Изменить стиль страницы

Александр с разведчиками отделились от отряда и поскакали в ту сторону. Подъехав ближе, они увидели, что груда камней в действительности оказалась грубым каменным домом. Трава перед ним была утоптана, и несколько тропинок расходились в разных направлениях. Поблизости ни кого не было видно. Обнажив мечи, солдаты соскочили с коней, и следом за Александром осторожно вошли в дом. В очаге еще горел огонь. Четыре охапки сена вместо постелей, стены без окон, грубое подобие посуды. Кто бы это ни был, их было немного. И они, по видимому, не желали ни с кем встречаться.

— Возможно, разбойники, — подумал Александр. — Одно из их убежищ. Кому придет в голову блажь искать их на болотах. Правда непонятно, зачем им понадобилось сжигать мост?

Тревога продолжала владеть Александром. Решено было остановиться на ночь в этом доме. Снаружи поставили палатки. Четверо дозорных, сменяясь, должны были всю ночь охранять покой лагеря.

Из-за духоты было трудно уснуть. Повязка мешала дышать, и еще более усиливала неудобство. Шорохи в степи за стенами палатки выдавали наличие мелких животных. Александр лежал с открытыми глазами, слушая ровное дыхание спящей Зарины. Их отношения с стали другими. Новизна и чистота ушли в ту памятную для обоих ночь. И все же он любил ее. Подобно тому, как виноградный сок меняется под воздействием времени и усилий виноделов, превращаясь в вино, так изменилась его любовь.

Постепенно сон все же нашел дорогу к его глазам. И на той самой грани, когда человек уже не бодрствует, но еще и не спит, он услышал шорох и хрип, заставившие его мгновенно проснуться. Он осторожно, прикосновением руки, разбудил Зарину. Она проснулась, Александр приложил палец к губам и кивком головы показал на ее короткий меч, лежащий в изголовье. Она поняла его без слов. Внезапно полог палатки откинулся в сторону. Темная быстрая тень скользнула внутрь. В руке человека блеснула сталь, и, не раздумывая ни секунды, он нанес удар. Реакция Александра была молниеносна, он направил меч снизу в живот нападавшему. Клинок, натолкнувшись на броню, отбросил неизвестного обратно во тьму. Зарина, сжав зубы, издала короткий стон. Нож вонзился ей в плечо. Александр выскочил из палатки.

Три тени метнулись к нему. Он успел разглядеть темные плащи и мечи, направленные в его сторону. Отбивая их удары, он отступал шаг за шагом, пока не ощутил спиной холодные камни дома. Два раза его меч, пробивая искусную защиту, находил дорогу к их сердцам, но броня нападавших была на редкость крепкой. Их незащищенные головы и шеи оставались единственными местами, куда он мог нанести смертельный удар.

Противники были сильны. Даже сражаясь с каждым из них один на один, ему бы нелегко далась победа. Недалеко от него четверо солдат теснили еще одного из нападавших. Тот отбивался с успехом. Ему даже удалось ранить одного из солдат в ногу. Этот прием Александр знал, он назывался «Внезапное пробуждение» и состоял в том, что противник, притворяясь упавшим, потом резко снизу наносил удар в пах врагу. Солдату повезло, что его товарищ, атакуя противника с фланга, нечаянно оттолкнул его в сторону. Меч чужака лишь скользнул по ноге солдата, взрезав кожаные штаны, оставив глубокий порез.

— Где же мои люди, неужели их прирезали спящими? Куда, черт возьми, смотрела охрана? — успел подумать Александр.

Он двигался как быстрый ветер, но этой скорости хватало только для того, чтобы отбивать сыпавшиеся на него удары. Тогда он превратился в вихрь.

Через минуту трое его противников с разрубленными головами лежали на земле. Он бросился на помощь солдатам, где их противник перешел в наступление. Последнего он не хотел убивать. Он нанес разбойнику сильный удар по запястью. Вероятно, броня там была слабее, меч вместе с кистью, сжимавший ее отлетел прочь.

— Свяжите его и остановите кровь. — приказал Александр запыхавшимся воинам, сам же поспешил в палатку к Зарине.

Смерть промахнулась лишь чуть-чуть. Рана была глубокой, хотя и не опасной. Зарина приложила одну из своих травок к раненому плечу, к тому самому, что уже пострадало от ее собственного удара. Она перевязала рану, остановив кровь и теперь полулежала, опираясь на локоть, сжимая в правой руке меч. Он подсел к ней, провел рукой по волосам.

— Ничего, я скоро буду в порядке. — улыбнулась она сквозь гримасу боли. — Кто эти люди?

— Не знаю, — сказал Александр, — Но собираюсь узнать.

В эту ночь уже никто не ложился спать. Нужно было позаботиться о раненых, похоронить убитых. Было непонятно, каким образом, несмотря на охрану, чужакам удалось проникнуть в лагерь и устроить в нем бойню. Из двадцати солдат, сопровождавших экспедицию, в живых осталось лишь пятеро. Из них один был ранен очень тяжело, другой отделался неглубокой раной на ноге.

По стечению обстоятельств, стражей оказалось четверо, столько же, сколько было и нападавших. Охранники погибли без борьбы, застигнутые врасплох. Разбойники действовали как профессиональные убийцы. «Да разбойники ли они», — подумал Александр.

Перерезав горло сторожам, чужаки проникли в палатки. В трех из них солдаты уже спали. Им удалось зарезать спящих, не производя лишнего шума. Солдатам четвертой палатки повезло: один них оказался превосходным рассказчиком, знавшим множество старых легенд. Он-то и спас всем им жизнь, затянув одну из своих историй далеко за полночь.

Четвертый оставшийся в живых убийца лежал связанный в доме. От потери крови и боли он потерял сознание.

Они перенесли убитых товарищей и сложили трупы в ряд у стены дома. Потом очередь дошла и до врагов. Когда двое солдат несли тяжелое тело, плащ, державшийся на кожаных ремешках вместо пуговиц, распахнулся. То что они увидели, заставило одного вскрикнуть, другого застыть на месте с раскрытым ртом и выпученными глазами. При этом от страха оба почти одновременно отпустили тело и отскочили в разные стороны. Тело упало на землю. Под плащом на убийце не было никакой другой одежды. Вместо этого, его тело покрывала естественная броня. Она походила на кожу крокодила, или на черепаший панцирь.

Раненый в грудь солдат был очень плох. Несмотря на собственную рану, Зарина поднялась и ухаживала за умирающим.

— Пришло время испробовать наш волшебный подорожник, — сказала она. — Сначала на нем, потом на мне, а потом и на нашем враге. Она развела огонь в холодном очаге и заварила укрепляющий чай из трав. Промыв рану отваром, она осторожно разжала ножом сведенные в судороге боли челюсти раненого и влила несколько капель жидкости в его горло. Она приложила широкий лист подорожника к ране и перевязала ее бинтом. После всех этих процедур солдату полегчало. Жар, мучивший его, отступил, и под утро он заснул.

Чужеродец пришел в себя. Он молча лежал на сене и лишь изредка стонал. Когда Зарина подошла к нему с подорожником, он отдернул руку. Но, поняв, что его собираются лечить, а не пытать, дал произвести над собой операцию. Воины с ненавистью разглядывали броненосного убийцу.

Его лицо мало чем отличались от лица обычного человека. Чуть сильнее выступали надбровные дуги и скулы. Зеленые глаза, черные как ночь волосы. От него исходила энергия силы. Он был высок ростом и широк в плечах.

Все очень устали, поэтому было решено отдохнуть. Солдаты и Александр должны были дежурить по очереди, сменяя друг друга каждый час. Скорее всего это была излишняя предосторожность, так как постелей в доме было лишь четыре. Александр не чувствовал больше опасности, лишь тревогу за жизнь и здоровье раненных.

Через два часа его разбудил солдат. Сон пошел Александру на пользу. Он подошел к очагу, в котелке еще оставался укрепляющий чай. Отпив немного, он взял котелок и направился к пленному. Тот не спал, по-прежнему с безразличным выражением лица смотрел в потолок. Александр приподнял его голову и поднес котелок ко рту. Тот пил жадно, давясь.

— Это вы помогли Царю поднять в воздух его корабли? — спросил Александр.

Тот, перестав пить, поднял глаза на Александра. Выражение интереса мелькнуло в них.