Мылись мы не вместе и это оказалось весьма удачным. И у Кента-куна авторитет не уронила, тряся сиськами и демонстрируя начавшуюся проблему. Впрочем как вспомнила, у местных довольно безразличное отношение к этому. Ну кровь у баб раз в месяц и ч

о

? Разве что это слегка мешает их в эти дни употреблять по назначению, да характер портит, вот и все. То что я уже в самом onsen уточняла у служанки подробности омовения и назначения всяческих моющих приспособлений и средств, привлекло внимание двух уже бывших внутри женщин.

— Девушка, простите за назойливость, но Вы так смело признаетесь что чего то не знаете.

— Приветствую госпожа, я и не скрываю что не сильна во многих обычаях. Лучше показать отсутствие знания, чем нарушать правила по незнанию. Я вообще из глуши, еду в Токио чтобы пойти в школу.

— Простите наши манеры.

После чего они представляются, оказавшись женами купцов среднего достатка.

— Это Вы простите меня. Приятно быть с вами знакомым. Меня зовут Акеми Абе.

В последовавшей за тем беседе любопытные и скучающие бабы сами выложили мне много интересного, пока мы мылись, плескались в бассейне и причесывались после. Еще двадцать сен за услуги служанки по укладке волос. Разумеется полезная информация шла в сочетании с тройным количеством всякого мусора, но я слушала и запоминал, даже интонации, мало ли что пригодится в будущем. Кроме того и собственная память тела просыпалась подкидывая некоторые подробности. А вот если бы была с сопровождающим, они бы ко мне и не подошли.

Что касается очевидно полезного. Ну во первых женщинам одним, по Японии, хоть из конца в конец, путешествовать совершенно безопасно. Желательно конечно не пешком и не нарушая элементарных разумных соображений. То есть не напиваться, не шляться ночами, не приставать к симпатичным юношам, не демонстрировать крупных сумм всем подряд и тому подобное. Ага, статус изгоя одно из таких разумных соображений. Кто угодно может разложить просто по причине очевидного отсутствия защиты. Все же даже формальное знание чего то, не всегда дает понимание причин и следствий. Во вторых женщине лучше всего быть вдовой. Это я поделилась тем, что осталась полной сиротой, не рассказывая разумеется всех подробностей. Вдова может стать главой семьи и делать вообще все что захочет. Глава семьи тут вполне официальный термин по новому гражданскому кодексу который оказывается приняли пару лет назад. И что забавно, пока не выйду замуж, я глава собственной семьи. Только толку от этого все равно нет по причине несовершеннолетия. Ну и в третьих, узнав что конкретную школу я не выбрала, меня завалили информацией. Оказывается год назад, был принят закон об образовании для девочек. В итоге средние школы для них теперь стали высшими, это такой намек. В школу для дочерей аристократов открытую при Gakushuin, никто меня не возьмет. В Токийскую Женскую школу для девочек, не возьмут по другой причине, там сейчас учат только по направлениям от чиновников, за счет местных властей. Зато бесплатно, впрочем ничего бесплатного как известно не бывает. Поскольку выпускницы возвращаются работать учителями в начальные школы. Зато можно пойти в любую из школ открытых gaijin при христианских миссиях, хоть это давно перестало быть сильно популярным у аристократии и самураев, но учат в них хорошо и в том числе иностранным языкам. А зная хоть один, запросто устроится переводчиком за хорошие деньги, даже женщине.

Беседа в начавшаяся в онсене вполне естественно перетекла в совместный ужин. Кента-кун пристроился с краю стараясь казаться незаметным. За низеньким столом, осталось порадоваться тому что приборов для еды у местных придумано немного. Просто мечи все в рот палочками. Хотя и здесь есть свои тонкости, считается неприличным накалывать ими кусочки еды, облизывать кончики или указывать на что нибудь. Женщины окончательно вошли в роль заботливых советниц. К примеру объяснили что принесенные нам блюда выложены на тарелках в светло-розовых тонах, потому что весна. Этот цвет как нельзя лучше отражают пробуждение природы и начало цветения сакуры. И если про то как правильно пользоваться палочками я уже практически все знала, то посуда разных цветов для любого деревенского неслыханная роскошь. Так что информация оказалась актуальной:

Цвета осени — черный, темно-коричневый, зеленый, нежные оттенки оранжевого и желтого цвета.

Зима — белый, серый, темно-коричневый, синий цвет. Изделия в обоих случаях — глиняные изделия в стиле Мино, Орибэ, керамика, лак.

Весна — веселые яркие цвета, красный, ярко-зеленый, голубой, белый, желтый, розовый.

Лето — прохладные оттенки спасающие от жары, цвет зеленой листвы, цвет соломы, черный, синий и белый цвет.

Горячие салфетки oshibori для вытирания рук во время еды, тоже не для простого народа. "Только для рук", — предупредили меня поучительным тоном. Да даже сам ужин kaiseki, горшочек с супом miso и еще три тарелки, из той же категории роскоши. В деревне и горсть риса в тряпочке, уже достойный ужин. А здесь все к тому же было красиво декорировано и подобрано не только по вкусу, но и по цвету. Mukōzuke, тарелочка с ломтиками сырой рыбы, sashimi.

Как мне пояснили, последняя мода сюда еще не добралась. А в столице теперь везде подают sushi, шарик риса, завернутый в ломтики сырой рыбы. Зато были еще, gohan (御飯), горка вареного риса со специями и yakimono, жареная на огне рыба. Не считая чая и десерта.

Завтрак в нашей гостинице оказался не менее пафосным чем ужин. Целый набор мелких тарелочек разной формы с небольшими порциями всего на свете.

Жаль конечно, что расстаемся с вчерашними знакомыми, вряд ли удастся быстро найти столь же полезный источник информации. Впрочем и столь мощный, что к концу общения, уже хотелось его временно заткнуть. После еды, уже привычно вытерев руки oshibori, отправляемся за вещами и на вокзал. Впрочем на этот раз я не забыла попросить позвать носильщиков, хотя расстояние совсем небольшое. Как я уже упоминала, сам по себе вокзал особо меня не впечатлил. Длинная платформа прикрытая навесом на столбах. А вот прибывший паровоз, вызвал какую то непонятную оторопь. Представьте себе машину с выставленными на всеобщее обозрение шевелящимися внутренностями. При этом она огромного размера, лязгает, пронзительно свистит и испускает облака пара, а также клубы дыма из трубы. И хоть умом понимаешь, что находишься в полной безопасности, внутри все требует убраться как можно дальше. А как интересно разносится лязг вагонных сцепок, он прямо наглядно пробегает из конца в конец эшелона, стоит локомотиву толкнуть или дернуть вагоны.

После погрузки в вагон, в наше купе заглянул вежливый проводник и с извинениями проверив билет исчез. Кента-кун прилип к квадратному окну, а я устроившись на мягкой полке занялась тем, что должна была начать делать давным давно. А именно методично проживать жизнь девочки до моего вселения. Периодически прерываясь на то чтобы прийти в себя и записать интересные выводы на бумаге. Благо как выяснилось, ритмичное постукивание вагона при перемещении по рельсам, только способствовало лучшему погружению в память. Кстати так и не поняла, почему стучат колеса? Неужели нельзя было плотней подогнать рельсы или сварить и заполировать стыки. Ведь внешняя поверхность рельсов выглядит отполированной до зеркальной глади, значит технически это вполне достижимо. Выяснился еще один безусловно позитивный эффект погружения в глубины памяти. Это позволяло полностью забыть о тянущей боли в низу живота, которая разумеется никуда не делась. И соответственно отвлечься от тупых переживаний о том, что это теперь ожидает меня каждый месяц.

Кента-кун так и просидел у окна всю дорогу. Только в середине пути мы сделали перерыв на то чтобы перекусить. Я отправила его приобрести еду продававшуюся прямо на пероне в городе Сидзуоке и налить в чайник кипятку. Хорошо что я не стала избавляться от кухонной утвари. Решила больше от жадности, но ведь в итоге это оказалось очень даже полезным. Сейчас спокойно попили чай, в самом поезде такого обслуживания почему то нет. Хотя я не совсем права, по объяснениям железнодорожного служащего, в первом классе вроде бы что то такое в вагонах должно было быть. Но у нас то нет вагонов первого класса в поезде. И даже насчет туалета в вагонах не выяснила, поскольку сходила во вполне чистенькое и симпатичное здание на остановке.