— Я ценю твой совет, но боюсь, что вряд ли последую ему, ведь ты и представить себе не можешь те силы, которыми я располагаю. Давай пока оставим мировые проблемы в покое. Сейчас я предпочел бы поговорить с тобой о личной.

— Неужели у повелителя Тирао есть личные проблемы?

Гималай улыбнулся, — Представь себе, есть. Они связанны с тобой и с некой, обоим нам известной особой.

— Если я могу тебе чем нибудь помочь, не стесняйся. — сказал Александр.

— Вряд ли ты захочешь мне помочь.

— Ну почему…

— Заткнись и слушай, — рявкнул Гималай, но тут же снова взял себя в руки. — Видишь ли, дорогой Александр, в моей коллекции душ, — он с плотоядной улыбкой погладил свой живот, — Есть множество любопытных и достойных внимания персонажей. Но как и всякий коллекционер я хотел бы заполучить в свое собрание наиболее значимые экземпляры. Я думаю, что для полного счастья, мне не хватает еще всего лишь двух. Надеюсь, ты понимаешь, кого я имею в виду.

Твои необыкновенные способности, придали бы моей натуре некоторые очень ценные качества. Кроме того, ты вероятно не будешь удивлен, узнав, что я испытываю довольно определенные чувства к Зарине.

В свое время она ясно выразила свое ко мне свое презрение. Однако, теперь многое переменилось. Я больше не склонен считать ее отказ серьезным препятствием в наших отношениях. Я совершенно уверен, когда наши души сольются в этом теле, все разногласия, возникавшие между нами в прошлом, будут преодолены.

Я знаю, что тебе не по душе подобные методы, однако, советую приготовиться к неизбежному. Испытывая искреннее восхищение твоими прошлыми подвигами, я даю тебе дружеский совет: Постарайся первым присоединиться к нашей замечательной компании. — он вновь провел рукой по своему животу, — Когда Зарина окажется в моих руках, прежде чем присоединить ее к коллекции, я устрою замечательную оргию. Так что поторопись, если не хочешь пропустить праздник.

Александр улыбнулся. — К сожалению, на этот раз ты оказался прав, приятель, в этом деле я ничем помочь не могу. И боюсь, ты сильно заблуждаешься насчет моего желания, участвовать в этом деле. Мне не хочется прямо сейчас углубляться в эту тему. Прошу лишь, поверь на слово, мое сердце вряд ли придется тебе по зубам. Что же касается Зарины — ее безопасность отныне будет моей заботой.

Теперь, разреши поблагодарить тебя за то, что любезно позволил мне передохнуть на твоем корабле. Это было весьма кстати. Я надеюсь, что помятуя о моих, как ты сам выразился, необыкновенных способностях, твои лучники не станут стрелять по моему хвосту, в то время как я буду покидать твой гостеприимный корабль.

Потому, что если я услышу барабанную дробь, которую пытаются сыграть ваши стрелы на моей шкуре — я вернусь. И тогда, клянусь, что этот замечательный корабль станет третьим по счету судном, которое я отправлю к чертовой бабушке за сегодняшнее утро. Ты ведь не хочешь утонуть в болоте, прежде чем сделаешь попытку устроить ту замечательную оргию, при мысли о которой у тебя изо рта текут слюни?

С этими словами Александр повернулся к повелителю Тирао спиной, причем кончик его хвоста со свистом пронесся в полуметре от лица Гималая и, оттолкнувшись лапами от палубы, взмыл в небо.

Как он и ожидал, ни одной стрелы по нему выпущено не было.

Глава 8

Среди Лесов

Набрав высоту, Александр направился на юг и, лишь удалившись на достаточное расстояние от неприятельского флота, повернул к западному берегу.

Правильно ли он поступил, не пытаясь самостоятельно помочь отряду Зарины, а послав туда на помощь капитана? Что если помощь опоздала, и все летевшие на госпитальном судне уже мертвы?

Сердце говорило ему, что в первую очередь он должен был помочь Зарине, но разум успокаивал.

«Ибо,» — говорил разум — «Если бы ты не отвлек галеры, то спустя короткое время над местом падения кораблей уже находился бы весь этот огромный флот. И тогда шансов уцелеть не осталось бы ни у кого, за исключением, разумеется, тебя.»

Достигнув западного берега, Александр заметил догорающие среди холмов суда. В небо поднимался черный дым.

«Сегодня погибли три черных корабля и восемь галер Тирао.» — подумал он, — «С какой точки зрения не погляди — это просто катастрофа. А ведь день еще не закончился. Если дело и дальше пойдет таким образом, то вскоре от нашего флота не останется ничего, в то время как у Гималая останется достаточно кораблей, чтобы покорить пол-мира.»

Возле догорающего корабля Зарины на желтой траве Александр заметил множество мертвых тел — следов произошедшего здесь боя. Он замедлил скорость, снизился и вздохнул с облегчением. Все трупы имели на себе Македонские доспехи. Разбив врага, капитан выполнил приказ и сжег тела погибших людей вместе с кораблем.

— Вот видишь! — сказал разум сердцу. — Я был прав. А ты глупая железка, думала, что можешь быть такой же чуткой как и настоящее сердце.

— Погоди, не торопись, — отвечало сердце, — Это правда, что в этот раз люди победили. Но ведь ты не знаешь, какой ценой досталась победа.

Рядом с остатками одной из галер Александр заметил группу солдат, что-то около сотни. Тирао. Сбежавшие с поля боя, они вновь собрались возле того, что когда то было их кораблем, дожидаясь прибытия главных сил флота.

Изрядно напугав их своим внезапным появлением, Александр направился к опушке леса.

«Теперь они, конечно же, сообщат Гималаю информацию, о том куда направился дракон. Впрочем, они и так наверняка видели куда ушел отряд.» — подумал Александр, и решил не возвращаться. Во первых: бой мог занять слишком много времени. Во вторых: он никогда еще не сражался сразу с целой сотней и не был уверен, что сможет выдержать эту драку и остаться целым.

«У меня еще будет возможность это проверить» — подумал он. — «Особенно, если дела и дальше будут идти подобным образом.»

Вечерело. Уже несколько часов отряд шел по лесу ведомый проводниками — двумя солдатами, сказавшимися местными уроженцами. Судя по их словам, выходило, что двигаясь достаточно быстро, отряд имел вполне реальный шанс через три дня добраться до подножья гор, где должен был ожидать Альдаон.

Дороги не было, вместо этого узкая тропинка тянулась сквозь чащу леса, петляя между деревьями и временами почти исчезая среди опавшей листвы.

Необычная тишина стояла в лесу. В нем не пели птицы, и единственным звуком был лишь равномерный далекий шум ветра в высоких кронах, подобный плеску набегающих на берег пляжа волн.

Отряд насчитывал около восьмисот человек и растянулся на пару километров. Раненых несли на импровизированных носилках. Шесты — срубленные мечом молодые деревца, сверху наброшены плащи. Люди говорили в пол-голоса, старались не греметь оружием. Даже дети притихли, завороженные колдовским безмолвием, царящим в этих местах.

Впрочем, и те негромкие звуки, что издавала эта многоголовая змея, жадно поглощались бездонной тишиной. Словно мячик, перебрасывал лес шуршащее эхо шагов от ветки к ветке, от листа к листочку, пока звук не истончался до невидимой паутинки, поднимаясь наверх и сливаясь там с шелестом ветра в кронах.

Александр шагал рядом с Зариной, неся на плечах Алексис. Смертельно уставший Марк, спотыкаясь о выступающие корни, брел позади. Зарина с безучастным лицом двигалась словно автомат, не обращая на детей никакого внимания. Слезы уже давно высохли на ее лице, но следы, оставленные ими на испачканных сажей щеках, остались.

Александр догадывался, что Зарина не любила Жука той же беззаветной любовью, которая когда-то выпала на его долю, но не секунды не сомневался в том, что горе ее неподдельно. Он не пытался утешать Зарину, прекрасно понимая, что сейчас его слова будут неискренни и бесполезны.

«Время и новые испытания вылечат эту боль,» — подумал он, стараясь ступать осторожнее потому, что Алексис успела заснуть на его плечах.

О том как развивались события возле госпитального корабля, он узнал от других: