Каллаган прошептал слова на другом языке, и пламя поднялась ещё выше по стенам, заставляя всю комнату сотрясаться от слов, достигших крещендо. Моё тело гудело от необузданной силы, будто заклинание тянулось к нему и пыталось использовать энергию. Каллаган поднял на меня синие глаза и улыбнулся, почувствовав огромный прилив моей силы. Мне не очень понравилось, что он теперь о ней знал. Я подошла ближе, взяла Каллагана за руку и вложила ещё чуть больше энергии. Его глаза засветились, и что-то тёмное двигалась в их глубинах.

- Ты хранишь секреты. - Я задумалась, стоит ли мне настоять на том, чтобы увидеть их?

- Конечно, у нас у всех есть секреты. Но сегодня мы ими делиться не станем, девочка, сосредоточься, мне нужна твоя энергия.

- Ты меня раздражаешь, выплюнула я и услышала за спиной смех Ристана.

- Ты всегда так груба? - грубо спросил Каллаган.

- Нет, иногда ещё веду себя саркастично, но для этого нужно хорошее настроение.

- Ты точно помолвлена? - он хитро улыбнулся, хотя по его широкой груди стекал пот.

- О, да. А ты можешь её разбудить или нет?

- Она проснулась. - Он вытащил платок из кармана и ветер пот с шеи. Я прищурилась и посмотрела на ведьму, которая осторожно наблюдала за мной.

- Доброе утро, красавица. Добро пожаловать в XXI век. Сейчас ты в безопасности. А мне нужна твоя помощь, - тихо сказала я, смотря в её красивые глаза, и улыбнулась. - Принести тебе кофе, да?

Глава 27

Ристан стоял передо мной, и мы молча наблюдали, как Ведьма исследовала комнату и её содержимое. Она так и не заговорила с нами, но очень заинтересовалась обстановкой - брала одну вещь, но тут же отвлекалась на что-то другое. Каллаган стоял у двери, на случай, если понадобится, и Ханна с опаской поглядывал на него.

- Ты искупала её? - спросил Ристан, покосившись на меня.

- Она очень долго спала. Для большинства женщин, ванна - всегда отличная идея для улучшения настроения. Она мне не враг, - протянула я, зная, что ведьма нас слышит.

Мы с Дариндой искупали её в ванне. Так как многое изменилось с тех пор как её и сестёр поместили в стазис, если бы я магией помыла её, она бы вышла из себя. Ханна аккуратно двигалась в огромной ванне, но больше всего её шокировала не это. Мне пришлось сдерживать улыбку, когда она начала искать под ванной огонь или уголь, который бы нагревал воду. Вместо того чтобы таскать вёдра с горячей водой, как было принято тогда, я опустила пальцы в воду и нагрела её до комфортной температуры. Пузырьки изменили цвет, придавая воде насыщенный и пьянящий аромат лаванды.

После ванны я наколдовала на Ханне нижнее бельё и одежду - юбку цвета плюща, которая доходила до лодыжек, и мягкий белый шёлковый топ на широких бретельках с кружевной каймой. Ханна прикрывала грудь, вероятно, из-за того, что казалась себе голой, но на дворе XXI век, и ей нужно вписываться. Даринда уложила ей волосы, закрепив их заколками цвета полуночи, чтобы убрать длинные тёмные локоны от лица.

Я рискнула, приведя Ханну в Царство. Здесь полно сильнейших лей-линий, могущественнее, чем где-то ещё. Прикосновение к линии для неё детская забава, но я готова поспорить, что она дезориентирована и немного смущена своим внезапным пробуждением. Пока не узнает, зачем она здесь, карты раскрывать не станет, как и я, пока не узнаю всё, что нужно.

- Я так и не могу взять в толк, зачем ты привела её сюда, - проговорил Ристан, нахмурившись, и посмотрел на ведьму, как на неизвестный фактор, как это сделал бы Райдер. - Опасно показывать любой аспект нашего мира, учитывая, что её сёстры повинны в проблеме с порталами, - закончил он тихо, не упрекая, но и не одобряя моё решение.

- Они открыли их, но она может сказать, как их закрыть,- предположила я.

- Тебе больно, - заметил Ристан, и я вздрогнула от его проницательной способности читать меня как книгу.

- Царству тоже больно. Мы единое целое, - проворчала я. - Это недостаток связи. Мы чувствуем, что происходит вокруг. Представь, что Дану чувствует, пока Царство соединяется с Террой? - я повернулась к нему, не обращая внимания на ведьму, которая внимательно слушала наш разговор.

- Я не могу сказать, что она чувствует, но ты можешь отказаться от этого, Цветочек. Скажи, как помочь. Тебе нужно отдохнуть. - На обеспокоенное выражение его лица я слабо улыбнулась.

- Я устала, да. - Я рассмеялась, но пустым звуком, настолько же пустым, какой чувствовала себя внутри. - Я убила Фэлана, и ничего не почувствовала. Ни сожаления, не угрызений совести. Знаю, что не должна ничего чувствовать, потому что он был монстром, но что насчёт моего отца? Или матери? Они должны похоронить ребёнка, которого убила я. Это на меня давит. Я должна чувствовать что-то ради них, но внутри пустота, и что ещё хуже, я бы сделала это снова. Я бы миллион раз его убила и заставила родителей его хоронить, чтобы мои дети могли жить, не прячась в тени. Дану умирает, потому что спасла меня, а я ничем не могу спасти её. Райдер в руках Гильдии. И ты больше других знаешь, что они делают с ним. Существует столько всяких этих "что" и "если". Я частично знаю, что там происходит, благодаря воспоминаниям Наёмника. И могла бы, сломя голову, пробраться туда и спасти его, но на пути слишком много неизвестных. И в довершение всего появляется Судьба и говорит, что если я вмешаюсь в возвращение Райдера, мне придётся заплатить цену, но не может сказать какую именно, потому, что не знает. Я не могу оставить Райдера там. Это не вариант. Так что мне придётся жить с тем, что от меня потребуют. И если ты, Демон, можешь что-то из этого изменить, не стесняйся, предлагай варианты.

- Что ты подразумеваешь под ценой? - спросил он, прищурившись, и я поняла, что сказала лишнего. Его недавние поведение с Дану подсказывало, что он много знает о том, как работают боги.

- Честно говоря, без понятия, - ответила я, поворачиваясь к ведьме, внимательно наблюдавшей за нами.

- Мы вернем его, и сделаем Царство безопасным для всех, - задумчиво протянул он, и я не была уверена, убеждал ли он меня или себя.

- Знаю. Хотя и думала, что раз уж Гильдия нанесла первый удар, я, по крайней мере, могу дать сдачу, не заплатив за это. Я не напрашивалась, и не люблю играть в игры Гильдии. Я бы позволила им жить, верни они Райдера... Ну, большинству из них.

- Боги непостоянные ублюдки. В их поступках редко бывает смысл. Они вмешиваются и называют это судьбой или божественным вмешательством, но когда дело доходит до людей, всё становится щекотливым.

- С этим я спорить не буду. - Я судорожно выдохнула и размяла шею. - Ханна, пора поговорить. - Она посмотрела на меня с неприкрытым любопытством.

- Ты богиня. Но родилась ли такой или была сотворена? - спросила она с сильным акцентом, принадлежность которого я не смогла разобрать.

- Полагаю, сотворена... Это довольно сложно. - Я не знала, как объяснить.

- И ты пробудила меня, так как считаешь, что мои сёстры что-то у тебя забрали? Или что-то сделали с этим миром? - продолжила она с недоверчивым взглядом.

- Не что-то, а кого-то. Если уж быть точным, того, кого я очень люблю, но ты это уже знаешь. Я видела на твоих щеках румянец.

- Матильда и Беттина его забрали в Гильдию Сиэтла, и ты хочешь обменять меня на него.

- Таков план, - согласилась я. - Откуда ты это знаешь? Ты с ними общаешься?

- Нет. Да и в стазисе мы не спали. Ну, не совсем. Мы просто лежали, не в состоянии что-либо сделать. Просто слушали и ждали дня, когда вы вытащите нас. - Она с обвинением посмотрела на Каллагана.

- Что ещё ты слышала в Гильдии?

- Всё, что говорили. Ты много чего говорила за все эти годы, а я слушала всё, что происходило внутри. Каждое слово, каждый шёпот, каждую ложь, каждый момент любовных утех, проходивших за закрытыми дверями. И тебя. Ты была одним из моих любимых существ, живших там. Такой грустный ребёнок из-за пережитого, а потом ещё Гильдия добавила. Ещё до того, как ты ушла всё изменилось. За последние двадцать лет шептаться стали иначе. Уже не невинные интрижки влюблённых, не обучение Наёмников или болтовня детей на уроках. В тенях начали скользить коварные маги. Ты уверена, что мы не знаем, чему помогаем или в том, что мы используем магов для мести? Мы понимаем, что повинные в том, что мы оказались в стазисе уже давно умерли. Но их дети нет, а у большинства наших детей выбора не было. Их убивали самыми ужасными способами. Били будто животных.