. ‒ коротко поблагодарила женщина целительницу, поднимаясь с кушетки и раздумывая куда пойти. Либо в мыльню, либо в свою комнату, чтобы поспать.

‒ Мира вам, ‒ отозвалась целительница, убирая за собой окроплённые кровью бинты и лекарства.

Когда же Майрико вышла из комнаты, на неё буквально сразу же налетел Рейн, буквально врезался в неё. Глаза у него были перепуганные.

‒ На, держи, ‒ почему-то перейдя на "ты", он сунул ей какой-то ключ в руки, оглянулся. ‒ В кабинете главы есть дверца слева. Открой. Ты меня не видела.

И он улепетнул дальше по коридору. Следом за мальчишкой мчалось несколько надзирателей, вопящих что-то о том, что мальчик без спросу заглянул в кабинет Главы и будет наказан. На Майрико они не обратили ровно никакого внимания.

Удивлённо проводив глазами Рейна, женщина сжала в ладони ключ и нахмурилась. Что здесь происходит? Почему только привезённый сюда мальчишка приносит ей ключ от какой-то дверцы в кабинете Уильяма? Для дисциплинированной Майрико это было как-то неправильно, выбивалось из её модели поведения, и именно поэтому у той сейчас царил сумбур в голове. Пойти к Главе и отдать ключ или всё-таки посмотреть что там? Если бы не их ссора, то некромантка не задумываясь, выбрала бы первый вариант, но после того, что произошло сегодня в кабинете…

И женщина зашагала в сторону башни ратоборцев, одновременно успокаивая бунтующую совесть, которая прямо-таки грызла ее. Вот и дверь кабинета Уильяма, не заперта, хотя тот редко закрывает комнату на замок, никто не смеет даже помыслить о том, чтобы ослушаться его. Воровато оглянувшись, Майрико зашла внутрь, находя глазами ту самую дверку, о которой говорил Рейн и вставляя ключ в замочную скважину. Дверь поддалась и негромко скрипнула, отворяясь, внутри лежал какой-то журнал.

Открыв его, Майрико увидела записи Уильяма. Он писал о том, что основал Цитадель, и уже пришли первые ученики. Из тех же, с кем сбежали люди. Писал о том, что надеется в дальнейшем убить своих создателей и самим иметь власть над миром. А заодно убить и оборотней, чтобы нечисти не было. Далее шли рассуждения о том, что оборотни, в общем-то, даже помогли, но Уильям желает воспитать охотников на нечисть и не пощадит никого. Одна запись была посвящена дню рождения сразу нескольких детей. Уильям был рад и говорил, что наконец-то "начали плодиться".

Была здесь и запись о Майрико. Подробно описывалось всё её обучение, то, как Уильям решил сам взять за её обучение. А дальше было что-то несущественное ‒ о том, что уже больше пятидесяти лет прошло, и его план работает, людей много, и вражда с вампирами в самом разгаре. И с оборотнями тоже.

А потом было о Лесовке. Уильям писал, что перехватил очередного голубя и не позволит никому узнать, что именно Лесовка стала первым пристанищем первых людей. Он не позволит никому туда ехать. Ему плевать на эту деревеньку, никто не должен знать, откуда взялись люди. Никто не должен знать, что охотники на нежить охотятся на своих же создателей. Далее шла ругательская запись о том, что кто-то отправил Майрико туда, и она могла узнать всю правду, Уильям, кажется, готов был Цитадель разнести, пока это писал ‒ чуть ли не продирались страницы под пером.

И последнее было странным и коротким.

"Рейн. Рейн, он странный мальчишка. У него способности ко всему, я не знаю, куда его отправлять".

Скользя взглядом по исписанным страничкам, женщина хмурила брови, что здесь вообще творится? Цензурных слов уже явно не хватало, потому-то Майрико и молчала, пытаясь понять, стоит ли ей беспокоиться по этому поводу. И, похоже, стоило, потому что конец, где было написано про Рейна, заставил её крепко сжать в руках журнал, да так, что костяшки пальцев побелели.

Не знает он куда отправлять, да что ты, каков Глава, ворон не считает, крутит тут какие-то свои тёмные делишки, а ратоборцы и маги гибнут, отдают себя целиком Цитадели, жертвуя всем, чем только можно, а он месть вершит, мститель великий.

Злоба кипела, а практически животный рык клекотал где-то в груди, сейчас женщина бы была даже рада, объявись здесь Уильям, вмазать тому по лицу было самым желанным на данный момент. В голове вдруг проскочила мысль, а не выкрасть бы Рейна и не уехать к чертям из этой Цитадели, но это было плохое решение, принятое на эмоциях, хотя и не лишённое толики смысла.

Стоило лишь дочитать женщине последние строки, как рядом с ней появился мальчишка, о котором она только что думала. Ничего не выдало его появления, ни колебание воздуха, ни его дыхание. Если бы он пожелал ‒ она бы никогда не узнала, что он здесь. Однако, не это было целью.

Мальчик легко коснулся плеча Майрико, обращая на себя внимание. Вздрогнув от неожиданности, женщина перевела взгляд на появившегося перед нею мальчишку, не понимая, как он тут оказался, и почему она не услышала звука его шагов.

‒ Глупо вышло все, ‒ выдохнул он, нахмурив брови. Его выражение лица было нехарактерно для ребенка. Слишком серьезное, слишком понимающее, слишком внимательным был взгляд и в нем читалась… Усталость? Раздражение?

‒ Теперь ты знаешь, кто такой Уильям и что он сотворил. А ведь все должно было быть не так… Далеко не так. Но черт! ‒ зашипел юный, ‒ вы, люди, это просто катастрофа какая-то! Идеи из пустого места, война там, где должен быть мир. Как все до этого дошло? ‒ он не кричал, нет, но ему и не было нужно, ‒ я убью этого поганца, ‒ оскалился далеко не по-детски мальчик, а потом вдруг успокоился и сел прямо на пол, не особо заботясь о чистоте одежды.

Всё происходящее никак не могло уложиться в голове у женщины, слишком давно она привыкла жить по установленному порядку, неизменному и незыблемому в её понимании, а сейчас всё это рушилось, словно карточный домик, вся её опора, что до этого казалась самым прочным, что есть в этом мире на самом деле оказалась не прочнее тоненького стёклышка.