Но зачем гармам срубать деревья? В горах стало холодно? К зиме готовятся? Так ее тут нет, как оказалось. По крайней мере, полноценной. Да и не слишком ли далеко они от своих гор забрались?

Ближе к вечеру мы нашли еще один поваленный ствол. Все выглядело идентично. Самое большое дерево, срубили и оставили, следы голых ног вокруг. Вот только это дерево явно срубили не так давно, да и запах вокруг свидетельствовал, что гармы тут были от силы дня два назад.

Оставаться в этом месте совершенно не хотелось. Казалось, весь лес, будто осквернен гармами. Атмосфера давила на плечи тяжестью и какой-тоскорбью, что ли.

Мы отошли как можно дальше от дерева, и развели костер. Говорить не хотелось. Такое ощущение витало, словно кто-то умер. Я понимал, что дело не только в гармах. Было во всем этом что-то еще. Что-то важное и, пожалуй, страшное.

Когда я сказал всем спать, никто не стал противиться. Даже Илиотур не возражал и не просил разбудить его, когда смена подойдет. Я же еще долго сидел у костра, не давая огню потухнуть. Окружающая тьма давила на плечи, как никогда. Она не казалась бархатной, нет, сейчас, почему-то в ней чувствовалась легкая настороженность и совершенно не скрываемая скорбь.

Когда она вышла из-за дерева, то я подумал, что невольно уснул, убаюканный треском огня и непривычным молчанием леса. Но нет, встрепенувшись, я понял, что незнакомка — далеко не сон.

Я давно уже знаю, что и девушка может быть смертельно опасной. Нельзя смотреть на ее невинный и нежный вид. Они знают, как действуют на мужчин, поэтому и стараются выставить свою якобы беззащитность вперед, стараясь усыпить этим внимание жертвы.

Именно поэтому, я, когда увидел незнакомку, в первую очередь собрался, готовый к любой неожиданности. Согласитесь, странно увидеть ночью в лесу одинокую девушку. Я прислушался, но нет, никого вокруг больше не было.

Да и выглядела ночная гостья как-то странно.

Я встал, не отрывая взгляда от красавицы. А то, что гостья была красива, у меня лично не вызывало никаких сомнений. Тонкая, стройная, с длинными светлыми волосами, она была почти обнажена. Я даже моргнул пару раз, чтобы удостовериться. Но нет, все осталось по-прежнему. Одежду девушке заменяла прозрачная накидка. И мне было отлично видно и упругие груди с торчащими сосками, и изгибы бедер, и чуть темноватый уголок волос между ног.

Я оторвал взгляд от привлекательного зрелища и глянул на ее лицо. Полные губы, аккуратный, немного вздернутый нос, большие, влажные глаза с длинными ресницами. На голове венок из листьев. Девушка однозначно выглядела этакой лесной нимфой, красивой и вызывающей дикое желание.

За свою долгую жизнь я научился управлять своим телом. Оно должно служить мне, а не я ему. Поэтому у меня давно не было неуместных порывов. Я всегда мог заглушить желание плоти, выпуская его только тогда, когда это было ему дозволено.

— Кто ты и что тебе нужно? — спросил резко севшим голосом. — Если это магия, то тебе лучше прекратить, иначе никакого разговора не выйдет, — сказал я наобум.

Девушка, шедшая до этого мелкими шажками в мою сторону, резко остановилась. Только сейчас я понял, что ее окружает легкое сияние. Ее глаза увлажнились, а завораживающие губы немного скривились, будто она пыталась сдержать слезы.

— Помоги мне, — прошептала она таким сладким голосом, что меня прошила дрожь.

Я скривился. Все эти приемы мне отлично известны. Низкий, чуть хрипловатый шепот, на выдохе, будто она выстанывает слова, а не говорит. Просящий, томный с поволокой взгляд и дрожащие губы.

— Отлично, — я щелкнул пальцем, заставляя костер разгореться сильнее. На самом деле я ничего такого не хотел, мне просто нужно было отвлечь свое внимание. Неожиданно, но это дало результат — девушка шарахнулась от огня, словно боялась обжечься. — Еще раз спрашиваю: кто ты и что тебе нужно? Помочь? Отлично, но сначала скажи, в чем. Вдруг ты попросишь о чем-то таком, что делать я не захочу. Например, убить кого-нибудь, чтобы заполучит наследство. Или утопить недавно рожденного ребенка. Так что?

Я замолчал, недовольный собой. Мне больше тысячи лет, а я по-прежнему не могу устоять перед женской красотой даже в такой опасный момент.

— У меня нет имени, — дрожащим голосом прошептала она. Сев прямо на землю, она подтянула к себе ноги и обхватила колени руками. — Мне нужна твоя помощь.

— Понятно, — я мельком глянул на парней, которые даже не думали просыпаться. Это выглядело странно и подозрительно. — Ты их усыпила?

— Я, — не стала отпираться безымянная. — Но с ними все будет нормально. Ты не злись, пожалуйста, и не волнуйся. Они утром проснутся. Так ты мне поможешь? — она подняла на меня свои громадные глаза, и я четко понял, что у простой человеческой девушки таких глаз не может быть — слишком большие. Даже для более привлекательных иллайри, внешность была искусственно красивой, как кукла, в самом деле.

— Что тебе нужно? — снова спросил, не желая давать согласие, не пойми на что. Мало ли, какая помощь ей нужна.

— Мое дерево, — девушка как-то отчаянно всхлипнула. Я сделал шаг к ней, ощутив себя последним мерзавцем, но тут же остановился, одергивая себе. — Они его срубили.

— Дерево? — почему-то я сразу подумал о тех деревья, которые мы видели недавно поваленными. Ну, это ведь логично. — Кто срубил и зачем? И какое тебе дело до какого-то дерева? И как я могу помочь? Снова срастить его не в моих силах.

— Ужасные существа, злобные и страшные. А в дереве я живу, это мой дом и без него я погибну, — выдала красавица.

Я нахмурился, размышляя, что происходит. Итак, «ужасные, злобные, страшные» — это по-любому гармы. Девушка, живущая в дереве… Если это правда, во что трудно поверить, то это, скорее всего, дриада? Лесная нимфа, живущая в деревьях. Кажется, так их называют. Что я знаю, о них? Ровным счетом ничего.

На Этте я читал пару раз легенды, связанные с этими мифическими созданиями. Там их называли мошами и были эти милые девушки совсем не беззащитными красавицами. Надо сказать, что моша — это душа несчастной, которая решила самоубиться. Чаше всего, от неразделенной любви или из-за мужского предательства. Еще было мнение, что это души тех, кого убили мужья. В общем, эти милые красавицы весьма не любили мужчин. Они заманивали их своей красотой к деревьям, в которых находили себе приют и заставляли засыпать там навечно. Трупы бедолаг медленно гнили и подпитывали эти деревья. А еще говорилось, что никакой красоты на самом деле нет, это все магия мош.

Что-то в свете всего, что удалось вспомнить, мне перехотелось помогать ей. А учитывая, как просто она усыпила парней…

— Я не причиню тебе вреда! — горячо заверила она, вскакивая на ноги и смотря на меня такими несчастными глазами, что хотелось немедленно поддаться. — Да и не смогу, ты во много раз сильнее.

— Покажись, — сказал, оглядываясь украдкой по сторонам. Мало ли, вдруг она тут не одна.

Девушка пару раз хлопнула ресницами, а потом тяжело вздохнула, прикрывая глаза. Красивый облик потек, и я увидел то, что трудно было назвать красивой внешностью. Существо сложно было назвать человекоподобным, хотя вроде как руки и ноги были, только походили они больше на ветки дерева. Древоподобное туловище обмотано гибкой лозой с листьями. Ни прозрачной ткани, ни изгибов соблазнительного тела. Но и на мертвых дух это не походило.

— Уже лучше. Не люблю притворщиков, — сказал я, ощущая, что сексуальная атака прекратилась. Даже дышать легче стало. — Итак, ты дух, живущий в дереве, я правильно понял?

— Да, — ответило существо, хотя и не понятно было чем.

— И твое дерево срубили гармы. Почему? Только твое? Много вас с лесу?

— Много. Мы следим за лесом, ухаживаем за ним. Смотрим, чтобы не было больных деревьев, а если кто-то заболевает, то лечим своей магией. Мы не можем жить без леса — это наш дом. Мерзкие создания как-то узнали о нас, хотя мы никогда не попадаемся на глаза мягкотелых. Они отчего-то решили уничтожить все деревья, в которых мы живем. Без нас лес вскоре погибнет.