— Мама! Нет! Кристиан, вы должны взять весла! Гребите к берегу. Я помогу вам! Гребите.

Мужчина в лодке лишь отрицательно покачал головой и с грустью взглянул на Себастьяна, словно пытаясь что-то сказать.

— Себастьян! — Татьяна смогла пересилить себя и издать более-менее приличный крик, хотя хрипота в голосе никуда не делась. — Корабль. Он тонет.

Себастьян услышал девушку и обернулся, после чего на его лице возникла удивленная маска со смесью непонимания.

— Татьяна?! Как ты здесь оказалась?.. Помоги мне. Это моя мама и брат. Мы… Мы должны вытащить их.

— Они умерли, Себ… — Татьяна сделала очередную попытку подплыть к нему, но волны вновь и вновь отбрасывали ее к берегу. — Это все не на самом деле.

— Мама, — Себ пропустил слова девушки мимо ушей и, плача, взглянул на шлюпку, где сидела его семья.

Он любовался своей матерью, женщиной, завернутой в теплое махровое одеяло, с помятой мокрой шляпой на голове, поплывшим макияжем. Она была красива, со всеми заметными недостатками. И смертельно бледна, словно в ее организме больше не было крови, нечто полностью высушило женский организм. Женщина была спокойна, умиротворена. Она лишь улыбалась, нежно и заботливо, словно ничего ужасного сейчас не происходило.

Кристиан был в своем любимом костюме, Себастьян помнил этот забрызганный кофе пиджак, широкую забавную бабочку, сдавливавшую его горло. Брат казался таким родным и любимым, что детектив начал мечтать вновь обнять его, как тогда, перед тем, как отправиться на фронт. Кристиану в тот год было всего пятнадцать лет, но уже тогда он был видным молодым человеком, самым настоящим джентльменом.

И сейчас… Самые дорогие ему люди… Находятся всего лишь в десяти метрах от него. И он не может до них дотянуться. Они стали не досягаемы.

— Мы тебя любим, — улыбнулась мама и медленно отвернулась от Себастьяна, устремив свой спокойный взор на умирающее судно.

Кристиан впервые за этот промежуток времени посмотрел на Татьяну и как-то странно улыбнулся девушке, словно ее присутствие его немного смутило. Девушка даже окинула себя взглядом, пытаясь понять, что этого юношу так смутило в ней, но потом осознала, что она бултыхалась здесь в одном нижнем белье, которое было такие тонким, что затвердевшие соски с легкостью просматривались через бюстгальтер. Кристиан спокойным движением руки взял весло и оттолкнул лодку, начав крести в сторону терпящего бедствие судна.

— Кристиан, что ты делаешь?

— Мы возвращаемся домой, брат, — ответил он и начал вместе с матерью неотрывно любоваться «Лузитанией», не обращая внимание на крики Себастьяна, который уже, что было видно невооруженным взглядом, окончательно потерял рассудок.

***

Следы от автомобиля привели Джорджа на пустырь, где сплошь и рядом была лишь мертвая почва и различный человеческий мусор, состоявший из сгоревших машин и сломанной мебели. Брезгливо поводя фонарем из стороны в сторону, он глубоко вздохнул, так как понял, что он потерял нить, способную привести его к Доктору Ломану.

Где-то вдали раздался крик вороны, он был таким глухим и одиноким, что парень почувствовал непривычную нервозность, которую испытываешь перед тем, как с тобой случится нечто весьма неприятное. Молодой человек вздохнул и сел на голую землю, поджав под себя ноги.

Вот и все. Его путь окончен. Пути отступления перекрыты.

Ему хотелось плакать, навзрыд, впервые за столь продолжительный промежуток времени. Он боялся, устал, тело ныло от изнеможения. До невозможности хотелось пить и есть, а поблизости не наблюдалось ни одного места, где могла бы заваляться хотя бы парочка консервов. Молодой человек даже подумывал вернуться в тот заброшенный поселок, но тот был уже далеко позади. Пока он будет возвращаться назад — умрет от голода и жажды. Уж лучше окочуриться здесь, чем в той влажной болотистой местности.

Молодой человек выключил фонарь и положил свою голову на согнутые колени, после чего осознал, что начал плакать, по-настоящему. Он не стеснялся этого, не стыдился, эмоции так долго терзали его душу, что хотелось выплеснуть их наружу сполна, вместе со слезами. Парень чувствовал, как его лицо стало невероятно грязным, слезы смешались с кровью, создав на коже твердую маску, которая неприятно царапала лицо. И снять ее в ближайшее время будет невозможно.

— Почему? — спросил он темноту.

Он резко сел на колени и запрокинул голову, устремив свой взгляд на усеянное звездами небо.

— Этого не должно было случиться!!! Нет!!!

Джордж в сердцах стал бить кулаком правой руки по земле и делал это до тех пор, пока рука не начала истекать кровью, особенно в тех местах, где отсутствовали пальцы. Он давно не испытывал на месте отрезанных конечностей боль, и теперь она была такой приятной и желанной, что Джордж почувствовал некое облегчение.

Парень обессиленно лег на землю и закрыл глаза, желая лишь одного — снова почувствовать спокойствие и умиротворение.

***

Себастьян продолжал надрывистым голосом звать свою семью, но те словно находились в некой изолированной капсуле, что не могла пропустить через себя ни один звук с внешнего мира. Шлюпка медленно уходила в сторону терпящего бедствие судна и, по всей видимости, собиралась разделись вместе с ним злополучную участь. Этот сценарий совсем не беспокоил пассажиров спасательной лодки, наоборот, они будто стремились погрузиться на дно вместе с железным гигантом. И это невероятно сильно пугало детектива, который окончательно обезумел от всего происходящего. Татьяне начинало казаться, что мужчина уже готов рвать на себе волосы и царапать лицо — настолько сильно ужас парализовал его тело и сознание.

Разразившийся шторм постепенно начал утихать, на воде стало держаться значительно легче. Вода даже стала чуточку теплее, хотя Татьяна была уверена, что тело попросту привыкло к холоду. Из-за сгустившегося тумана звуки крушения корабля стали менее распространенными, словно их всех поместили в бочку огромных размеров. Создавалось некое представление, что звуки стонавшей стали, ломавшихся предметов интерьера, бьющихся стекол и посуды раздавались со всех сторон, танцевали некий невидимый хоровод, который с каждым разом становился все уже и уже.

Татьяна издала невольный стон, пытаясь подплыть к Себастьяну ближе, но быстро осознала, что перестала чувствовать ноги, те наотрез отказались подчиняться и стали такими тяжелыми, будто конечности обмазали гипсом, который от прикосновения морской воды затвердел. Но девушка не желала сдаваться, она гребла вперед с помощью рук, крича от боли, что доставлялась ей от малейшего движения. Тело рыдало, кричало от холода, который время от времени сменялся жаром. Перепады температуры в организме были настолько высоки и резки, что Татьяна отчетливо ощущала, как кровь в ее жилах то плавится, то моментально кристаллизуется. Изо рта каждый раз вырывался густой сгусток пара, на короткое время не дававший увидеть, что находилось впереди. К счастью, туман был где-то впереди и не висел над этим куском водной поверхности, иначе бы девушке пришлось плыть практически на ощупь.

Себастьян запрокинул голову назад и неподвижно стал покачиваться на волнах. Глаза мужчины были закрыты, и это немного встревожило Татьяну, так как она в этот момент подумала, что детектив потерял сознание от болевого шока, доставляемого холодом морской воды.

Теперь девушка поняла, что вода теплее не стала совсем, а наоборот, лишь усилила свою мерзлость. Татьяна не знала, какая у моря температура, но если чуть выше нуля, то они обречены. В такой воде они продержатся не больше пятнадцать минут. А прошло уже около десяти с того момента, как она прыгнула в воду. Себастьян находился здесь значительно дольше. Если его сейчас же не вытащить, то последствия будут ужасными.

На мужчине было слишком много одежды, она замедляет любое движение в воде и утяжеляет тело. Нужно попытаться ее снять, а потом быстро направиться в сторону берега. Главное, успеть до того, как корабль начнет стремительно уходить на дно. Вода уже доходила до шлюпочной палубы, крен был слишком большим, корма довольно высоко высунулась из воды, отчего представилась возможность разглядеть позолоченные винты со следами ржавчины более отчетливо, и они поражали воображение своими размерами. Если хотя бы одно живое существо попадет под них, когда те совершают оборот, то от бедняги ничего не останется. Татьяна помнила из газет, что такое случилось во время крушения «Британника», судно подорвалось на миле, и брат-близнец «Титаника» затонул за считанные минуты. Девушка помнила те строчки, где очевидцы рассказывали о шлюпке, попавшей под работавшие винты. Судно не было остановлено и продолжало плыть даже после того, как оно начало тонуть. От пассажиров лодки остались лишь ошметки. Наверное, это было чудовищное зрелище.