Она решила уйти из этого места, навсегда. Вылететь из золотой клетки и больше никогда не возвращаться, ни при каких условиях.

Женщина открыла сейф и взяла оттуда большую часть денег. Немного отложила в кошелек, а остальное спрятала глубоко в чемодане, чтобы никто не нашел. Расправившись со всем этим, она направилась в прихожую, взяла пальто, накинула на плечи и покинула эту квартиру, поклявшись, что никогда не вернется сюда, даже если Петр будет на коленях просить прощения. Этот человек умер для нее, больше не существовал. Она больше не желала связывать с ним свою оставшуюся на донышке жизнь.

Выйдя из подъезда, Татьяна на короткий миг остановилась около их семейной машины, но, вздохнув, прошла мимо, так и не осмелившись подойти к транспортному средству. Эта железная малышка принадлежала ее мужу, уже бывшему и не существовавшему. И теперь Татьяна не имела права прикасаться к ней, хотя желание было большое. Перехватив чемодан покрепче, она медленно пошла вперед вдоль заснеженной улицы, так и не взглянув назад.

***

Себастьян не пожелал возвращаться в свою квартиру, у него просто не было повода туда направляться. Даже сонливое и подавленное состояние не сумели вынудить мужчину спокойно направить машину в сторону дома, тот повелел автомобилю следовать по совершенно иному пути, что не планировался им ранее. Он поехал в полицейский участок. Мужчина и сам не до конца осознавал, почему сделал такой выбор, в первые минуты Себастьян даже засомневался и пытался развернуться машину в обратную сторону, но после окончательно передумал это делать и лишь прибавил газу.

В голове до сих пор маячил образ Татьяны, ее равнодушное отреченное от реальности лицо. Он с болью вспоминал, как та наивно улыбнулась после его признания в любви, словно насмехаясь над ним. Девушка ничего не ощутила, оттолкнула слова детектива, как что-то опасное и противное. От этого хотелось провалиться сквозь землю и больше никогда не вспоминать столь постыдный момент. На короткий миг даже удалось подумать о чем-то другом, кроме Татьяны, но женщина вновь и вновь возвращалась в его сознание, очаровывала своей неземной красотой и заставляла сердце биться в миллионы раз быстрее. Себастьян хотел ее, всю, до последней капли. Мечтал обнять, почувствовать вкус губ. Впервые это желание стало столь сильным и жизненно необходимым. Но она отвергла его, одним лишь взглядом сообщила, что ничего не испытывает к нему и никогда не сможет это сделать. Татьяна не любила Себастьяна, мужчина с горечью это осознал, но до сих пор не отваживался поверить в подобное, смутно надеясь, что та передумает, поймет, что была не права. Но стоил ли надеяться? Он был слишком не идеален для нее, хотя пытался быть лучше изо всех сил. К сожалению, девушка так ничего и не заметила, не создала в своей красочной душе теплое ответное чувство. Она любила другого. Того, кого больше нет в живых. И вряд ли собиралась предавать свою любовь ради какого-то детектива, которому уже скоро стукнет полтинник. Себастьян понимал, что стар для нее, испорчен. И вряд ли удастся что-то изменить. Ее любовь заполучить не удастся. Пытаться больше не стоит.

Мужчина впервые за столь долгое время ощутил внутри себя груз одиночества, неопределенности. Душа разрывалась на части, все, чем он жил и дорожил стремительно падало в пропасть, растворялось в едкой кислоте, исчезало раз и навсегда. Татьяна была его жизнью, светом, целью. Он жил, чтобы ею согреться, думал о ней каждую минуту, даже если той не было рядом долгие месяцы. Она была всем. И теперь девушка отрезала нить, что привязывала ее к Себастьяну, ушла в темноту, воссоединилась с человеком, которого она долгие годы безрезультатно пыталась найти. Эрван был ее жизнью, и она ни за что не променяет то чувство на что-то другое.

Нельзя быть наивным, думать, что все мечты сбудутся. Нет. Что-то навсегда останется мечтами, как бы сильно не хотелось это осуществить. И Себастьян насильно пытался с этим смириться, хотя понимал, что у него не хватит сил. Чувство к Татьяне были слишком сильным, и только сейчас он понял, что стал любить ее еще сильнее. И не сможет разлюбить. Ни за что на свете. Даже если та больше никогда не встретится на его пути.

До полицейского участка он добрался через час, потратив на этот путь практически весь запас бензина. До дома, даже если очень захочется, добраться не удастся, придется искать канистру с топливом. В участке наверняка что-нибудь имеется. Но пока он не нуждался в этом. Ему хотелось лишь закрыться в кабинете, сесть за свой стол и сидеть до тех пор, пока не настанет утро. Он желал уединиться, закрыться ото всех, чтобы просто переварить все, что находилось в голове, а мыслей был вагон и маленькая тележка. Вряд ли хватит ночи, чтобы обработать такой колоссальный размер негативных эмоций.

Себастьян припарковал автомобиль, запер его и медленным шагов направился ко входу в участок, крутя на указательном пальце связку ключей. Ему даже удалось найти в себе силы посвистывать, будто тем самым он отгонял от себя все дурное, что окружало мужчину в данный момент. Но свист был каким-то чересчур вымученным и наигранным. Себ даже сам это понял через короткий промежуток времени. И тут же замолк, смутившись из-за своих нелепых действий. Он открыл дверь и оказался в темном просторном холле, где, по странной причине, не было ни души, хотя должен был, как минимум, находиться дежурный полицейский. Куда все исчезли?

— Эй, народ? Здесь кто-нибудь есть? — крикнул он в темноту, но так и не получил ответа. — Гаденыши. Совсем работать не хотят. Придется написать на вас жалобу, ребята.

Мужчина нашел в полутьме кнопку выключателя и попытался включить свет, но по какой-то странной причине прогнать тьму не удалось, лампы так и не зажглись. Себастьян вошел в длинный коридор и попытался включить свет там, но и здесь темнота не пожелала уходить. Здание словно было полностью обесточено. Себастьян немного занервничал из-за странности всего происходящего и стал щупать карманы пальто в поисках фонарика. После включил его и разогнал мглу.

— Что здесь происходит, черт тебя дери? — прошептал мужчина и пошел вперед, направляя луч фонаря в разные стороны, будто надеялся найти на закрытых дверях хотя бы какие-то знаки, что были способны объяснить отсутствие людей в данном месте.

Неожиданно совсем рядом с ним раздался пронзительный звук, который исходил от телефонного аппарата. Себастьян выдохнул, поняв, что впервые так сильно испугался телефона, и осторожно вошел в помещение, откуда доносился напрягавший барабанные перепонки шум. Судя по обстановке, это был кабинет Брайана. Себастьян часто сюда заходил и успел немного запомнить обстановку. Вряд ли ее удастся спутать с какой-нибудь другой.

В основном, все кабинеты были одинаковы, как близнецы, но этот выделялся среди всех остальных. Здесь довольно много роскоши, совершенно ненужной и режущей глаза. Можно было подумать, что в данном помещении работает один из членов правительства. Себастьян не знал, откуда Брайан имел такие финансы, жизнь этого детектива была окутана тайной. Себ даже не помнил, когда этот человек появился среди их коллектива, он всегда был среди всех и в то же время где-то в тени. Весьма странный и специфичный господин.

Из-за света фонаря многие золотые побрякушки, захватившие почти каждую полку в шкафу и поверхность письменного стола, начали сверкать ярче солнце, едва не ослепив детектива, осмелившегося сюда войти. Себастьян нашел телефон и в неуверенности приблизился к нему, боясь приложить прыгавшую телефонную трубку к красному уху. Но любопытство взяло вверх, и мужчина ответил на звонок.

На другом конце провода послышалось странное шуршание, будто кто-то мнет листы бумаги и одновременно с этим скрипит зубами, мечтая вынудить тело своего собеседника покрыться крупными мурашками.

— Я вас слушаю. Говорите, — с недовольством сказал детектив, но собеседник так и продолжал молчать, но при этом задышал в трубку, как-то громко и слишком тяжело, будто задыхался и пытался изо всех сил наполнить легкие драгоценным воздухом.