Но наши ряды сокращались. Русские целенаправленно убирали людей Дона Бьянко и их сторонников одного за другим. Тогда мы рассредоточились по всему миру, прячась от смерти и молясь, каждый день, чтобы русские нас не нашли. Я был одним из немногих, кто ещё верил, что пришло время объединиться. Достать наше старое оружие и сражаться за тех, кого мы потеряли.
Я попытался забыть всё это, когда целовал Белль, держа её осторожно в своих руках, как будто она сделана из фарфора. Белль откинулась назад и обратила на меня свой полный страстной нужды взгляд.
И этот взгляд заставил моё прошлое отступить назад. Я не знаю, способен ли я быть мужчиной после стольких долгих лет обучения быть чудовищем, который будет достоин Белль.
Но для Арабелль Далтон я попытаюсь.
— Я хочу заняться с тобой любовью, — тихо пробормотал я.
— Тогда сделай это... Займись со мной любовью, Доминико.
Я положил Белль на спину и она, вздрогнув, ахнула, когда её обнажённая кожа соприкоснулся с холодным камнем. Я оттянул лиф её платье вниз, отчаянно нуждаясь в её теле и обнажая её полную идеальную грудь. Наклонившись, я обхватил губами её сосок и нежно всосал его. Стон вырвался из груди Белль, и она впилась ногтями в мою спину. Чёрт, моя красавица идеальна. Кожа Белль покрылась мурашками, когда я продолжил ласкать её грудь, но я хочу гораздо большего. Мне кажется, я никогда не смогу насытиться ей.
— Пожалуйста, Дом, — прошептала Белль, скользя руками по бёдрам и приподнимая платье. — Пожалуйста, прикоснись ко мне здесь…
Я зарычал и сорвал с неё платье, обнажая её киску. Она не носила ничего под этим грешным платьем, и её тело было обнажено и готово для меня.
— Ты уверена в этом? — прошептал я, оторвавшись от её груди и глядя на неё. — Если сейчас ты скажешь «да», то назад пути уже не будет, красавица. Даже, если ты передумаешь.
— Да, — выдохнула Белль, и её голос задрожал от нужды. — Пожалуйста. Сейчас, Дом.
Черт, мне так нравится её эта распутная сторона, и я ринулся по пути, по которому зовёт меня моё тело, прокладывая поцелуями себе дорогу вниз, лаская языком пупок и двигаясь дальше на юг, пока не достиг внутренней части бёдер своей красавицы. Моя девочка уже истекала соками, показывая мне, как она хочет меня.
— Попробуй меня, — вскрикнула Белль. — Пожалуйста, Дом...
И я выполнил её просьбу. Я лизнул её между ног и всосал её клитор себе в рот. И тогда моя девочка словно взбесилась. Она стала проклинать, умолять и шептать мне слова как будто я сделал то, чего она ждала всю свою жизнь. А я только счастлив побаловать её и хочу заставить её кончить настолько сильно, чтобы её соки потекли по моему подбородку.
— Дом! — закричала Белль. — Дом, я хочу, чтобы ты трахнул меня, пожалуйста!
Я заставил себя оторваться от её сладкой киски и, расстегнув ремень и молнию, освободил свой член.
— Сейчас всё будет нежно и сладко, красавица, — рыкнул я и её зрачки расширились. — Но в следующий раз я уже не буду таким нежным.
Я медленно стал проникать членом в разгорячённую киску дюйм за дюймом. Белль стала задыхаться, когда я полностью вошёл в неё, и её киска стала сжиматься, покрывая меня ещё большим количеством сока.
— Трахни меня… — выдохнула она. — Пожалуйста, Дом. Перестань меня мучить и просто трахни меня!
Я выскользнул из сладкой киски Белль и тут же резко вошёл обратно. Неземное удовольствие затопило меня, и я схватил её за горло. Видимо я сделал это слишком сильно, потому как моя красавица вздрогнула. Я же ослеплённый страстью потерял контроль.
— Скажи мне продолжить трахать тебя, — рыкнул я и из груди Белль вырвался такой пьянящий звук, что мне захотелось поглотить её на месте.
— Скажи это, красавица! Скажи мне продолжить! — взревел я.
— Продолжай, — взмолилась она. — Пожалуйста, Дом, пожалуйста! Сэр, пожалуйста, продолжайте! Я сделаю всё, что ты захочешь... Только, пожалуйста, продолжай!
Я стал глубоко и резко толкаться в Белль всё сильнее сжимая горло. Её дыхание стало менее устойчивым и звук того как она задыхается, сделал мой член ещё твёрже
— Ты больше не девственница, — зарычала я ей в ухо. — Теперь ты вся моя, красавица. Вся. Моя!
Белль застонала и я, зарычав, накинулся на неё с поцелуем. Что-то в этот момент произошло между нами. Мы словно растворились друг в друге, и я впервые в жизни не только брал, но и отдавал. Я никогда в своей жизни не трахался так, вернее, не занимался любовью. Сейчас всё происходит так, как будто мы одно целое и если нас разделить, то мы погибнем от боли. А пока мы едины то и непобедимы.
И мне отчаянно захотелось отметить этот момент.
— Теперь ты понимаешь... — зарычал я ей на ушко. — Понимаешь, как это, когда тебя любит чудовище.
Белль закричала, когда я вонзился в неё с новой силой. Задыхаясь, она прошептала моё имя и я, достигнув края, затопил её киску густым вязким семенем. В эту же секунду я почувствовал, как киска Белль запульсировала, и она погрузилась в волны оргазма.
— Дом, — выдохнула она. — Дом, Дом, Дом...
Белль стала непрерывно повторять моё имя, пока я удерживал её бьющееся в экстазе хрупкое тело в своих сильных руках.
Я знаю, что был с нею груб, поэтому стал осыпать мягкими лёгкими поцелуями все её тело, призывая Белль понять меня и простить за то, что я сделал. Но Белль не плакала, значит, я ещё не полностью сломил её. Она просто вцепилась в меня, царапая кожу моей спины, отчаянно требуя, чтобы я обращал внимание только на неё. Да я всё равно не мог отвернуться. Теперь я полностью связан с ней, и знаю, что думать о будущем без неё уже не вариант.
— Ты совершенна, — застонал я, около её губ оставляя на них жёсткий поцелуй, напоминая ей, что она принадлежит мне и никому другому.
— Давай я отнесу тебя в твою комнату, — пробормотал я.
Белль спрятала голову на моём плече, и я обернул вокруг неё свой пиджак. Тоненькая струйка спермы побежала по её бёдрам, когда я поднял её и понёс обратно в замок. Я остановился и коснулся своего семени пальцем. Белль затаила дыхание, а я протолкнул семя обратно в неё.
— Просто, чтобы убедиться, что ни одна капля не пропала, — прошептал я и ещё крепче сжал её в своих объятиях.
С этих пор розарий станет больше, чем болезненное воспоминание о потере моих близких.
Глава 8
Белль
Во сне мне казалось, будто бы я завернута в шерстяной кокон.
Я медленно открыла глаза, и начала вспоминать, что произошло накануне. А именно то, как Доминик трахал меня под лунным светом в его священном розарии. Потом как он отнес меня в свою спальню, а не в мою и, положив на кровать, укрыл толстым одеялом. Как он лежал рядом со мной и обнимал меня всю ночь, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке.
Так вот первое, что я увидела, когда проснулась, это Дом, лежащий рядом со мной на кровати и его рука, которую он обвил вокруг моего тела, прижимая меня близко к себе. Я пошевелилась, пытаясь выпутаться из его рук и он, вздохнув, притянул меня ещё ближе.
— Не уходи, — пробормотал он мне в волосы, и я обхватила его за шею руками.
— Я никуда не денусь, — пообещала я. — Я останусь здесь столько, сколько ты захочешь.
Я нежно провела кончиками пальцев по его щеке и подбородку, и двинулась вниз исследовать его тело. Доминик усмехнулся, находясь в полусонном состоянии, а я, вернувшись к его шее, стала прослеживать контуры татуировки на ней. Я всегда думала, что это просто рисунок пылающего в огне черепа, но только сейчас заметила небольшую слезу в углу глазницы и символ розы. Теперь я понимаю, через что ему пришлось пройти и то, как он страдал каждый день, неся в сердце боль от потери всех близких и дорогих ему людей в своей семье.
Господи, как же он всё это смог вынести! Мысль о потере моих братьев и отца, несмотря на то, что я даже не была близка с большинством из них, посылала по моему телу мурашки страха. И тем более, чтобы их хладнокровно убили прямо на моих глазах... Моё тело ещё больше задрожало от одной только мысли об этом. Я точно никогда не стала прежней, если это бы случилось со мной. Так что в какой-то степени я понимаю Доминика и то, как ему нелегко.