Между княжествами шла острая борьба, и каждый из князей желал быть богаче другого. Поэтому жалование на тех кораблях было таким, что после двух рейсов любой матрос мог уже больше никогда не выходить в море. Купив корабль, он сам становился судовладельцем. Конечно, и риск был велик. Примерно половина корсарских судов не возвращалась в гавани. Некоторые гибли в боях с населением тех земель, где, вопреки их расчетам, они встречали сильного противника. Часть топили штормы. Или в неизведанных водах они натыкались на рифы. О каких-то из них просто не было никаких сведений. Они исчезли без следа.

Я нанялся на один из таких кораблей. Я стал пиратом, врачом команды и человеком, который мог провести корабль в незнакомых водах, где каждый подводный камень обещал стать нашим надгробным памятником. Мы заплывали так далеко, что солнце в полдень висело прямо над нашими головами. Рыба, вытащенная на палубу, за час, проведенный под жаркими лучами, сваривалась в собственном соку, и глаза ее белели.

Я повидал страны, и живущих в них людей и не людей. И если бы я рассказал обо всем, что видели мои глаза, люди всю оставшуюся жизнь считали бы меня лгуном.

Семь лет я провел так, плавая то на одном корабле, то на другом. Я нанимался туда, где мне предлагали больше денег, ибо слава моя росла. Меня считали приносящим удачу лоцманом. И каждый князь хотел, что бы я плавал с его кораблями. Много раз я думал о том, чтобы вернуться. Но каждый раз оставался. Мне казалось — вот еще одно последнее плавание, и тогда я смогу купить богатый дом, завести слуг и всю жизнь провести в покое, занимаясь наукой. Так продолжалось до тех пор, пока я не узнал, что дома уже не ждут моего возвращения. А жена живет с чужим мужчиной, которого моя дочь называет отцом.

В первом же порту я сошел на берег, и дождавшись попутного судна отправился в Саррасу. Там я купил лучшего коня, которого смог найти, и поскакал в Санти.

Когда я увидел, что сделал с моим домом, тот кто стал мужем мой жены, ревность и горечь поднялись в моем сердце. Он был хорошим хозяином, этот Кадит. Я увидел свет в окне спальни и, заглянув в него, потерял голову от ярости. Та самая картина, что отравляла мой сон на пути к дому, предстала перед моими глазами.

Я хотел убить их обоих. Потом забрать Зарину и уехать с ней отсюда навсегда. Но все вышло иначе. Он был проворен, а я скакал весь день. К тому же ярость — плохой помощник в бою. Я убил ее, но сам был выброшен из окна и потерял сознание. К счастью, я даже не был серьезно ранен, лишь сломал несколько ребер. Я быстро очнулся и увидел как горит дом. Как Кадит, забрав моего коня, вместе с моей дочерью уезжает прочь. Она была так похожа на мать.

Я не мог их преследовать, а потом, поправившись, не захотел. Я подумал, он будет ей лучшим отцом, чем я, бросивший их на семь долгих лет. Наверное это было раскаянием. Вместе с конем он забрал и все мои деньги, накопленные за годы путешествий. Я подумал, пускай, ведь на них он воспитает мою дочь.

Я поправился и опять ушел в море, и не разу с тех пор не видел ни его, ни Зарины. Моя слава все росла, я зарабатывал неплохие деньги. Условия, которые мне теперь предоставляли, позволяли заниматься наукой. Во время моих многочисленных плаваний я овладел искусством завязывания разнообразных морских узлов.

Их существует огромное количество. Есть те, которыми крепят парус. Особые — для того, что бы не упала мачта во время шторма. Узлы швартовые, узлы для закрепления груза. Есть военные и торговые. Есть узлы, которые приносят удачу. Есть такие, которые запрещено завязывать простому матросу. В добавок, почти на каждом корабле есть свой любимый узел, не говоря уже о том, что в разных странах существуют свои, местные варианты их завязывания.

Я постиг все эти тайны и научился использовать силу узла, соединив ее с магической наукой. В Санти я выкупил участок, и на месте обгоревших развалин построил новый большой дом. Я устроил там современную лабораторию, продолжая шлифовать свое умение.

Я был морским советником у князя Приона в Тридее. Слава принесла мне деньги, но не принесла счастья. Я так и не встретил ни одной женщины, которую мне захотелось бы назвать женой. И я помнил, что у меня есть дочь.

Однажды я решил посмотреть на нее, узнать, как она живет. Сохранилось ли то поразительное сходство с ее матерью. Я не хотел, чтобы она узнала меня, ведь я был для нее страшной тенью из прошлого. Тогда я нанял человека, и через месяц уже знал, где она живет.

Отложив дела, переодевшись бродячим артистом, я отправился в ту область страны. Устраивая штуки и фокусы с узлами в селах и городках, я ощущал себя на десять лет моложе и радовался, что скоро увижу свою дочь. Узнав, что в их деревне состоится ярмарка, я пришел туда накануне вечером. В сумерках я приблизился к их дому, увидел как она возвращается от больного, как они ужинают, как потом ложатся спать в одну постель.

По твоим глазам я вижу, что ты чувствуешь боль. Я же почувствовал ярость. На следующий день я отправил его в ад. Но я не причинял зла ни старой женщине, открывшей мне сегодня дверь, ни ее служанке. Я пришел, чтобы поговорить с Зариной о ее будущем. Сейчас, когда я стал советником Правителя, я подумал, что она могла бы снова стать мне дочерью, а я ей отцом. Она сказала, что хочет остаться с тобой.

Она принесла бутылку вина из кухни. Вдруг я услышал шум и крик. Я выскочил из подвала и столкнулся лицом к лицу с твоим другом. Он бросился на меня с мечом, тогда я ударил его кулаком и мой перстень разбил ему лицо. Падая, он ударился затылком о стол и потерял сознание. Я думаю, он уже пришел в себя. Я не знаю, что случилось с женщинами.

Александр чувствовал, что маг говорит правду. И в его сердце поселились боль и ревность.

— Теперь отнеси меня ко дворцу, попросил раненный, — Мои силы на исходе. Там меня заметит стража, а ты сможешь незаметно уйти. Но что бы ты ни решил и как бы ни поступил, не причиняй ей зла. Потому что если ты это сделаешь, даже с того света я вернусь, что бы отомстить.

Тогда дракон расправил крылья, и осторожно поднял умирающего зверя в небо.

На следующий день, по городу распространились слухи. Говорили, что маг — морской советник Правителя — был смертельно ранен. Называли разные причины, как-то: Дуэль из-за дамы, происки Царя Арессы, пославшего убийц, и, наконец, банальное ограбление.

Еще утром Зарина ушла во дворец, ухаживать за раненным. Она была подавленна, молчалива и Анис, столкнувшаяся с ней утром на лестнице, не смогла вытащить из нее ни слова. После полудня, к дому тетушки подъехала подвода, и двое толстых грузчиков забрали остававшиеся в доме вещи Зарины.

Александр с капитаном, как обычно, в это время были со своими солдатами. После вчерашнего происшествия оба были не в духе. Капитан, вместо шлема, щеголял с повязкой на голове. Под глазом у него был синяк и царапина. Он был чертовски зол на себя за то, что не смог справиться с грабителем. Александр не стал рассказывать ему, что на самом деле произошло вчерашней ночью.

Оставив Сикона недалеко от ворот дворца, он вернулся на рассвете. Тётушкин дом выплывал из темноты в гладь утра, такого же безоблачного как и прошлое. На кухне его ждала накрытая вышитой салфеткой тарелка пирожков и остывшая чашка чая. О не притронулся к ним. Следы беспорядка исчезли. Все в доме уже спали, но когда он вошел в их спальню, Зарина проснулась. Постель была не тронута, она уснула в кресле, поджидая его.

— Я волновалась за тебя. Где ты был? Ты видел моего отца? — спросила она. Голос был встревоженным, лицо напряженным.

— Да, — сказал Александр.

— Что произошло, твоя одежда в крови!?

Вместо ответа он подошел к ней, поднял ее с кресла и поцеловал в губы. Когда она попыталась еще что-то спросить, он прижал палец к ее губам и положил на кровать. Он раздел ее, разделся сам. В его ласках этим утром проснулась жестокость. Несколько раз она вскрикивала от боли, но не нашла в себе мужества остановить его. Потом и сама, загоревшись этой дикой страстью, она пережила удовольствие, не испытанное ею ни разу до этого. И когда она еще была во власти этого состояния, он наклонился к ее уху и прошептал.