— Сейчас брак с тобой мне ничего не принесет, милая, поэтому тут ты в пролете. Безродная — уже безродная — вира никому не нужна. Абсолютно никому.

— С чего ты это взял? — спросил Венитор.

— А ты хочешь оставить ее себе? — Ардиан рассмеялся. — Что же, она и вправду смотрится неплохо, пока не узнаешь ее ближе. Зачем тебе эта грязная тварь, Вен? Нет, я был о тебе лучшего мнения, охотник.

Зачем?

Если бы она знала…

Венитор выглядел несокрушимым.

— Меня совершенно не волнует твое мнение.

— Да-а? — удивленно протянул маг. — Вот, значит, как. А когда-то мы были друзьями, лучшими друзьями, разве ты не помнишь? Ты хочешь предать нашу дружбу ради этой…

— Между нами давно нет никакой дружбы.

Теперь перепалка шла между магами, и в ней не было места Энринне, которая понимала, что снова все портит.

— Ага. Вот оно что.

Ардиан стоял и гневно смотрел на Венитора. Потом он повернул голову к Энринне, скривил уголки губ и заметил:

— Раз мое мнение для тебя ничего не значит, то, может быть, мнение Веанила ты воспримешь всерьез? — в его глазах горела искра мести.

— А ты хочешь поступить, как подлая крыса?

— Разве быть подлой крысой можно только тебе?

Сколько длилась тишина, воцарившаяся у дверей дома, Энринна не знала. Она не знала сейчас вообще ничего, не замечала декор на стене дома, не думала о том, что будет дальше. Ей просто было страшно. Страшно даже хотя бы смотреть на Венитора, в глазах которого после слов Ардиана появилось беспокойство.

Энри умела читать по глазам.

И она ни за что бы не захотела видеть эту эмоцию в глазах охотника.

По улице пронесся лай собаки, и тогда Ардиан бросил небрежно:

— Я пошел.

— Ты же приходил сюда не просто так, — заметил Венитор. — А по делу.

— Я больше не хочу иметь с тобой никаких дел. Она, — он кивнул на Энринну, — предала вампиров и свою семью, ты предал магов, в том числе, меня, и, знаешь, вы, похоже, отличная пара. Пара предателей. Проживете, правда, если и счастливо, то совсем недолго. И, о уважаемый охотник, предателей часто сопровождает одиночество.

Ардиан сплюнул себе под ноги и направился к воротам, ведущим на улицу. Вскоре он и вовсе скрылся из вида.

Энринна долго смотрела ему вслед, а потом обернулась к Венитору и заметила обреченно:

— Зря ты это сделал.

— Я ничего не делаю зря. Пойдешь в дом?

— Я лучше к себе, — Энри качнула головой.

Что она должна была ему сказать? Поблагодарить за защиту? Заключить в объятия? Энринна и прежде оказывалась в такой ситуации, когда за нее вступались, вспомнить того же Ньерина. Но Ньер — он ведь ее любил. А мотивацию поступков Венитора Энри понять не могла.

— Ты не будешь возвращаться в лавку?

— Она все равно скоро закроется, думаю, в этом нет смысла.

— Проводить тебя до комнаты?

— Я помню дорогу.

Энринна понимала, что Венитору, скорее всего, нужно сейчас побыть одному. И ей самой тоже. Все-таки, зря она вообще пошла с ним.

Если бы не Энри, кто знает, вдруг дружба между Венитором и Ардианом сохранилась бы? Ардиан ведь, по сути, тоже не виноват, что выполняет поручения начальства.

Здесь была виновата только одна вира.

Вира, мысли которой, кажется, вполне понимал Венитор.

— Энри, — произнес он, заставив виру вздрогнуть. Но Энринна, вспомнив, что он знает ее истинное имя и происхождение, немного расслабилась. — Ты зря переживаешь… за меня. У него не хватит смелости пожаловаться нашему начальству, да и если хватит, то ничего страшного в этом нет.

— Ничего страшного нет в чем? — уточнила Энри.

Венитор опустил голову вниз, словно маленький застенчивый мальчишка, не желающий признаваться в том, что разбил любимую мамину вазу.

Наконец он поднял голову, посмотрел Энринне в глаза и ответил:

— В том, что мы вместе.

— А мы вместе?..

Наверное, зря она это спросила. Надо было просто кивнуть или не делать никаких замечаний… Своими словами она, наверное, очень обидела его…

— В понимании Ардиана — да, мы вместе.

С губ виры чуть не сорвался вопрос: «А в твоем?».

Но она смогла промолчать, потому что понимала, что так будет лучше.

— И все-таки — ты пойдешь к себе? Можешь, хотя бы чай выпьешь? Знаешь, это неблагородно смотрится со стороны — пригласить тебя на прогулку, сделать свидетельницей не самого приятного разговора, а потом отпустить, так и не угостив…

— Я не люблю чай, — вира чуть качнула головой и скромно улыбнулась, не в силах сдержать улыбку в себе.

— Тогда я могу предложить тебе что-нибудь покрепче, — Венитор сделал шаг к Энринне, приблизившись к ней почти вплотную.

Наверное, это была такая игра. И выходить из нее проигравшей Энринна не собиралась.

— Вино с кровью, например? — спросила она, прошептав эти слова почти в ухо магу.

— К сожалению, кровь в доме не храню, — ответил Венитор шепотом. — Но, если ты все-таки согласишься жить со мной, то…

Энри резко отвернулась, встав к магу спиной.

Этот разговор уже переходил все рамки. С чего бы Венитору держать кровь в своем доме ради какой-то виры, сбежавшей из дома?

Да, предложение жить у Венитора звучало очень заманчиво. Особенно учитывая, что так у Энринны будет защита. Поддержка. Мага. Мага, вступившегося за виру.

А если не думать об этом, то картинка вырисовывалась не слишком радостная. Ну, о чем думает нормальный человек, когда существо женского пола переезжает жить к существу мужского пола?

Вот именно, что о том и думает.

Да и, к тому же, Энринна так и не могла понять стремление ее защитить.

Неужели она выглядит настолько несчастной?..

— Эн-ри, — по слогам прошептал Венитор ей на ухо.

— Если ты ещё раз назовешь меня так, то я буду звать тебя Веником, — пригрозила вира, так и не повернувшись к магу.

Он рассмеялся и произнес неожиданно:

— Я согласен.

— Это, действительно, уже не смешно.

Голос Энри звучал нервно.

— Если бы я смеялся…

Венитор отступил на несколько шагов назад, перестав нависать над Энринной. Она быстро обернулась в его сторону и заметила, что выражение лица мага донельзя серьезное и мрачное.

Это же даже звучит глупо — вира и маг.

Вира и вампир — да, отлично. Маг и магичка — тоже.

Черному лучше оставаться с черным, а белому с белым, потому что если они смешаются, получится что-то неопределенно серое. Впрочем, это только на первый взгляд серый выглядит блеклым и легко подавляемым. На самом деле, этот цвет обладает настолько мощной силой, что его почти невозможно победить. Как Венитора.

Он необычен. Цвет, не маг, хотя последний тоже отличался от остальной толпы.

А чем плоха необычность? Разве что тем, что привлекает к себе слишком много внимания. Лишнего внимания, которое Энринне абсолютно ни к чему.

И она снова думала лишь о себе.

— Я пошла, — произнесла Энри.

— Удачной дороги.

Желание взглянуть на Венитора ещё раз было очень сильным, но Энринна смогла сдержаться и выйти за ворота, не обернувшись ни разу.

Посмотрела она на дом Венитора только тогда, когда свернула с той богатой улицы, на которой он располагался.

Как одним словом назвать то, что происходило между Энри и ее охотником?

Энринне, пожалуй, целой книги не хватило бы, чтобы описать это.

Пройдя мимо лавки Кирмы, Энринна заметила, что в той не горит свет. Значит, Кирма уже наверняка закрыла ее и легла спать…

Стучаться вира не решилась и сразу пошла к себе. Ей ещё надо было отдать оплату за комнату — Кирма теперь доверяла ей деньги, и Энри могла оплачивать комнату сама. И желательно купить какой-нибудь кусочек мяса. Нет, сама Энринна есть не хотела, а вот та, с кем она дружила в последнее время — вполне.

Та самая кошка, которую она гладила, разговаривая с Венитором под окнами своей комнаты, стала частым гостем Энри. Она садилась на обратную сторону подоконника и немигающим взглядом ярких глаз смотрела в окно, дожидаясь, пока оно откроется, чтобы кошка смогла забраться внутрь.