Когда наконец спазмы утихли, Малышев утерся носовым платком и, решив умыться, направился на кухню. Ему бы понять взгляды оперативников, которые с зелеными лицами следили за перемещениями следователя. Они-то уже на кухне побывали…

– О черт! – раздалось оттуда, и снова послышались характерные звуки.

– Да что же здесь было? – пробормотал Глотов.

Не желая искушать судьбу, он выскочил на лестничную клетку, жадно ловя ртом воздух. В глазах стояли круги, живот стянуло холодным обручем. Глотов хотел нажать кнопку вызова лифта, но кто-то его опередил, индикатор показывал, что кабина движется вверх. «Может, кто-то сюда едет?» – с надеждой подумал фээсбэшник.

Так и оказалось. Дверь кабинки открылась, и появился запыхавшийся Порывайко.

– Евгений Романович, – спросил он, – что случилось?

Глотов, не в силах отвечать, показал большим пальцем на дверь – сам, мол, зайди и посмотри. Вам, крутым ментам, полезно. Не дав двери закрыться, он ввалился в кабину и нажал кнопку. Только бы доехать, только бы не опозориться прямо здесь!

Но не все желания сбываются. Лифт пошел вниз, и этого легкого движения хватило, чтобы и несгибаемого скрутило…

Чернов чувствовал, как в нем поднимается раздражение, но старался не подавать вида. Ведь Вован и его ребята ему ничем не обязаны. Наоборот, то, что они привезли его сюда, в сауну какого-то спортивного общества, давало Олегу хоть какую-то передышку. Здесь он мог почувствовать себя в относительной безопасности и посидеть, не озираясь по сторонам. Но как долго все это продлится? Не напьется ли бригадир так, что позабудет о своем обещании подвезти его к Жаку? Чернов, кровь из носу, утром должен быть у татуировщика. Хотя в этой лихой компании пьют так, что сказать заранее, чем все кончится, трудновато… Может, слезными клятвами в дружбе, а может, дракой. Все уже порядком в подпитии, у многих оружие, его никто и не скрывает… О том, что они в сауне и что парилка давно уже готова, все давно позабыли. Хорошо еще верхнюю одежду сняли, а потому Олег мог безошибочно определить, кто и чем вооружен, так что сомнений в серьезности ситуации не осталось.

– Знаешь, Олег, – Вован доверительно положил руку на могучее плечо бывшего сокамерника и поднял указательный палец вверх, – я, признаться, одно время и сам думал, что это ты девчонку порешил.

Олег вздрогнул и недоуменно посмотрел на сидящего рядом авторитета. Шутит так, что ли? Нет, Вован не шутил.

– А чего ты хотел? Тебя даже по ящику показали! И все как один говорят, что это ты сделал, – продолжал, оправдываясь, бригадир. – Но потом вспомнил, что ты был с нами в хате, когда мусоров порубили, и все понял. Ведь дикторша говорила, что и мусорня твоих рук дело. Вот тут я и въехал, что тебя в непонятку кто-то гонит. Да и не похож ты на маньяка. Вон какой вымахал, тебе бабы и сами дадут, зачем их насиловать?

– Я?! – возмутился Олег. – Я насиловать?

– Да нет же! – Вован почувствовал, как под одеждой соседа заиграли стальные мускулы. Такого лучше не злить. – Теперь все понимают, что это мусора какую-то игру с тобой затеяли. Тебя никто виноватым в этом деле не считает. Правда же, братва?

– Конечно, о чем разговор? – поддержал Костя. – Да и вообще, кончайте бодягу, пора выпить за ваше чудесное освобождение.

Он взял фигурную бутылку и разлил водку. Вован подмигнул подельникам и поднял свою рюмку.

– Давай, Олежка, выпьем за то, чтобы мужчина, где бы ни оказался, всегда оставался настоящим мужчиной. В деле так в деле, в камере так в камере, за столом так за столом!

– На бабе так на бабе, – добавил Марат, и все рассмеялись.

Авторитет выпил. Вся его бригада последовала примеру. Олег только пригубил и поставил. Нет, он ничего против Вована и его друзей не имел, но водку он не пил. И не только водку. Олег вообще не употреблял спиртное. Он и сам не знал, почему у него выработалось такое отношение к выпивке, но факт оставался фактом. Все близкие друзья знали об этом свойстве Олега и со временем научились не обращать на это внимания. Его просто оставляли в покое и не приставали со спиртным.

– Олег, а ты чего? – обиделся Вован. – С нами западло выпить? Или мы не ровня тебе, преступники, дерьмо, а ты весь в белом…

– Вован, не обижайся, но я вообще не пью. – Ну вот, началось. Вот за это он не любил застолья. Каждый раз объясняй одно и то же. Было бы куда податься, ни за что бы в эту сауну не приехал. – И я не различаю компании, просто не употребляю спиртное… Понимаешь, вообще не пью.

– Как это? – не понял авторитет. – А-а, спортсмен! Ну так я тебе как играющий тренер говорю: одну рюмку можно!

– Нет, ты не понял, я совсем не пью. – Как надоели одни и те же разговоры! И зачем он здесь? Надежды на то, что все скоро закончится и Вован его подвезет, оставалось все меньше и меньше.

– Как это вообще не пьешь? – недоверчиво спросил Вареник. – Ни разу в жизни?

– Ни разу, – подтвердил Олег.

– Но с нами выпьешь, – заявил Вован. – Если ты нас уважаешь, одну рюмку выпьешь.

– Вован, я вас всех уважаю, но…

– Нет! – не унимался бригадир. – Только одну, чтобы я видел, что ты наш. Свой, понимаешь? Свой!

Олег обвел взглядом зал. Заметил помост для тренировки штангистов, а на нем штангу с надетыми на нее блинами. Видимо, кто-то тренировался и оставил ее в таком виде. Сто сорок, многовато для его нынешнего состояния, но не станешь же при всех снижать вес.

– Хорошо, я выпью, – согласился Олег. – Но сначала сделаем так.

Он встал из-за стола, сопровождаемый удивленными взглядами подошел к помосту, наклонился к штанге и поднял ее. Черт, рановато он взялся за тяжести, да еще и без разминки… Но делать нечего, нужно ставить все на свои места. Стараясь не показывать, что ему тяжело, Олег подошел к столу и положил штангу так, чтобы ее гриф оказался на свободном стуле. Тот сразу разъехался под непомерной тяжестью.

– Ты чего? – опешил Вован. – Для чего тебе эта штука?

– А вот если уважаешь меня, подними, – предложил Олег. – А я за тебя выпью!

– Но… Да ты чего, ох-х-хренел, что ли? – Бригадир был явно растерян. Ситуация выходила из-под его контроля. – Я ее с места не сдвину!

– Ты меня уважаешь? – Олег подошел к сидящему авторитету и грозно навис над ним. – Ты меня уважаешь?

– Олег! – Попавший в переплет бригадир оглядел своих подельников. Он искал поддержки, но бандиты отводили взгляд. Во всяком случае, желающих вступиться за товарища не наблюдалось. – Олежка, погоди… ну посмотри сам, ты же видишь, я не могу! – просительным тоном проговорил Вован. – Пойми, я тебя уважаю, но не могу!

– Вот и я вас всех уважаю, но пить не могу, – сказал Чернов. Он поднял штангу и отнес ее на место.

В зале наступила тишина. Все ожидали, что предпримет бригадир, но тот не подавал никаких команд. Он только смотрел вслед силачу и зло щурился. Братва в недоумении замерла. Они слишком хорошо знали Вована, чтобы допустить хоть на минуту, что тот простит унижение.

Олег словно бы спиной почувствовал опасность. Ставя штангу на помост, он посмотрел из-под руки назад и увидел, как рука Вована тянется к стоящему неподалеку от стола дивану. Олег мгновенно вспомнил, что там лежит куртка бригадира, в кармане которой он видел рукоять «тэтэшки».

Господи, Вован, ну зачем тебе это? Неужели спокойная жизнь надоела? Олег, поправляя штангу, как будто его очень заботило, чтобы она точно стала на место, нащупал рукой двухкилограммовую гантель, одну из тех, что в беспорядке лежали на помосте.

Распрямляясь, он бросил взгляд на авторитета. Решится ли? Так и есть, тускло блеснуло вороненое покрытие, и пистолет оказался в руке бандита. Падая навзничь, Олег разгибом пошел на мостик, одновременно запуская свой снаряд в противника. Тело еще не вернуло себе достаточную гибкость, и бросок не отличался точностью. А может, в последний момент Олег пожалел чужую жизнь и чуть скорректировал бросок? Как бы то ни было, но гантель, вместо того чтобы снести Вовану голову, прошла ниже, над самой кромкой стола. Опустошительный смерч смел все на своем пути. Осколки стекол, брызги спиртного, куски еды – все это веером разнеслось во все стороны, и досталось от этого фейерверка каждому из сотрапезников и особенно бригадиру. Все же сдвоенное ядро предназначалось именно ему, а потому завершила гантель свой полет, найдя бок авторитета.