— На меня и так все косятся из-за этих чертовых татуировок, — пожала плечами я, — если я еще и из спальни выходить не буду, то принц будет единственным человеком в поместье, который со мной общается. Роль изгоя меня не очень устраивает.

— Понятно, — Корни усмехнулся, — ну ты на правильном пути, доне Ирме, я смотрю, ты понравилась.

— Еще бы, столько лука перерезать, — мы вдвоем весело засмеялись.

***

Приведя себя в порядок и надев платье с более длинным рукавом, так что татуировки были почти не видны, я, набрав побольше воздуха, вступила в парадную столовую.

В меня сразу впились около полусотни пар заинтригованных глаз. Всем было любопытно, как выглядит орочья шлюха, рискнувшая жизнью ради спасения его высочества. Это бы звучало даже романтично, если бы не мое положение при Ксхете. Почему-то быть рабыней и ублажать хозяина в их собственных домах считалось нормой, а вот если это орк, то ты сразу вся в грязи. Я гордо подняла подбородок и холодно улыбнулась, ловя на себе оценивающие взгляды мужчин и пренебрежительные женщин. Скользнула по Максу, он улыбнулся одними глазами, намекая, что не даст меня в обиду. Сразу стало спокойней. Правда потом я зачем-то посмотрела на Родэна старшего, и точно такие же почти черные глаза пообещали мне совершенно противоположное. Вечер обещает быть томным…

Макс откашлялся, взгляд его, обращенный ко мне, стал непроницаемым, не выражая ни малейшей эмоции:

— Рад представить, это собственно та наложница, выведшая меня из замка даала, Ари.

Я учтиво поклонилась. Ко мне поднялась Анаис, она была все такая же красивая и статная, как я ее помнила, но выражение лица гораздо мягче и…грудь ощутимо больше. Скорее всего, и то и другое было следствием наступившего материнства.

— Я так благодарна тебе, — она взяла меня за руку и повела…за стол?

Такого я не ожидала, удивленно уставившись на нее, но видимо гостям требовалось дополнительное развлечение.

— Мы все очень переживали, я так ценю и почитаю своего господина, так рада, что все хорошо закончилось, — я видела, что Иса говорит искренне, и еще заметила, что она сказала «ценю и почитаю», а не «люблю и обожаю», как наверно бы выдала я.

Макс тепло смотрел на Анаис, как смотрят на сестру. Ну, у этих двоих точно ничего не изменилось. Я улыбнулась принцессе, червячок ревности свернул себе голову сейчас от ее слов.

— Ари, расскажите нам о себе, — раздался рядом грудной голос мачехи Макса, Леди Корины, — я вижу помимо орочьих отметин обруч рабыни из Элии. У вас, похоже, богатое прошлое…

Меня прожигали ее колючие ореховые глаза.

— К сожалению, госпожа, я ничего не помню, что было до моего появления в замке даала Ксхета, наверно меня выкрали, я не уверена, — сказала я очевидную ложь. Макс покосился на меня, но промолчал.

— Жаль, так бы можно было вернуть вас прошлому хозяину в Элии… может вы сбежали? — она приподняла бровь. Вот же змея. И что она ко мне прицепилась? Я облила ее тягучей патокой своей улыбки:

— Может, только, кто теперь разберет, правда? Так что придется мне воспользоваться вашим радушным гостеприимством.

Корина сверкнула глазами, а Макс наоборот закатил. Анаис, нахмурившись, следила за неожиданной перепалкой, и решила перевести разговор в более мирное русло:

— Скажите, Ари, а вам не страшно было убегать? Говорят, орки очень жестоки… Как вы решились?

Я посмотрела на нее в растерянности. Ну что мне на это ответить? Что решилась, потому что без ума от твоего мужа?

— Похоть, моя дорогая, творит чудеса, — сладко пропела вместо меня леди Корина. Старший Родэн еле сдержал смешок. У Исы слегка вытянулось лицо, а остальные гости наблюдали за нами, затаив дыхание, боясь моргнуть и что-нибудь пропустить.

— Матушка, — в тон ей протянул Макс, решив тоже выступить на семейном концерте, — с каких это пор вы стали столь ярым поборником морали? И уж тем более делаете сгоряча подобные поспешные выводы. Не все женщины, как вы, считают, что положение служанки — любовницы почетно и приносит массу выгод, в независимости от чувств к хозяину, некоторые могут хотеть и избавиться от этого… сбежать, например… — он откинулся на стуле, уставившись на позеленевшую Корину.

— Что-то я не вижу, чтобы она сбегала от тебя, — прошипела та.

— Ну, — Макс передернул плечами, — я все-таки не орк…и не старше ее на тридцать лет.

— Макс, — рявкнул верховный лорд, сверкнув на него потемневшими глазами. Похоже, ему явно не понравилось, что принц намекал на большую разницу в возрасте между ним и его женой. Макс только невинно улыбнулся взбешенному отцу. Да уж, ну и семейка. Так Азар женился на своей любовнице, служанке? Вот это новость. Такое вообще возможно?

В зале воцарилась пронзительная тишина.

Тут одна из сестер Родэна, кажется Кайра, решила, наконец, продолжить милую беседу:

— А тебе плохо жилось у орков? Говорят, они даже имена не дают, только клички…

— Терпимо, — посмотрела я на юную черноглазую красавицу, — да. Имя есть только у фаворитки, у меня было прозвище- Птичка.

— Почему Птичка? — поинтересовалась девушка.

— Петь умею, — пожав плечами, ответила я.

— Ой, а нам споешь? Птичка… так романтично… — ну совсем еще ребенок, усмехнувшись, взглянула на нее я, тоже мне, нашла романтику.

— Думаю, это плохая идея, — вдруг севшим голосом произнес Макс.

Все удивленно уставились на него, и только старший Родэн понимающе нахмурился.

— Да нет уж, пусть покажет, что в понимании орков «соловьиное пение»… — протянула Корина, видимо в надежде, что я облажаюсь.

— Хорошо, только одну, — согласилась я, покосившись на напрягшегося принца, которому явно плохо стало от одной мысли, что я начну петь. Он поднял на меня молящий взгляд, который похоже означал «и давай покороче». Бедный мой. Я задумалась, раньше он все время слышал песни, с которыми были связаны воспоминания, может просто исполнить незнакомую ему, тогда Макса не будет так трясти?

Мне дали тайру, я нежно провела по струнам и запела песню, которую написала уже у Ксхета в замке, и принц не мог слышать ее раньше:

Мы позволили разверзнуться буре.

Мы плыли, чтобы спастись.

Я хотела, чтобы ты остался,

Но всё же позволила тебе уплыть.

Любовь моя, где ты? Любовь моя, где ты?

Как только будешь готов, Как только будешь готов.

Как только будешь готов, Как только будешь готов.

Может нам сдаться? Может нам сдаться?

Я сдаюсь.

В этот раз никто не победит.

Просто вернись обратно.

Я бегу к тебе, Поднимая белый флаг, Белый флаг.

Любовь моя, где ты? Любовь моя, где ты?

Как только будешь готов, Как только будешь готов.

Как только будешь готов, Как только будешь готов.

Может нам сдаться? Может нам сдаться?

Я сдаюсь.

Закончив, покосилась на него. Макс смотрел на меня горящими цепкими глазами и сразу улыбнулся в ответ, показывая, что на удивление жив и здоров. Видимо, дело действительно было в слишком рано возникающих воспоминаниях, причиняющих ему боль.

Все вокруг зааплодировали и начали просить спеть еще. Но я была непреклонна, на меня накатилась неподъемная усталость, слишком тяжело дался этот ужин. А еще я чувствовала на себе прожигающий взгляд мачехи Макса. Наверно, тут не обошлось без старшего Родэна. Сам он навредить мне не может. Но что проще, чем натравить свою стерву — жену. Я не совсем понимала, чем именно я ей так не угодила, но похоже, понимал Макс, надо будет поговорить с ним об этом.

Я встала, вежливо всем поклонилась, и удалилась в покои принца.

***

Макс пришел где-то через часа четыре и с наслаждением рухнул в кресло, ослабляя шейный платок и скидывая обувь.

— Я думал, эти чертовы гости никогда не уйдут, — пробурчал он, — налей мне вина пожалуйста.

— Да уж, вы любители с размахом пообедать, — улыбнулась я, вставая, отодвигая тайру и свои записи, — Ну, в общем, все прошло ведь неплохо? — очень хотелось обсудить с ним мое появление на банкете и воинственно настроенную мачеху.