Мааку ждал, когда его перебинтуют. Он сидел в кресле, раздевшись до штанов, с бинтами и ботинками на ногах. Изумо заматывал его рану. Тут ему в глаза бросился бледный, как призрак, Даке.
— Подожди, ты Мааки Даке? — спросил Мааку.
Даке только тихо кивнул, как немой призрак. Мааку улыбнулся.
— Наследник престола страны Ветра, это большая честь для меня.
— Да ладно тебе. — Тихо отозвался Даке без каких-либо эмоций.
Мааку посмотрел на Лидера.
"Чего это он такой?" отобразилось в его глазах.
— Кити в коме. — Спокойно, но немного грустно ответил тот.
Мааку широко открыл глаза.
— Когда? Как?
— Да так. Алая роза.
Мааку не глупый, ему много раз объяснять не надо. Даке поднялся и направился к лестнице. Мааку бросил взгляд на Кодоку. Тот отвел глаза в сторону. Лидер тоже смотрел куда-то в пол. Вся организация смотрела куда угодно, только не на Мааку и не на Даке.
Мааку услышал стук. Он обернулся. Даке бил кулаком в закрытую дверь.
— Кто тама? — отозвался детский голос.
— Киаки. Чай тебе принес. Открой. — Попытался соврать Даке.
Голос за дверью, будто еще долго думал, а надо ли ему это вообще.
— Даке, я сотый раз тебе говорю, подожди…
— Да слышал я, что ты мне там говоришь! Я ждал! 2 месяца ждал! За дверью! Немедленно пусти меня! — Даке начал бить кулаком в дверь.
Мааку не мог на это смотреть, как и остальные, и устремил взгляд на поблекшие рисунки на стенах. Его глаза блестели, будто от слез. Почему-то он догадался, что Кити за той дверью. Но на эту сцену он не мог смотреть без слез.
Через час, когда Даке уже неподвижно лежал у двери и спал, Мааку подошел к окну.
С бело-серого неба плавно спускались белые хлопья. Они кружились и носились в разные стороны, как балерины. Те, что уже опустились, неподвижно лежали на земле или ветках деревьев. Так же несколько рядов хлопьев покрывало лепестки цветов. Они, будто воротники из белого меха, были хорошо заметны на ярких лепестках. Только на белой камелии было плохо их видно. В это время года камелия только расцветала. А снег обычно выпадал позднее. Числа 30го.
"И с чего это вдруг снег выпал? Он никогда не падал такими хлопьями и таким количеством. Странно" подумал Мааку.
Прошло несколько часов. Небо уже потемнело, а снег все шел. Мааку и сам не заметил, как уснул. Он ведь даже не знал, к чему это все.
Тяжкое воспоминание.
Сильный ветер сдувал маленькие желтые листики, лежавшие на траве. Старая скрипучая карусель быстро крутилась: ее раскручивало пятеро ребятишек пяти лет. На них были курточки, беретики и ватные штаны. Двое из них были девочки, а остальные — мальчики. Еще два ребенка качались на качелях. Девочка и мальчик. Тоже пяти лет.
В песочнице, как три колорадских жука, возились две девочки и один мальчик. Мальчик был, как мумия, укутан шарфом. На нем красовалась черная шапочка. Девочки были одеты в розовую и красную курточки, лепили из уже холодного песка куличики, мальчик же строил замок. Еще два мальчика бегали вокруг этой песочницы и возили маленькие тележки с лошадками по проложенной ими дорожке.
Под деревом на скамеечке сидела толстенькая воспитательница. У нее были короткие непослушные волосы бледно-серого цвета и розовое пенсне на носу. Маленькие недовольные глаза смотрели через стекла пенсне в страницы "Детства в джунглях". На воспитательнице была синяя блузка, охристые брюки, сапоги из крокодиловой кожи и черное пальто нараспашку. Ее щека иногда нервно вздрагивала.
Все было хорошо. Все. Так как еще одной маленькой пятилетней девочки никто не замечал. Специально. Ее же никто не любил. В отличие от укутанных, как кочаны капусты, ровесников, эта девочка была одета лишь в зеленую беретку, серое потертое пальтишко, бардовые брючки, голубую водолазку и охристые сапожки. Девочка сидела на бревнышке, спиной ко всем. Ее не любили, и она это знала. Она печально смотрела на землю, на которой чертила рисунок обгорелым прутиком. Отличающиеся ото всех глаза печально смотрели на то, что получалось. Девочка рисовала правой рукой. Левую руку она поставила на колени и подперла ею подбородок. Ее светлые волосы вываливались из воротника на плечи и спину.
"Если я другая, и никому не нужна… так зачем я вообще в этом мире? Чтобы все на мне срывали свою злость? Я существую, чтобы терпеть все издевательства? Почему?.. Чем я на них не похожа?" подумала она. Каждую минуту ей в голову приходили подобные мысли. Действительно, если на нее не обращали внимания, то надо было радоваться этому, как рождению ребенка. Так как если ее и замечали, то издевались, пока воспитательница не насмотрится на это и не спасет еле живую девочку. Она и сама ее не любила, но, чтобы ее не лишили работы, все же приходилось вмешиваться и разнимать их. Нередко девочку ставили в угол за то, что она кому-то сказала что-то плохое.
"Неужели, она совсем не видит, что я в беде? Неужели, она не понимает, что скоро мое маленькое сердце разорвется? С другой стороны… если я хочу хотя бы иметь возможность убежать от них, то я должна вести себя хорошо. Я не должна бросаться ей в глаза, а иначе она что-нибудь скажет такое, что это подхватят все. И будет не убежать" размышляла она.
На песке была нарисована фигурка. На ней было пальто и беретик. Рука была вытянута вбок.
Девочка тяжко вздохнула и настороженно обернулась. Нет, все нормально. Это всего-то из песочницы выпала формочка. Никто ее не заметил. Девочка дорисовала фигурке руку и поскребла палкой затылок.
"Чего-то здесь не хватает" подумала она и обернулась. Голубые зоркие глаза что-то выискивали. Две девочки дружно играли в пекарню и покупателя. Два мальчика дружно прикручивали к тележке колесо. Ребята, держась за руки, раскручивали скрипучую ворчливую карусель. Черноволосая девочка дружно качалась на качелях с белобрысым мальчиком.
Девочка снова повернулась к своей фигурке и внимательно ее осмотрела. Голова, вроде, на месте. Руки тоже на месте. Чего же тут не хватает? Девочка поморгала и вдруг поняла.
"Наверное, не хватает вот, чего" подумала она и начала вырисовывать недостающий элемент.
Девочка довольно улыбнулась.
"Я бы очень хотела, чтобы это был мальчик. Он сможет меня защищать. Еще я хочу, чтобы у него были длинные светлые волосы. И, чтобы он всегда был веселым…" подумала девочка. Она протянула руку с прутиком и написала под рисунком "друг".
— Эй! — раздался голос у нее над головой. Девочка подняла голову и с ужасом нагнулась. Через нее перепрыгнул мальчик со светлыми короткими волосами и безумными голубыми глазами. Это был один из ее "тысячи" врагов. Мальчик с топотом приземлился на рисунок девочки. Заметив, куда он попал, он еще потоптался там, как бы не заметив. — Ой! Я же что-то раздавил! Ах, какая жалость! — Мальчик издевательски скривил лицо и нагнулся к девочке. — Как жалко!
Девочка отвернулась в сторону забора.
— Хватит… перестань…
Но мальчика это только еще больше завело.
— Эй! Хомо-хабилис! Я сказал что-то такое неприятное? Ты сейчас меня зарубишь? — Мальчик скривил лицо. Затем он выглянул из-за жертвы и осмотрел остальных. — Ребята! Хомо-хабилис достает копье!
Ребята побросали свои занятия. Девочки наблюдали за этим издалека, но мальчики тут же сбежались к одинокой девочке. Они делали какие-то неловкие движения, то и дело, выкрикивая "У! У!"
— Прошу… Перестаньте!.. не надо!.. — Девочка зажмурилась и схватилась руками за голову.
— Или что? — Издевательски спросил другой мальчик с золотистыми волосами, более низкого роста. — Ты зарубишь меня, как мамонта? Мяса захотелось? Ха-ха!
Девочка впилась пальцами в волосы.
— Прошу!.. Хватит!..
По ее бледным щекам покатились слезы. Они, будто прозрачные бусинки, скатывались и падали на пальто. Она тихо всхлипывала. Эти призрачные звуки было еле слышно в таком шуме. Они, будто пульс, раздавались и тут же стихали.