У девчушки округлились глаза. Взрослые, несмотря на ужасную картину, нарисованную Андреем, заулыбались.

— Но ведь у них не только боевики и ужастики, — возразила Алёна. — Есть и добрые фильмы. Мелодрамы, например. В них нет жестокости…

— Зато есть культ денег и наживы, — не дал договорить ей Дмитрий. — Лично меня вы не переубедите. Голливудская жвачка, их стандарты давно опостылели всем нормальным людям.

— Это уж точно, — поддела его супруга, — переубедить тебя труднее, чем покорить Эверест.

— Значит, всё-таки можно? — с улыбкой спросила Алёна. — Эверест ведь покоряли и не раз.

— Вот я и говорю: легче уж на Эверест, — незлобиво проворчала Мария. — А спорим мы понапрасну. Голливуд-то ведь утонул! Нет его…, и бог с ним! Что у нас других тем для разговора нет?

— Ну, нет! — Светланиной настойчивости можно было позавидовать. — Раз они такие умные, а мы — глупые (женщины обожают прибегать к этому приёму), пусть уж объяснят, в чем корень зла! Может Никитин старший нам что-нибудь скажет?

— Не мешайте, я занят! — отмахнулся Илья. — Голливуд — это по части Никитина младшего. В этом он дока.

— Американские фильмы намного интереснее! — тотчас озвучил своё мнение польщённый высоким доверием эксперт. — А убивают и взрывают в них понарошку!

— Если бы все понимали, что понарошку, — вновь бросил реплику Дмитрий, — а то ведь многие воспринимают их как руководство к действию… Как наглядное пособие.

— А я всё-таки хотела бы услышать мнение капитана! — не унималась Светлана. — Он ведь только делает вид, что рассчитывает курс, а у самого ушки на макушке.

— Что, соскучилась? Когда ты, Светлана Дмитриевна, называешь меня «капитаном», мне так и кажется, что меня разжаловали…

— Кто это тебя, Илья, разжаловал? — не поняла Мария. — Мы и речи об этом не вели!..

— Так уж в нашей семье повелось, — разъяснил Илья, — во время споров Светлана всегда переходит на официальный тон и обращается ко мне по воинскому званию. В первые годы «лейтенант», потом, по мере служебного роста, «старший лейтенант», «капитан», «майор». Теперь вот, после майора, опять стала называть «капитаном»…

— Не уводи разговор в сторону. Ты сейчас у нас в новом качестве. Если хочешь, могу называть тебя «капитаном третьего ранга». Хотя моряк ты или нет, будем решать, когда благополучно доведёшь нас до большой земли. А сейчас ответь прямо, кого ты поддерживаешь?

— Я, пожалуй, соглашусь с Андреем. Первопричина бед в попытке Запада переучить русских жить по его модели.

— Нет, и этот туда же! — Светлана от негодования заговорила громче обычного. — Если это так, то что же наши-то мужики…, наши-то правители ушами хлопали?! Ведь не хилое государство в наследство от Советов получили…, а что осталось?!

— А вот в этом и первопричина. В отсутствии у правителей своей, национальной воли. Они получили «наследство» не совсем честным путём при поддержке Запада. Потому их идеология и цели полностью совпадали с западными. Цель — постепенное ослабление государства с его последующей ликвидацией. Кто же, поставив такую задачу, будет бороться с преступностью? Она в их деле — главный помощник!

После речи Ильи установилось минутное затишье. Спорившие осмысливали сказанное. Капитан взглянул на часы и положил дебатам конец.

— Пора отдыхать. Завтра очень длинный переход, всем нужно хорошо выспаться. Дежурство на мостике согласно графику, смена через два часа. Если кто-то желает продолжить дискуссию, милости просим на палубу.

Однако точку в споре поставил не он, а Мария.

— Что сейчас искать виновных, — вздохнула она. — И Голливуда нет… И государства российского нет… Чего попусту спорить?

Желающих продолжить дебаты не нашлось. Все стали расходиться. Только Андрей додумывал какую-то свою мысль. После этого разговора он взглянул на Илью другими глазами и вынужден был признать: несмотря на различие в характерах и взглядах, офицер начинал ему нравиться.

На следующее утро поднялись рано. Плавание предстояло более длительное, чем накануне, и хотелось тронуться в путь пораньше. Однако день с самого начала не заладился, и от плана начались отклонения.

Как уже бывало не раз, утро началось с маленькой, пока лишь холодной, войны между Ленкой и Алёшкой.

— Лёшка, — вполне доброжелательно обратилась к коллеге юнге Лена, — пока взрослые собираются, пойдём, накосим свежей травы Лизке.

Её душевный порыв не был поддержан. Объяснялось всё просто. Обычно людей, быстро засыпающих с вечера и рано поднимающихся утром, называют «жаворонками». Тех, кто бодрствует до полуночи, но с большим трудом встаёт утром — «совами». У Алёшки наблюдался комбинированный тип. С вечера он был «жаворонком», утром «совой». Сегодня от постели его оторвали рано, а от этого, как уже было сказано ранее, напрямую зависело его настроение. Потому Алёшкин ответ был резко отрицательным:

— Тебе надо, ты и иди! — недипломатично ответил паренёк. — У меня есть дела поважнее!

— Ну, ты и фрукт! — с полуоборота завелась Ленка. — Как молоко пить, так выпил целых две кружки! А накормить животное, так ты в кусты!..

— Подумаешь, молоко. Ну, и пей его сама! Я лучше без молока обойдусь, чем лезть в такую сырость… Смотри, вся трава мокрая.

— Нет, ты точно маменькин сыночек! — рассвирепела Ленка. — Кругом океан воды, а он росы испугался! А ну пошли, кому сказала?!

Алёшка помнил, чем закончилась предыдущая стычка, и на всякий случай отошёл от Ленки подальше.

— Отстань от меня! Сказал не пойду! Я буду Андрею помогать.

Перерасти холодной войне в горячую на этот раз не позволила Алёна.

— Ребята, не ссорьтесь из-за пустяка. Я схожу с тобой, Лена. А Лёша пусть работает с мужчинами.

— Бездельник…, оболтус, — прошипела Ленка, — вот как увижу, что пьёшь молоко, так и наподдам! Чтоб знал, что за коровой ухаживать надо!

Алёна с Ленкой ушли на остров косить траву, а Алёшка направился к Андрею, заправлявшему бензином лодочный мотор. Прослыть бездельником и оболтусом ему не хотелось, и потому он принялся изо всех сил изображать полезную деятельность.

В это время на лодке подплыли Илья с Дмитрием. Они с вечера поставили рыболовную сеть в надежде, что ночью на самолов попадётся хоть какая-нибудь рыбёшка.

— Ну, как, — поинтересовался Андрей, — хоть что-то попало?

— Да как обычно, — проворчал Дмитрий. — Как у нас говорили: «даже молька мимо проплыла».

Они пробовали ловить рыбу не в первый раз. Сетями, удочками, бреднем… Безрезультатно. Воды было столько, что пресноводная рыба в ней попросту растворилась, а морская ещё не успела зайти на новые места.

— Папа, дядь Митя, — вдруг подал голос Алёшка, — а я вчера видел рыбу!

— Где?! — в один голос спросили Дмитрий и Илья.

— А вон там…, на острове. Там течёт ручей, и в нем точно была рыба… По-моему — плотва.

— А что же ты раньше не сказал?

— Я хотел, а когда Ленка нашла шкуры лосей, забыл.

Дмитрий тоже был заядлым рыбаком. Он вопросительно посмотрел на Илью. Тот понял его без слов.

— Придётся на часик задержаться. Надо проверить. Давай, вытаскивай бредень. А ты, Алексей, покажешь дорогу, но если наврал…, три дня на кухне будешь картошку чистить!

— А может не стоит терять время? — попытался образумить рыбаков Андрей. Но куда там…

— Нет, нет! Лучше обед сократим, и вечером дольше плыть будем. Возможность поймать свежую рыбу упускать нельзя!

Ручеёк был небольшим. Он брал начало где-то наверху высотки, очевидно, от ключей. До наводнения, судя по карте, это был исток небольшой таёжной речки. Речку поглотил океан, но там, где ручеёк впадал в него, образовался небольшой узкий залив.

Илья разделся, взял один конец бредня и переплыл с ним залив. После этого они расправили бредень и потянули его к устью. Результат превзошёл все ожидания. Вытащили сразу почти два ведра рыбы. Алёшку немедленно отослали за мешком (из рыбацкого суеверия под рыбу ничего не взяли). Сами ещё раз повторили проделанную операцию. На этот раз попало всего несколько рыбёшек.