- Теперь куда?- спросила Вера.

- В отделение,- приказал Костя.

Михаил сидел в кабинете. Сообщение Кости его не удивило.

- Мы уже знаем,- сказал он. Потом добавил:- Ну и нахал, прямо сюда прикатил!

Домой возвращались в сумерках. Неудача с поимкой Суслика его расстроила. Вера же продолжала весело тараторить, то и дело дергая Костю за рукав.

Они остановились у дома Додоновых. Костя не прощался, молча смотрел на Веру. Слова пропали. Странное было состояние. Костя мучительно искал хоть какие-нибудь слова - и не находил. А Вера вдруг поднялась на цыпочки, поцеловала Костю в щеку и, тихонько засмеявшись, убежала.

ИЗ ДНЕВНИКА НАДИ

Вот так искупались! И дуреха же. Чуть не отправилась к своим прабабушкам и прадедушкам. Врачи всю искололи.

- А Миша, милый мой Миша … Мучился бедный, ночей не спал.

Какой, какой же он хороший!

Мне стало легче, и я, по просьбе Миши, прочитала последние его записи в дневнике. Ко всем-то людям он относится внимательно, всем-то хочет помочь …

А может ли человек не помогать людям? Если бы на месте Миши был другой человек, слабовольный … Но такого я бы не полюбила …

Мама сидела около меня безвылазно, только вчера, когда убедилась, что мне действительно лучше, ушла домой.

Интересно: если бы рассказать маме о нашем откровенном дневнике? А если спросить, до конца ли она откровенна с папой? Миша рассоветовал задавать эти вопросы - лезть в душу человека ради любопытства, говорит,по меньшей мере, свинство.

Зойка шикарно одевалась, ходила по ресторанам. Нашла «хорошую жизнь». Почему же она об этой «хорошей жизни» не рассказывала?

Почему скрывала? Леность чувств и мыслей - вот почему некоторые молодые люди чувствуют себя счастливейшими на танцевальных площадках.

Найти в жизни любимое дело, отдать ему молодость, энергию, ум -настоящее счастье. И я не собираюсь размениваться на мелочи!

ИЗ ДНЕВНИКА МИХАИЛА

Молодец, Надюша! Есть цель в жизни, будет и счастье.

ОТ АВТОРА

Урманов приехал к первому секретарю райкома партии Миронову и попросил послать кого-нибудь в артель «Прогресс» провести партийное собрание с примерной повесткой дня: состояние дел в артели. Узнав, для какой цели уголовному розыску потребовалось собрание, Миронов провел ладонью по седым волосам и вздохнул:

- Понимаешь,товарищ Урманов, в артели всего три члена партии, и один из них - председатель. Что даст такое собрание? По-моему, ничего не даст. Надо - профсоюзное собрание, пусть придут все рабочие.

- Мне все равно, с облпрофсоветом.- согласился Урманов. Миронов взял телефонную трубку. Договорившись с председателем облпрофсовета о времени, он сказал озабоченно: - Пожалуй, и я приеду на собрание.

- А не помешает ли высокое начальство откровенному разговору?

- Думаю, не помешает, рабочие все расскажут. И кроме того, меня интересуют и другие вопросы. Хочу выяснить, почему в артели совершенно не растет партийная организация. Не может быть, чтобы не было достойных людей!. Кроме того, ваш лейтенант Вязов поднял в райисполкоме бучу: «Председатель артели и главный! бухгалтер построили дома на ворованные деньги, и их надо отобрать. В исполкоме медлят». Интересно узнать мнение коллектива.

- Понятно. Секретарь райкома выезжает на места только в том случае, когда накапливается добрый десяток вопросов. Болезнь проходит, привычка не проходит,- засмеялся Урманов.

- Не шути зло. Мне за день приходится решать сотни вопросов -где же взять время?

- Ох,- вздохнул Урманов,- нам и пошутить некогда. Ну что ж, до завтра.

На собрание Урманов пришел как представитель райкома партии. В президиум были выбраны работники облпрофсовета, Миронов и Пулат Рахманович. Лысина главного бухгалтера блестела в переднем ряду.

Собрание проводили в пошивочном цехе: помещение полуподвальное, свету мало.

Доклад делал Пулат Рахманович. Говорил он медленно, с остановками, часто прихлебывал воду из стакана. Он заметно заволновался, когда начал рассказывать об ограблении склада и убийстве Окорокова. Но Урманов хорошо приметил, как председатель останавливал на нем полуприкрытые глаза.

Скучный, хотя и довольно самокритичный доклад, не вызвал аплодисментов. Пулат Рахманович сел за стол в полной тишине.

Первым выступил Волохов - длинный, худой, голова лохматая, глаза голубые и по-девичьи ласковые.

- Так ведь что нас мучает? Недостача материалов, в основном. Чуть что - простои. А отсюда и заработок.- Голосок у него был тихий и нежный.- Наш профсоюзный организатор делами производства и заработком рабочих мало интересуется. Чтобы он с начальством поскандалил, защитил рабочего? Ничуть не бывало. Переизбрать Косухина надо. Он так- сбоку припека.

Вслед за ним к столу подошел широкоплечий, широколицый, со злым взглядом мужчина средних лет, в хорошем костюме.

- Я пятнадцатый раз выступаю по одному и тому же вопросу!-гаркнул он так, что сидящие в переднем ряду подались назад.- Что мы делаем в обеденный перерыв? Анекдоты рассказываем. В нашем красном уголке даже мухи подохли от скуки. Шашки, шахматы закрыты в шкафу. Для чего? Чтобы не растащили … Безобразие. Неужели профоргу трудно назначить дежурных?

- Назначал. Не хотят,- крикнул из рядов кто-то.

- Значит, плохо мы воспитываем людей. А когда мы в кино ходили коллективно? Уже забыли. А в театр? В общем, культурно-просветительная работа у нас ведется из рук вон худо.

Выступающие резко и прямо критиковали и профорга, и руководство артели, смело говорили о недостатках. А главный бухгалтер неожиданно так навалился на председателя, что тот морщился и поглядывал со злостью.

- Хотя наш Пулат Рахманович и опытный работник, он нередко проявляет либерализм, чем ослабляет производственную дисциплину. В снабжении же материалами он неповоротлив. Надо поменьше сидеть в кабинете, побольше бывать в верхах.

Вскоре Миронов понял, что Урманов сидит на этом собрании зря, выступающие словно договорились - не касаются ни ограбления склада, ни убийства их товарища по работе. Его попросили, и он выступил и тоже говорил об укреплении дисциплины, повышении производительности труда, усилении культурно-массовой! работы. Собрание прошло, казалось, нормально.

- Не получилось,- грустно сказал Урманов.

- Пока не получилось,-согласился Миронов,-но, я думаю, следует немного подождать. Мы просто чего-то недоучли.

И Миронов оказался прав.

На другой день, придя на работу, он увидел у своего кабинета двух рабочих из артели. Оба они выступали на собрании, и Миронов запомнил их фамилии: Волохов и Иванов, члены партии.

Из кабинета Миронов позвонил Урманову и попросил немедленно приехать, а когда машина уголовного розыска остановилась у парадного, велел позвать рабочих.

- Все мы понимали, зачем вы вчера приехали,- начал говорить длинный Волохов нежным голоском, с прищуром взглянув на Урманова.

- После собрания больше было разговоров, чем на собрании,-добавил своим оглушительным басом Иванов.

- Но вы должны нас понять: мы только предполагаем, у нас нет веских доказательств. А с предположениями разве можно выступать на собрании? Ни к чему. Клеветником можешь оказаться. Возьмем ограбление склада.

Мы предполагаем, что все это подстроено. Почему? Хорошие материалы уплывают на рынок в частные руки. Видели мы на толкучке одного парня с нашими материалами, кличка, говорят, у него есть - Святой. С ним чернявенький мальчишка крутится. Имени его не знаем.

- А что материалы наши, поверьте мне как закройщику,- еще добавил Иванов.

- Хорошо. Поверим и проверим,- пообещал Урманов. -А что говорят у вас об убийстве Окорокова?

- Ума не приложим.

- Загадочно.

- Окороков с председателем, главным бухгалтером не скандалил? Никогда.

- Не замечали. Наоборот, гулянки они устраивали вместе. Да ведь жулик сейчас пошел хитрый, изворотливый, сразу-то не разглядишь. Возьмите нашего главбуха Акима Семеновича. По слухам, где он только ни побывал. А на собрании, видали, каким активистом прикидывается, самого председателя выпорол. Вот и разберись тут.